Сказки о сотворении мира (СИ)

— Разве ты сегодня недостаточно «пропустила»?

— Воспитывать приехал?

Юноша подошел к столу, но не был приглашен в компанию. Он был разгорячен, нетерпелив и озадачен внезапной помехой на пути к теннисной партии.

— Будешь сегодня играть или нет, я не понял? — спросил он графиню, не замечая гостя.

— Убрал дерьмо?

— Ну, убрал!

— Сетку подтянул?

— Зачем? Она нормально натянута.

— Тогда поди разомнись.

— Да я затрахался разминаться! — огрызнулся молодой человек.

— Спустись к палачу, пусть он массаж тебе сделает.

Юноша нехотя отошел от стола и скрылся из вида.

— Куда ты дела ребенка? — спросил Оскар, оставшись с подругой наедине.

— Отправила к палачу на массаж.

— Ты прекрасно поняла, о каком ребенке я спрашиваю. Сама ответишь или я останусь здесь, и буду «массажировать» тебе мозги, пока не расколешься? У меня время есть.

— Как я ждала твоего приезда и как меня разочаровывает твое упрямство! Жорж не сказал, зачем я хочу тебя видеть?

— Куда ты дела младенца Копинского?

— Устроила в хорошие руки.

— Адрес давай.

— Не… Я тебе вместо адреса кое-что получше хочу предложить. Видел психа?

— Какого психа?

— Этого… — графиня кивнула вслед юноше, ушедшему на массаж. — Дарю! Можешь забрать его прямо сейчас и воспитывать, как пожелаешь.

— Мне нужен ребенок Копинского! Этот не в моем вкусе.

— Зачем? У тебя в жизни мало проблем?

— Мне нужен ребенок Копинского!

— Бери этого, пока предлагаю. Научишь его немножечко физике-математике. Будет тебе помощник.

— Мы с Юлькой решили усыновить младенца. Спасибо, но этот для нас крупноват.

— Какой ты упрямец! Я ж не барахло предлагаю. Элитный экземпляр! Юльке понравится.

— Юльку устроит только младенец. Своих детей у нас не предвидится, а Юлька желает пройти путь материнства с начала.

— Женись сначала на Юльке, а потом… наври чего-нибудь поумнее.

— Куда дела парня?

— Устроила в хорошие руки. Почему сразу не сказал, что он тебе нужен?

— Я сказал, не трогать его без моего разрешения. Положить и не трогать. Мне надо было подумать.

— Надо было думать быстрее!

— Адрес, фамилия людей с хорошими руками… давай, давай! Раньше признаешься — раньше пойдешь играть в теннис.

— Не спросила адреса и фамилии, — ответила Мира. — Я знала, что меня будут пытать. Либо ты, либо сподвижники Макса. У них тоже имеются приборы психического воздействия. Как можно хранить в дурной голове такую важную информацию?

— Послушай, ваше сиятельство…

— Если б ты женился на Юльке — я бы оставила вам ребенка. Мало того, что ты над девушкой издеваешься, еще над малышом издеваться будешь.

— Кто над девушкой издевается? Я над девушкой издеваюсь? Эта девушка сама уморит, кого хочешь!

— Сколько лет она у тебя в любовницах? Никакой жизненной определенности! Что ты за мужик?! Сначала сделай ей предложение.

— Я что, не делал? — возмутился Оскар. — Делал перед самым отъездом. Знаешь, куда она меня послала? Где только слов таких набралась! Вот если бы я вернулся с младенцем — были бы шансы. Короче, я знаю, что он где-то здесь. Отдавай, и не будем ссориться.

— Честно, не могу, — улыбнулась Мира. — Могла бы — отдала. Он мне на фиг не нужен.

— Я не понял, зачем ты с ним смылась из Флориды? Можешь объяснить по человечески, что произошло?

— Могу!

— Тогда объясняй!

— Видение мне было.

— Да! Скажи еще, «автор» к тебе явился.

— Именно Автор. Явился и спрашивает: «Виноградова, ты дура или умная?»

Я говорю: «Дура, конечно».

— А Он мне: «Раз дура, тогда давай… ребенка в охапку и катись отсюда, куда глаза глядят».

— Я, по-твоему, тоже дурак, чтобы слушать все это?

— Ну, испугалась я! Разве непонятно? Ведь мальчишку могли искать. Не один Копинский ждал его появления. Там целая банда. Всем нужен этот ребенок, а мне непонятны их замыслы. Юльке понятны, тебе понятны, а мне непонятны. Как можно было оставить им на съедение такую маленькую козявку? Без матери, без отца… кто за него заступится в этом диком мире?

