Warhammer 40000. Катарсис (СИ)

- Меня не интересуют тайны твоего начальства. Мне интересно узнать о тебе.

Ристелл повернулась на спину и задумалась.

- И что ты хочешь узнать?

- Расскажи о том, как решила стать Сестрой Битвы, - Архонт подпер голову рукой, что бы лучше видеть лицо Ристелл.

- Это весьма скучная история.

- Но она определенно веселей моей рубашки, - Улыбнулся Реос

Ристелл засмеялась и кивнула:

- В моем родном мире расквартировался у Капитолия Орден Священной Розы, они защищали нового губернатора, которого прислали на место убитого Атония Кабилата. Моя семья прибыла на эту планету как раз после восстания не довольных его тиранией жителей. И когда новый губернатор принял пост, нам объяснили, что Атоний был обвинен в ереси и сожжен священной Инквизицией, которая теперь прислала своих Сестер, следить за порядком и отлавливать пособников еретика. Тогда мы часто видели гордых и сильных защитниц Императорской воли. Впечатлительная девочка часто убегала от мамы, что бы посмотреть как Сестры, закованные в броню дозором обходят цен-тральную площадь и охраняют Инквизиторского регента.

- Они произвели на тебя такое сильное впечатление своим видом?

- Мой отец был мелким торговцем, а мама занималась пошивом одежды для сиротских домов. Мне была уготована участь стать маленьким винтиком в механизме Империума и эта мысль была мне невыносима. Когда я увидела с каким трепетом люди проходят мимо грозных воительниц, я поняла, что есть гораздо более достойная служба Императору, нежели та, что выполняли мои родители. Именно тогда я решила, что стану Сестрой Битвы. Моя мама была очень набожная и она лишь посмеялась, когда я объявила о своем решении, понимая, что наивная малышка совсем не понимает чего хочет. А отец был увлечен своими торговыми делами и отнесся к моей идее как к свойственной детям фантазии.

- Но ты уже тогда отличалась изрядным упрямством, - Догадался Архонт.

Ристелл улыбнулась:

- Я сделала себе из ветки посох и стала упражняться в обращении с ним, когда родителей не было дома. Я держала его у себя под кроватью и иногда даже ночью тихо выходила из дома во двор и пыталась изучить приемы, которые подглядела у Сестер, через прутья ворот ведущих на площадь у Капитолия. Кроме этого я усердно изучала мамины книги о деяниях Императора и известных воплотителей Его воли. Раньше мне было скучно на религиозных собраниях нашей общины, но с прибытием Ордена Священной Розы, я стала засыпать вопросами нашего старого священника Пегилея. По-моему он меня возненавидел, - Ристелл улыбнулась старым воспоминаниям.

- Я думал все Сестры Битвы фанатично преданы Императору и им не бывает скучно на проповедях.

- Ну, тогда я еще не была одной из них…

Канонисса внезапно замолчала. «И теперь я больше не одна из них…» - эта мысль была столь болезненной, что Ристелл повернулась к Архонту и сжавшись в клубок укрылась в тепле его тела.

Реос казалось все понял и просто молча гладил ее по плечу.

- Возможно ты единственная Сестра, сумевшая спасти заблудшую душу, - Наконец прошептал он, - Ты единственная рискну-ла ступить во тьму и вызволить своим светом того, кто думал, что обречен.

Ристелл посмотрела на Архонта, но его взгляд был направлен в какие-то неведомые глубины. Он бережно прижимал к себе девушку и шептал.

- Без оружия и сияющей брони, в окружении зла и ненависти ты не сдалась и возможно именно ты преданней всех Ордосов служишь своему богу, который, я уверен, хочет лишь того что бы твоя чистая душа никогда не угасала. Он жесток, раз бросил тебя в эту войну, но возможно именно тебе он поручил избавить мир от агонии и хаоса, принести в него покой, как ты принесла покой в мою душу.

Архонт наконец заглянул Ристелл прямо в глаза и провел рукой по ее щеке:

- Большего не сможет сделать ни одна Сестра Битвы.

- Возможно мой бог поручил это не только мне, - Ристелл коснулась рукой лица Архонта и погрузилась в темноту его глаз.

- Я своему богу никогда не нравился, он постоянно хочет меня съесть, - Архонт весело улыбнулся, заставив канониссу улыбнуться в ответ, - А твой бог преподнес мне прекраснейший дар…, пожалуй, я у него в долгу.

