Волчья ночь (СИ)

— Они признали во мне вожака, но я не взял их с собой. Одному проще было пройти. Теперь у меня самая большая стая на всех территориях. — Дима положил мне руку на плечо и улыбнулся. — Буду привыкать к волчьей жизни. Если честно, скорость и сила оборотней мне понравилась, пьянящее чувство.

Мы медленно приближались к границе. Рука Димы все сильней прижимала меня к себе, я все отчаянней жалась к нему. Сердце рвалось надвое, желая остаться с ним и вернуться домой. Я выбрала дом. Мы миновали пространственный барьер. Не было ощущения рвущейся резины, мы просто шагнули из древнего леса на современное шоссе. Дима подвел меня к автомобилю, спрятанному в лесочке, открыл дверцу, и я скользнула на переднее сиденье. Он сел за руль и выехал на дорогу. Я не спрашивала, где он взял машину, так же не покупал, как и Эдуард, а подробностей я знать не хотела.

Через два дня мы въехали в Питер. Я жадно разглядывала улицы любимого города, смотрела на мрачную по осеннюю Неву, на мосты, на дворцы, на ростральные колонны и тихо плакала от сознания, что мой путь закончен. Молодой волк молчал последний час, вел машину, не глядя на меня, я не смотрела на него. Он остановился перед двором тети Лены и тогда только повернулся.

— Эля… — начал он, но тут же замолчал. А когда снова заговорил, то произнес всего три слова. — Я буду ждать.

Я ничего не ответила. Молча поцеловала его в щеку и вышла из машины. Я не оглядывалась, шла, глотая слезы и улыбалась. Я возвращалась домой, оставляя свою измученную душу рядом с молодым вожаком стаи оборотней…

Эпилог

… Я бреду по редколесью, повторяя, как заклинание:

— Я хочу все забыть, хочу все забыть и снова быть счастливой. Я так хочу найти дорогу к своему счастью и забыть весь этот кошмар.

Мне кажется, что камень в моих руках отзывается на мои слова, начин ая светиться чуть ярче. Я зажмуриваюсь, когда снова открываю глаза, то он опять такой же, как и был. Оглядываюсь, никого рядом нет, потом встаю на колени и начинаю рыть. Сырая рыхлая земля легко поддается, и я рою ее, прямо голыми руками. Я спешу, потому что ЭТО надо было спрятать, пока меня не нашли. Ямка становится все глубже, но я продолжаю остервенело рыть, шепча одно и то же:

— Забыть, все забыть, я хочу все забыть, забыть…

Я кладу камень в ямку, закапываю, притаптываю землю ногой и поднимаю взгляд, глядя на старый дорожный знак, красный треугольник, предупреждающий об опасном повороте. Потом распря мляюсь, делаю шаг и… меня выкидывает на окраине маленького городка. Жесткие струи дождя наотмашь хлещут по лицу, противно барабанят по плечами, стекают за шиворот, превращая одежду в промокшее насквозь тряпье…

… Дорожный знак стоял на том же месте, что и год назад. Я огляделась и уверенно направилась к молоденькой ел и, присела на корточки и начала капать ямку. Рука наткнулась на цепочку, я потянула за нее, и камень, обычный сероватый камень размером с грецкий орех, качнулся, словно маятник, когда я его подняла на уровень глаз. Он больше не светился. Я аккуратно обтерла его и пошла через дорогу, внимательно глядя по сторонам, шагнула на обочину, сделала еще шаг, еще, и пространство растянулось, подобно резине, потом мне послышался легкий хлопок, и я вышла в древнем лесу. Обернулась назад, шоссе исчезло. Затем повернулась обратно и замерла, глядя на огромного черного волка с серо-голубыми глазами, стоящего рядом со старым дубом. Волк испытующе смотрел на меня. Я выпустила из руки камень, и он закачался на цепочке.

— Я пришла вернуть камень с Волчьего острова, — сказала я, волк чуть склонил голову на бок и все еще смотрел на меня. — И остаться, — тихо добавила я. — Моя душа осталась рядом с тобой, а я не могу жить без души.

Волк подошел ко мне, постоял мгновение, все так же глядя в глаза, а потом перекинулся.

— У нас одна душа на двоих, — ответил Дима.

Я протянула ему камень, он взял, и камень начал менять цвет, подсвечиваясь изнутри. Мы проследили за этой метаморфозой. Дима повесил реликвию на шею, взял за руку и повел за собой.

— Дима, — позвала я, — я не хочу жить в особняке.

— Я тоже, — улыбнулся он. — Я живу в городе, вместе со своей стаей.

Мы немного помолчали, все еще шагая к городку.

— Эля, — я подняла глаза на молодого волка. — Примешь мой дар?

Я улыбнулась и отрицательно покачала головой. Дима улыбнулся в ответ, обнял меня и привлек к себе. Я потянулась к нему, и мой волк склонился, даря самый первый наш поцелуй. Потом снова взял за руку и повел дальше, поглядывая своими необычайно теплыми глазами, в которых пряталась хитринка. Волки умеют ждать, и он еще ни раз предложит мне стать его волчицей. И может однажды я соглашусь, потому что это действительно МОЙ волк. Но пока я просто хочу быть рядом с ним, ждать, прислушиваясь к его голосу в ночи, встречать с улыбкой, дарить свою любовь и свой огонь. А потом снова глядеть в непроглядную волчью ночь, ожидая, когда под окном скользнет черная тень, и мой мужчина войдет в дом, в котором живет душа, одна на двоих…