— Со мной нельзя было посоветоваться?

— Прости, Оскар. Некогда было. И ты бы все равно не дал мне сбежать.

— Конечно, не дал бы! Куда ты его увезла?

Графиня поставила фужер на стол, а загорелый юноша снова явился в изрядном нетерпении.

— Ну, ты идешь? — спросил он, только на этот раз психанула графиня.

— Видишь, я с человеком разговариваю?! Или не видишь, что я разговариваю с человеком?

— Не ори на меня! — обиделся молодой человек. — Лучше ответь, ты будешь сегодня играть? Если не будешь, для кого я готовил корт?

— Иди, займись делом. Учебник почитай! Еще раз провалишь экзамен — отберу ракетку до конца сезона.

Юноша вскипел от ярости, но никуда не пошел. Он стал с остервенением тренировать подачу. Сначала Оскар бесстрастно наблюдал, как мячи вонзаются в сеть и срывают ее с рыцарских копий, потом решил вмешаться в конфликт.

— Выпороть не пробовала? — спросил он.

— Если б ты знал, сколько ремней я стерла об его задницу! Он же упрям, как лось, и неуправляем, как бешеная торпеда. Чем больше его воспитываешь, тем круче его заносит. Если б не Крокодил, я и не знаю, как справилась бы. Я б наверно его убила.

— И теперь ты хочешь подсунуть сокровище мне?

— Ну, конечно! Я ж для этого тебя и жду. Мальчику нужен наставник, который может научить его чему-нибудь полезному. И дать по шее, если не захочет учиться. Крокодил, конечно, тоже по шее даст, но чему он его научит? Курить кальян и гонять по волнам на яхте? Этому малыш давно научился. Боевые искусства его не волнуют. Мальчик по натуре игрок, а у нас только покеры да преферансы. Оська, серьезно говорю, научи его физике. Той, которую знаешь только ты. Не пожалеешь. Будет у тебя ученик, а у него — учитель.

— «Малыш» — твой новый поклонник? С какой стати он так фривольно себя ведет?

— Малыш всегда себя так ведет. Он дурно воспитан, потому что у него дурные воспитатели. Я делала для него все, что могла, но мальчику нужна мужская рука. Пожалуйста, не отказывайся. Поживи здесь, присмотрись к нему. Малыш понравится. Он умеет расположить к себе, если хочет.

Чтобы не уподобиться юнцу с ракеткой, Оскар решил до поры до времени не демонстрировать свое раздражение. Он сильно устал за прошедшие дни, и не чаял свидеться с графиней. Он не верил своему счастью, оказавшись на борту «Рафинада», но причина, ради которой его пригласили сюда, казалась чистым недоразумением. Предлогом, необходимым «автору», чтобы перейти к следующей части романа. Предлогом, с точки зрения Оскара, весьма неуместным. Он наблюдал, как мячи вонзаются в корт, и обдумывал стратегию поведения, пока Мирослава читала этикетку на бутылке вина.

— Не боишься играть с ним? — спросил Оскар. — Убить можно таким ударом, если по голове.

— Двести тридцать километров в час, — с гордостью уточнила графиня. — Скорость подачи, близкая к мировому рекорду. Думаю, потренировать его как-нибудь при случае на грунтовых кортах и выставить в квалификацию на какой-нибудь серьезный турнир. Надеюсь, что в основную сетку он попадет, а там… как знать. Малыш может наделать сюрпризов. Бери его в ученики. Не разочаруешься.

— Разве я похож на тренера?

— Я серьезно.

— Откуда он взялся?

— Бери и не спрашивай! Он тебя в теннис играть научит, а ты его физике времени. Оскар, если б ты знал, какие спарринги к нему приезжают. Если б ты видел, какие бои они тут устраивают! Весь форт собирается за нас поболеть. Ставки делают вполне серьезные. Я подумала, мало ли… случись со мной что, куда девать крошку? Он ведь нигде не учился, ни черта не умеет в жизни. Если он останется здесь — превратится в медиума. В форте рано или поздно медиумом станет каждый, кто не найдет себе дела. Если ты его заберешь, у малыша будет шанс. Не потянет науку — черт с ним, теннисом себе на хлеб заработает.

— Мирка, объясни мне, наконец, что ты здесь делаешь?.. кроме того, что напиваешься в хлам и тренируешь молокососа?