Сказки о сотворении мира (СИ)

— Лиза? — догадался Оскар.

— А кто ж?

Связанная девушка лежала на заднем сидении с разбитой головой в испачканном кровью платье.

— Приподними ее, перевяжу голову, — попросил доктор. — Не бойся, она уже без сил. Умаялась… Черт, вот уж не думал, что с девкой не справлюсь! Хорошо, что трос был в багажнике. Намочи полотенце водой, положи ей на шишку, — попросил он, — а то раздуется, в самолет не пролезет.

— Женька, это она тебя так отделала? — не верил Оскар, придерживая за плечи хрупкую девушку. Лиза на секунду разомкнула веки, но глазные яблоки закатились наверх и застыли. — Она жива?

— Приступ прошел. Надеюсь, не повторится, если ты, конечно, избавился от нашей бесподобной Нины.

— Вы сдохнете, — прохрипела девушка. — Дотекут до вас кровавые реки. Всем вам на Страшном суде будет…

— Приступ не прошел, — с сожалением констатировал доктор, продолжая перевязывать голову.

— Вколол бы ты ей что-нибудь. Хоть наркоту какую, чтобы угомонилась. Мне бы ее довести живой до папаши, а там пусть как знают.

— Где я возьму наркоту посреди тайги?

— Не знаю. Тебе виднее.

— Садись за руль. Поедем в туровскую больницу, — решил Женя, — был у меня один друг. Если он в ночь дежурит — считай, что нам повезло.

Приступ не повторился. Лиза замолчала, ушла в себя и слова не произнесла до самой больницы. Она и потом не произнесла ни слова, не взяла в рот конфеты, не купилась даже на предложение почитать стихи. Оскар заподозрил, что от сильного ушиба девушка забыла язык. Ее взгляд блуждал в небесах, зрачки расширялись, походка становилась неровной. В аэропорту Женя сделал ей последний укол и вручил Оскару упаковку таблеток.

— Все, — сказал он. — Дальше не пойду со своей расцарапанной рожей. Не забудь ее документы. — Он вынул из багажника сумку, поставил на тротуар и пошарил в ней, словно искал монетку на дне. — Вот дает, — удивился доктор. — Не знал бы точно, что там сидит кот, ни за что бы его не нашел.

— Будем живы — созвонимся, — ответил Оскар и пожал руку Жене. — Спасибо за помощь.

— Сообщи, если найдется младенец.

— Бывай!

— Оскар! — окликнул товарища доктор в дверях аэровокзала. — Оставь ее, отойдем на секунду.

Лизонька присела на чемодан и положила голову на сумку с Мартином.

— Что?

— Покажитесь в Европе врачам. Хант бросит ее на прислугу, а девице нужно лечение.

— Разберусь.

— Погоди! Я не должен был тебе говорить, потому что информация конфиденциальная, — смутился Женя, — но если это поможет… Короче, чтоб ты знал, Жорж объявился в наших краях. Хочет нанять меня на ту же работу. Я вот, думал, согласиться что ли? Привезу сюда Симу, Пашку в охрану устрою.

— И что? — не понял Оскар.

— После того, как вы с Валерьяновичем закрыли зону, комбинат строить вроде как перестали. Короче, Жоржу нужен свой человек у дольмена. Я подумал: он наверняка должен знать, где прячется твоя Мирка. Поговори с ним. Во всяком случае, к тебе он относится не так, как к нам, простым смертным. Мне известно, что до конца месяца он будет у себя в Монте-Карло. Только я тебе ни слова не говорил.

— В Монте-Карло?

— Сто пудов! Ни в дехроне, ни в параллельных частотах, ни в каких-нибудь там переходных мирах, или как вы их называете? До конца месяца его можно взять тепленьким. Из разговора с ним, я понял, что его в Монако держат дела, а потом… если я соглашусь на него работать, связь будет односторонней и непродолжительной. В лучшем случае ящик в сети.

— Жорж до конца месяца у себя в Монте-Карло?

— Да. Во всяком случае, именно туда я должен ему звонить, чтобы дать ответ. И самое невероятное, что это не мобильник, а городской телефон квартиры! По нему можно выяснить адрес.

— Спасибо, — Оскар хлопнул товарища по плечу. — Адрес выясню.

— Погоди. У меня же записная книжка с собой.

— Не делай этого. Никогда не показывай телефон, который дал тебе Жорж для связи.

— Почему?

