Хроники Обетованного. Клинки и крылья(СИ)

- А он и не рядом, - Сен-Ти-Йи озирала берег с облегчением, как после тяжёлой работы; но в ней совсем не было видно той усталой теплоты, которой веет от любого смертного, когда он возвращается домой. - Но не так уж много придётся пройти, чтобы добраться до него. Однако ты дал слово сделать это не сразу, Альен Тоури.

- Да ну?.. - нахмурился Ривэн. - А может, ты угрозами гному вытянула из него это слово?

Альен потёр занывшую переносицу. И почему в их перепалках ему всегда приходится вставать на сторону Сен-Ти-Йи?..

- Всё в порядке, я действительно обещал, - сказал он. - Мы договорились, что я немного побуду среди тауриллиан и выслушаю их... доводы, прежде чем закрывать разрыв.

Ривэн наклонился, чтобы стряхнуть с ноги мелкую прибрежную рыбёшку. Тоже взглянув вниз, Альен заметил невдалеке странного на вид скорпиона - будто вырезанного из камня.

- Доводы, значит? - сухо переспросил дорелиец. - А Хелт тем временем преспокойно продолжит громить королевства? Пусть люди гибнут, а ты пока решишь, соизволишь ли спасти их?

Альен даже растерялся: он не ожидал от Ривэна такого напора. Вот Бадвагур - другое дело... Но Бадвагур-то как раз и отказался сопротивляться у последнего рубежа.

Сен-Ти-Йи сложила губы в усмешку, безмолвно подкалывая: ну, и что же Повелитель Хаоса ответит на это? Может, наконец-то выложит своему другу всю правду о сделке?..

- Я не это имел в виду, когда соглашался, - презирая себя, уклонился Альен. Давай-ка, ещё поизворачивайся - у тебя даже неплохо выходит.

- А что ты имел в виду? - Ривэн вздохнул. - Если есть возможность отправиться к этому разрыву прямо сейчас и покончить со всем, то Альен, пожалуйста...

- Они не переубедят меня, - как можно увереннее сказал Альен. Очарование берега сразу померкло; ему уже давно не хотелось так отчаянно прервать какой-нибудь разговор. Ещё и Сен-Ти-Йи со своими ехидными кивками подливала масла в огонь - или подкладывала, как наверняка сказали бы боуги. - Я обещаю, Ривэн.

- Сколько торжественности, - вставила Сен-Ти-Йи. - "Я прошу тебя... Я обещаю тебе..." Повелитель Хаоса намерен пойти куда-нибудь? Или мы дождёмся заката?

- Не стоит, я думаю, - сказал Альен, мысленно её поблагодарив. - Может, уточнишь только, где именно мы находимся?

Ему, на самом деле, было интересно, далеко ли до места, где можно увидеть драконов - или хотя бы одного. Мысль о том, что он так близко от мечты Фиенни, заставляла предвкушать что-то необычайное.

- О, мы причалили именно там, где тебе обязательно понравится, - промурлыкала Сен-Ти-Йи. - Мы во владениях Поэта.

Поэта?.. Это что, ещё более тонкий способ поиздеваться над ним?

Альен хотел уже задать вопрос о причинах столь необычного выбора, да и вообще - усомниться в наличии поэтов среди бессмертных и всезнающих тауриллиан. Но тут новое ощущение пронзило его, как сияющий меч - какой-нибудь вроде того, что держало крылатое существо, первое из явившихся к нему порождений Хаоса.

Беззвучная, болезненно-сладкая мелодия наполнила его до краёв, а магия Лэфлиенна вдруг превратилась из прекрасной в невыносимую. Нежное сияние волшебства обрело чёткость, так что сознание захлестнуло огненной волной. Зеркало испуганно вжалось Альену в пояс; он медленно выдохнул, пытаясь собраться с мыслями и заставить себя беззащитными глазами смотреть на солнце.

А солнце меж тем стояло уже напротив него. Оно вышло из-за кипарисов, едва касаясь травы узкими босыми ногами.

Раньше Альен думал, что от Отражений исходят мощные токи Силы - мощнее, чем ото всех. Но сравниться с этим они могли не больше, чем амулеты деревенской знахарки - с артефактами из древних хранилищ Кезорре.

Нечто подобное - но не такое сокрушительное - Альен испытал, когда говорил во сне с Сен-Ти-Йи. Возможно, дело было в том, что она тогда не стояла перед ним воочию, как теперь солнце.

