Рождение Зверя (СИ)

В конце концов, приступы стали затихать и бурный поток зеленой жижи сменился слабым ручейком жидкости. Сергей устало шлепнулся на дорогу и со стоном закрыл глаза.

— Их всех разделали… Разделали как свиней на скотобойне… — еле слышно бормотал он, не скрывая свой страх. — Боже, что же это такое?! Что же здесь твориться?!

— А ты что ж, значит, ждал праздника? — неожиданно совсем рядом раздался отчетливый насмешливый голос. — Взываешь к Господу нашему? Ждешь помощи? А ты сам, что сделал, чтобы побороть Зло?

Лежащий недалеко священник, медленно очертил рукой широкий круг, и с рвущимся наружу отчаянием проговорил:

— Зло у нашего порога… Оно убивает наших детей, сжигает наши дома… Антихрист уже давно бродит среди нас, сея ненависть и злобу! А что делаем мы? Что делаем мы, люди, что исторгнуть Врага Человеческого из наших сердец? Мы не делаем ни чего! Мы только насыщаемся! Жрем, жрем и жрем, позабыв обо всем на свете. Насыщение стало нашим богом! Разве для этого мы появились на божий! Разве для этого в муках появляется из утробы матери человек… Мы позабыли, что мы люди, а не звери… Мы все сдались Мамоне, и стали его слугами…

Он осторожно перевернулся на спину и подтянул ближе окровавленное бедро. Кровь алым следом тянулось от его ноги куда-то вдаль.

— И ты тоже сдался. — обвиняющим голосом продолжил он. — Страх поселился в твоем сердце: липкий, отвратительный страх, своими щупальцами сжимает тебя, заставляя сомневаться. Пойми же наконец, весь твой мир, все что тебя окружает, — все это ни что иное, как испытание… Своей жизнью ты отвечаешь только на один самый главный вопрос, стал ли ты человеком? Каждый твой поступок, каждое твое желание, мысль и фраза — это твое большое или маленькое сражение на пути к настоящему Человеку — Богочеловеку!

Отец Анатолий, опираясь локтем в асфальт, с трудом приподнялся и устремив пронзительный взгляд на Сергея чеканя каждое слово произнес:

— Сдашься сейчас, и ты проиграл! Уйдешь и ты будешь жить…, хорошо жить…, богато… Огромный и роскошный дом, дорогие машины, прекрасная любящая тебя семья и хорошая работа… Но ты проиграешь самому себе, своим мечтам и желаниям! Ты постараешься забыть все, что здесь произошло, и возможно, тебе это удастся. На деньги можно нанять отличного психотерапевта, который убедит кого в чем угодно. Только уже больше никогда, ты не станешь доверять самому себе. В глубине души ты перестанешь уважать себя и всегда будешь знать, что встал не на ту сторону… И как бы ты себя не уговаривал, что в жизни все бывает и случаются самые страшные события, все равно осознание ужасной ошибки будет преследовать тебя всю твою жизнь, выпивая до дна её каждое мгновение. А в дождливые дни, когда ливень не прекращая барабанит по крыше, ты будешь включать свет и музыку во всех комнатах, громко разговаривать, ругаться или смеяться, лишь бы не слышать, что будет нашептывать твой внутренний голос. И вряд ли таблетки и спиртное здесь тебе помогут заглушить его. В один вечер, через год, через два или через двадцать, когда ты устанешь бороться с самим собой и возненавидишь себя, тебе придется сделать страшный выбор…

Закончив говорить, он медленно лег на асфальт, подставив лицо дождевым струям…

Они долго и неподвижно лежали, не произнося ни слова, и обоих изнутри пожирал огонь отчаяния. Один осознавал, что так и не смог защитить самых близких ему людей, а второй — что чуть не оказался Иудой предателем…

Капля за каплей душевный яд разъедал его душу, причиняя невообразимые физические страдания. Ужасные слова, ужасная правда не просто выбили его из привычной колеи, но и практически полностью его уничтожили. Его мечты, радости, печали и страдания казались ему теперь настолько приземленными, незначительными и смехотворными, что вызывали отвращение. Он казался себе маленьким кротом, который своим предназначением считал беганье по темным и вонючим коридорам и поиск полусгнивших зерен. Вся его жизнь явилась обманом — эдаким маленьким подземельем, где бегают и грызутся миллионы таких же как и он, незаметных существ. Он понял, что все время боялся поднять голову и посмотреть вверх, в самую высь, туда, где вместо темноты раскинулся новый и светлый мир… Мир, где живут настоящие люди, для которых понятия «справедливость», «сострадание», «самопожертвование» и «любовь» не только не утратили своего исконного значения, но и наполнились более глубоким и чистым содержанием.