— Потому что после этого он изменится. Надумаешь на него работать, а дозвониться не сможешь. Уезжай, не жди! — Оскар еще раз хлопнул по плечу растерянного товарища.

Женя вернулся в машину, дождался, когда закончится регистрация, и решил убедиться, что молодого человека с фальшивым паспортом, с накачанной наркотиками иностранкой и котом без справки действительно пустили на рейс. Решил и очнулся оттого, что охранник постучал в лобовое стекло.

— Эй! — сказал он. — Знак видел? Стоянка запрещена.

Женя отогнал машину от знака и вернулся в здание аэровокзала.

— Девушка, милая, — кинулся он к стойке регистрации, — ради Бога… Мой друг должен был вылететь час назад на Париж с пересадкой в Москве…

— Самолет уже в воздухе! — ответила девушка.

— Нет, нет! Мне важно знать точно, что он успел. Вы не могли бы посмотреть список пассажиров?

— Как фамилия?

— Шутов. Оскар Шутов и с ним гражданка Австрии, Элизабет Хант, будьте добры!

Девушка пожала плечами, глядя в экран монитора.

— Не было таких пассажиров.

— Как, не было?

Она еще раз пробежала глазами список.

— Никого с такими фамилиями, — повторила она и грустно посмотрела на расцарапанное лицо доктора.

Письмо от Юргена Ханта, адресованное сибирской бабушке Серафиме, содержало несколько парижских адресов и телефон на случай, если в лыжный сезон в городе никого не окажется. Как и следовало ожидать, господа отдыхали в Альпах, а модный магазин, принадлежавший некогда Даниелю, исчез. Оскар решил позвонить и, к своему удивлению, дозвонился. Кроме того, Даниель чрезвычайно обрадовался звонку. Он не отрекся ни от письма, ни от девицы, которая спала у Оскара на плече. Только извинился, что не в Париже: его магазин переехал в Сен-Тропе и доставил ужасно много хлопот.

— Ладно, — ответил Оскар, — время есть. Сен-Тропе как раз недалеко от Монако.

— Конечно, недалеко! — обрадовался Даниель. — Я жду вас здесь с нетерпением.

Червь сомнения заполз в душу Оскара. «Что-то здесь не так», — решил он, но не стал торопить события. Прибыв с Сен-Тропе поздно вечером, он снял отель и решил отдохнуть, прежде чем отправляться на поиск, но Даниель позвонил ему сам. Он целый день ждал гостей и уже начинал волноваться, поэтому без промедления назначил встречу.

— Скажи, в каком ты отеле, и спускайся вниз. Через три минуты я буду.

Оскар спустился в прокуренный бар, где сидели два пьяных турка. Сонный официант указал ему место у стойки.

— Что мосье будет пить? — спросил он.

Мосье заказал чашку кофе и не успел притронуться к ней, как Даниель оказался рядом, словно вырос из табуретки. От его появления тусклый бар засиял как ночная иллюминация. Турки съежились в углу, бармен вдруг ожил, заулыбался, глядя на гостя, словно узнал приятеля.

— Что будет пить сеньор? — спросил он Даниеля по-итальянски, но Даниель не сводил восторженных глаз с товарища из России.

— Ты их привез? — не верил Даниель.

— Только Элизабет, — ответил Оскар и почувствовал себя виноватым, потому что его визави тут же сник, освещение бара померкло, а бармен спрятался за кофейный автомат от человека, принесшего дурную весть… по меньшей мере, о втором сошествии лавы Везувия на Помпеи.

Даниель так расстроился, что не сделал заказ. Он закрыл руками лицо, и нехотя согласился на яблочный сок, чтобы притопить внезапное горе.

— Как мне жаль, как мне жаль… — покачал он головой. — Я так надеялся встретиться с ней еще раз. Так верил, что наша прошлая встреча не станет последней. Мне даже хотелось съездить в Сибирь, но, к сожалению, нас так и не пригласили.

— Там теперь не до вас.

— Как я соскучился! Боже мой… До сих пор не верю, что наяву общался с пришельцем. Повторится ли еще раз такое?!

— Если повторится, — предупредил Оскар, — сразу позвони мне.

Его серьезное выражение лица заставило Даниеля обуздать эмоции. Сначала он рассматривал Оскара с надеждой. Потом убедился, что гость не шутит. Он действительно оставил пришельца в Сибири. Человек, к которому Даниель сорвался на встречу в поздний час, долго не спал и ему категорически не до шуток.