Ривэн ловил ртом воздух, как давешняя рыбёшка. Альен посочувствовал: что же должен чувствовать дорелиец, если даже его так запросто смяло, не оставив ни единой мысли в голове?..

- Свет по водной глади бежит, но время бежит быстрее, - мелодичнопроизнесло - почти пропело - солнце. - Скоро ли застанет нас в пути свет зари? Скоро ли стены далёкого города?..

Это были строки из длинной древней поэмы, которую Альен с детства любил и перечитывал от начала до конца, наверное, раз восемь. Поражённый, он закончил отрывок за солнце:

- Скоро ли не останется больше шагов, чтобы вести нас по этой дороге, которой конца не видать? Скоро ли, о Лааннан, герой из героев?

- Замечательно звучит, не правда ли? - обрадовалось солнце, и в алмазных лучах Альен начал наконец различать очертания тела. Солнце было стройным, высоким мужчиной с золотистой кожей и пером, воткнутым за ухо. Мужчина был наг. - Я долго работал над этим текстом. Тебе нравится, путник? Некоторые места, возможно, слабоваты, но целое, по-моему, прозводит недурное впечатление.

Альен долго не мог ответить ничего вразумительного. Обнажённый человек (о нет, не человек, разумеется - лишь некто пожелавший придать себе такую форму) смотрел на него с вершины каменной гряды, и из его глаз исходило неземное сияние, так что и цвет нельзя было узнать. Его кожа тоже сияла - не загаром, а золотом, будто у статуи; а перо за ухом было белее снега. И нагота не вызывала неловкости - то была божественная нагота, и пришедший больше всего походил на юного бога.

Единственное, что насторожило Альена, вернув ему чувство "здесь и сейчас": перед "солнцем" мучительно хотелось пасть на колени.

- Да, - выдавил он, недоумевая, откуда бессмертному известен его родной язык. - Когда-то я был очень впечатлён поэмой о Лааннане. На моих берегах имя её автора считается утраченным.

- Очень жаль! - воскликнуло "солнце" - так искренне, что сразу становилось тоже жаль. - Хотя, наверное, нельзя было и ожидать ничего другого... Я давно не встречал никого из-за океана. Трудно даже вспомнить, насколько давно.

На секунду Альен забыл, как дышать.

- Быть может, не так уж давно? - с сильно бьющимся сердцем спросил он. - Не восемь ли раз описало круг солнце?..

- Нет, Поэт незнаком с твоим другом, - чуть насмешливо (однако меньше, чем всегда) сказала Сен-Ти-Йи. - По крайней мере, не был знаком при жизни.

- Ничего не понимаю! - в отчаянии произнёс Ривэн, плюхнувшись на узел с вещами: видимо, устал стоять. - Так, значит, это Вы... это он... это Вы написали поэму о Лааннане? Нас даже в приюте заставляли учить наизусть отрывок о бое в море, а по зачину мы учились писать... Как такое может быть?

Поэт посмотрел на него светло и открыто - без малейшего презрения. Он точно не походил на сумрачного тирана, какими Зелёная Шляпа изображал тауриллиан.

- Почему же нет, уважаемый путник? Думаю, если хорошо покопаться в вашей словесности, можно найти немало строк, созданных этой рукой.

Он сделал несколько бесшумных шагов и каким-то образом оказался совсем близко. Сияние его разума снова ослепило Альена; блоки на его сознании разлетелись в щепки. Он чувствовал себя жалким и слабым - точно студент-первокурсник в Академии или неопытный ученик в Долине, с провалами освоивший первые заклинания.

Тем не менее, бессмертный признался:

- Я чувствую в тебе силу, которую ни в ком доселе не чувствовал... Нить протянута от огненных врат, что недавно разверзлись, прямо к твоему сердцу. Греет она его или сжигает, о странник?

Его слова сами собой складывались в ритм, в изящный узор - прихотливый, но без чего-либо лишнего. Альен быстро заслушался.

- Скорее сжигает, о бессмертный Поэт, сочинивший Лааннана. Не в моих силах, увы, ответить так же гладко... Я тот, кому обещали встречу на этом берегу. Я приплыл, чтобы зашить разрыв в нашем мире, в Обетованном.

Почему-то ему хотелось говорить об Обетованном как о мире в целом, не разделяя свою родину и Лэфлиенн. Поэт долго смотрел на него (что, если честно, было безумно приятно - словно золотые лучи продолжали захлёстывать душу).