… Сергей открыл глаза и увидел, как сквозь пелену туч пробивается маленький солнечный лучик, словно говоривший, что еще не все потеряно и можно все изменить… Теперь он точно знал, для чего должен жить, для чего должен быть сильным. С этого момента жизнь стала для него борьбой со Злом, в самых различных его проявлениях, будь это вселенское зло или мелкое гаденькое прощаемое всеми зло. И не важно, что эта борьба бесконечна и тяжела…

Он дополз до священника. Из его бедра тела кровь, по-видимому, была задета артерия. Перетягивая ремнем ногу, Сергей заметил небольшое пулевое отверстие в плече, которое уже практически не кровоточило.

Взяв его осторожно, как младенца на руки, он пошел в дом. Чудом не утонув в непролазной грязи, Сергей добрался до крыльца и с ужасом заметил, как входная дверь стала осторожно стала открываться. На пороге появились два человека, которые остолбенели от столь неожиданной встречи. Шедший первым быстро опомнился и прямо с бедра открыл огонь. Пули, вспарывая воздух, устремились прямо в цель…

Сбрасывая с рук священника, Сергея мгновенно прыгнул вперед, стремясь сократить расстояние. Время вновь стало растягиваться и замедляться. Он прекрасно видел, как широко раскрыты глаза у его противника, как медленно выплевывает автомат смертоносные пули. Подобно адским псам они набросились на него и стали рвать его тело. Но все таки ему удалось достать убийцу…

Приземляясь, в широком замахе Сергей его снес вместе с крепкой дубовой дверью. Второй в этой время дрожащим пальцами пытался пристегнуть новый магазин, который как необъезженный жеребец все норовил вырваться из его рук. Мощная оплеуха, сломав его шею, прекратила все его страдания…

Сергей бросился в дом, надеясь найти первого и добить его окончательно. Однако на полу кроме разодранной в клочья двери ни чего больше не было. Он пробежал взглядом по комнате и остановился на открытом окне.

— Ушел…, - прохрипел Сергей и резко развернувшись исчез…

Сергей еле переставлял ноги в мешанине из грязи и глины… Особенно трудно ему дался последний подъем: несколько раз он срывался и катился в самый низ оврага. Но отдышавшись и собравшись с силами, он вновь полз наверх, толкая перед собой тело священника. Наконец, перевалившись за пригорок, Сергей облегченно выдохнул:

— В безопасности…

Он повернулся к священнику и прислушался к его дыханию. Вскоре ему удалось уловить еле слышные прерывистые вздохи… Едва потянулся протереть испачканное грязью лицо, как, вдруг, отец Анатолий открыл глаза. Увидев Сергея, он что-то попытался сказать, но из его губ выходили невнятные бормотания. Сергей осторожно накрыл губы священника рукой и пригрозил ему пальцем:

— Ни чего не говори. Тебе сейчас вообще вредно говорить… Потерпи браток немного… Сейчас по мобиле вызовем ментов, скорую, эмчэесников и еще черт знает кого… Они разберутся со всеми, тебя подштопают…

Однако священник так странно посмотрел на Сергея, что сразу же прервал его словесный поток. Он убрал руку с его рта… и отец Анатолий стал с трудом говорить:

— … Извини, что втравил тебя в эту историю.

Не обращая внимание на его яростное отнекивание, он продолжил:

— Слушай внимательно… Все эти смерти не должны остаться безнаказанными… Ты меня понял? Не должны!

Отец Анатолий замолчал; говорить ему становилось все труднее и труднее…

— Тогда я тебе рассказал далеко не всё… Иначе поступить я не мог — на кону была моя семья… Коршун был не далек от истины, говоря о деньгах моего рода. Они действительно все сохранили… Незадолго до революции все свое имущество им удалось обратить в драгоценности. Речь идет об огромной сумме, перед которой богатство графа Монте-Кристо покажется карманными деньгами… Запоминай… знак… трех…