Воцарилось молчание, во время которого они просто смотрели в глаза друг другу, словно больше им ничего не было нужно.

- Если бы я мог освободить рабов, если бы я мог сделать тебе такой подарок, - Архонт горестно покачал головой, - Но…

- Я понимаю, - Ристелл приложила палец к его губам, как когда-то делал он, - Вормас этого не допустит, и мы все погибнем…, в лучшем случае.

- Я скорее найду в себе силы убить нас обоих, чем отдам тебя в его руки.

- Почему бы нам просто не убить его?!

- Ты прекрасно знаешь почему, - Архонт вздохнул.

- Потому что в твоем мире нет доверия, - Сама себе ответила Ристелл и Реос кивнул.

- Вормас едва ли переманил на свою сторону хотя бы третью часть армии, но и этого будет достаточно, что бы заклеймить меня клеймом врага и заставить начать на нас охоту.

- Значит…

Теперь Архонт приложил палец к губам Ристелл:

- Давай оставим эту тему. Мы здесь вдвоем и я не хочу что бы даже в мыслях здесь присутствовал Гомункул.

Как не странно, но Ристелл не стала спорить, она согласно кивнула.

- Мне все еще интересно как маленькую упрямую девочку приняли в Орден Священной Розы.

Ристелл грустно улыбнулась и продолжила:

- Однажды, когда я устроила себе очередную тренировку, меня заметила послушница Ордена по имени Лекани. Она долго смеялась надо мной, а потом согласилась преподать мне пару уроков. Так она стала меня учить, когда ее отпускали из Капитолия по каким-нибудь делам. Хоть мы и подружились, я опасалась знакомить ее с родителями, ведь тогда в городе все считали, что присутствие Инквизиции ничего хорошего не принесет. Сестер хоть и уважали, но все же побаивались, ведь за малейшее подозрение в связи с еретиком губернатором жители рисковали попасть на допрос к Инквизиторам.

Тогда у нас были проблемы с деньгами и мой отец связался с контрабандистами, пытаясь продать свой товар в обход обложенных налогом торговых путей. Это конечно не тянуло на рас-следование Инквизиции и вообще считалось в общине мелким нарушением, так как речь шла не о большом товарообороте, а о частных продажах. Это не наносило особого вреда козне и многие другие торговцы поступали также…, но моему отцу не повезло.

Контрабандисты с которыми он работал, оказались подручными Атония, и дознаватели Инквизиции каким-то образом это выяснили. Когда Сестры Битвы пришли в порт арестовать заговорщиков, те разбежались побросав товар отца, который грузили на корабль. Мой отец довольно долго работал с этой бандой, но ничего не знал об их террористических акциях.

Голос Ристелл дрогнул и Реос приобнял ее за плечи, пытаясь защитить девушку от воспоминаний.

- Если не хочешь не продолжай, - Сказал он

Ристелл помотала головой.

- Все в порядке, просто странно вспоминать об этом после стольких лет, - Ристелл продолжила, - Когда Инквизиция обнаружив ящики с контрабандой пришла к нам домой я была в приюте, раздавала сшитую мамой одежду сиротам. Только вечером, когда уже собиралась домой я узнала по трансляторам об очередном теракте, взрыве в районе, где я жила. Контрабандисты опасались, что мой отец сможет что-то вспомнить о них и рассказать Инквизитору и они подорвали мой дом, когда дознаватели вошли в него.

Я две ночи провела на пепелище, оплакивая родителей. Несколько раз пряталась от машины отлавливающей беспризорников, что бы отправить их в приют, для которого шила мама. Мне некуда было податься и я все чаще вспоминала свою мечту – стать Сестрой Битвы. Если раньше это было просто желание впечатлительного ребенка, то после смерти родителей я стала люто ненавидеть еретиков, я мечтала уничтожить тех, кто убил мою семью. Свернувшись под остовом дома, согреваясь собственным дыханием, я представляла как прохожу по улицам в силовой броне, обвешанной печатями чистоты и молитвами Императора, сжимаю в руках болтер и наслаждаюсь ужасом в глазах тех убийц, ужасом, который испытала сама, когда обнаружила дом в руинах и тела родителей, которые сервиторы по частям извлекали из-под обломков.