Суженый смерти (СИ)

   - Это немало для любого города. Арсений сказал, вы исследуете славянский фольклор?

   - Да. Ради этого я и приехал в Россию. Я пишу книгу, и мне нужно кое-что узнать по ряду вопросов.

   - А почему Юг России? Вам бы в Москву! Или в Сибирь на худой конец отправиться для исследований. Там архивы, библиотеки...

   - Я туда поеду, но позже. Моя мама из этого города, и здесь живут мои родственники. Я у них в гостях, а так как не могу сидеть без дела, пробую проводить исследования и здесь.

   - Что именно вас интересует? Вы же понимаете - славянский фольклор настолько расплывчатое понятие, что нам с вами и года не хватит, чтобы обсудить все его составляющие.

   - Да, я понимаю. Моя книга необычна: я пишу об оборотнях. Я решил, вы мне сможете рассказать о таком персонаже русского фольклора, как Серый волк, - он сделал паузу, наблюдая за реакцией профессора.

   - К сожалению, о Сером волке я знаю лишь одно - это был персонаж сказок, спасающий Ивана-дурака из перипетий. Но тема ваших исследований действительно необычна. Что вас к ней подтолкнуло?

   - Когда я был в Сербии, произошло нечто необычное и необъяснимое. Там убили троих солдат, выпив их кровь. Проблема в том, что в помещение, где они находились, никто не мог проникнуть. Поляки сказали, это казлак...

   - Вампир.

   - Ну да, мне так и объяснили. Я в это поверил, хотя и неохотно, просто сдался под напором неопровержимых фактов. Тогда я захотел разобраться в происшествии, и начал исследования на данную тему, перелопатив множество мифов, легенд, сказаний, притч, преданий и летописей. И натолкнулся в себе на искренний интерес ко всему сверхъестественному. Тема вампиров всегда переплеталась со множеством других, в частности с загадкой оборотней, ставшей для меня наиболее интересной. Так как Россия сильна своими преданиями, я приехал именно сюда. Вы мне поможете?

   - Помогу. Вы будете конспектировать?

   - Почти, - Александр достал маленький диктофон. - Вы же не против?

   - Не против. Давайте, я еще приготовлю чай. Может, переместимся на кухню? Обстановка маленького помещения намного сильнее располагает к беседе, нежели безличный интерьер гостиной.

   - Как вам будет угодно.

   - О вампирах я знаю немного, зато об оборотнях могу говорить часами. Я и сам еще в молодости заинтересовался этой темой, - доктор наук отхлебывал крепкий травяной чай из большой кружки, и бессвязно крутил в руках тяжелую металлическую перьевую ручку. - Отчасти благодаря одному случаю я и пошел на исторический факультет, чтобы докопаться до истины, увидеть воочию пыль веков, так сказать. Я гостил у друга в Армении, высоко в горах. Мы остановились у его деда. Дом стоял на краю села, ближе всех к лесу, который уходил синими елями в бесконечность. Воздух, природа, отсутствие благ цивилизации, - это было незабываемо романтично. Я, городской житель, окунулся почти что в пору средневековья.... Двор охранял огромный волкодав. Собака по своим размерам больше походила на теленка, белая, с красными глазами и короткой шерстью. Она сидела на толстенной длинной цепи, какими раньше приковывали якоря на мелких посудинах. Как сказал мой товарищ, характером и силой пес заслужил дурную славу, и кроме как эта цепь, его ничего не могло удержать. Он вырывал вбитые в землю столбы, забетонированные сваи и, в конце концов, его приковали к огромному дубу, росшему во дворе. На четвертый день разразилась гроза, ветер стегал каплями дождя как сумасшедший, создавая сплошную водяную завесу. Мы сидели в доме перед раскрытой дверцей печки, жгли керосиновую лампу и прислушивались к рокоту грома и сплошному унылому шелесту ливня по крыше. Именно про такую погодку говорят, что хозяин собаку во двор не выгонит. Волкодав сидел в будке, я выходил на крыльцо покурить и в свете молний четко видел, как цепь обрывается у входа в нее. Я зашел в дом, мы легли спать. Было за полночь, когда нас разбудил жуткий вой на улице и грохот хлопнувшей воротины. Был лай, который через секунду смолк, и что-то с размаху стукнуло в бревенчатую стену дома, да так сильно, что задрожали стаканы на посудной полке. Дед моего товарища схватил со стены ППШ и выскочил во двор. Мы с другом выбежали почти сразу же за ним, только замешкались, чтоб натянуть штаны и куртки. Мы были почти у порога, когда поверх несмолкающего грохота непогоды ночь резнула длинная пулеметная очередь, и дед разразился проклятиями. Конечно, я не знал, о чем он говорит, но когда мы выскочили на улицу, он замахал руками, и показал на дверь. Жест был красноречив - уходите в дом. Мой товарищ что-то прокричал, показав на перевернутую будку, но старик резко подскочил и с размаху ударил того в грудь прикладом, вторично приказав уходить. Внук, морщась от боли и прихватив меня за руку, прошмыгнул в дверь. Дед заскочил в дом через секунду после нас, с невероятным проворством. К слову сказать, несмотря на невысокий рост, он был на удивление мощным, и не по возрасту ловким. Он запер дверь на засов, поменял коробку в пулемете и сел на стул, напряженно вглядываясь в толстые дубовые доски ставен. По его белому как мел лицу и страху в глазах я понял, что все серьезно. Я открыл рот, но товарищ жестом велел молчать. Он что-то спросил у деда, тот кротко бросил одно слово "Мардагайл", и замолк. Мой товарищ посерел, тихо осел на пол и жестом показал мне последовать его примеру. Потом он встал, зажег все свечи, которые были в доме, принес еще три керосиновые лампы, и в комнате стало светло как днем. Так мы и просидели до утра. Я не понимал что происходит, но знал, мне стоит чего-то бояться. И молиться, чтобы это что-то не пришло. Серый рассвет забился в окна осенними пожухлыми листьями. Ветер прогнал тучи, но на улице было сыро, холодно и мерзко. Мы вышли во двор. Картина была жуткой даже при свете дня. Одна воротина из толстых сосновых плах, забранная полосовым железом, висела на стальной петле, верхом упираясь в землю. Верхняя петля была вырвана из столба, а рядом на земле валялись костыли, которыми петли некогда крепились к опоре. Видимо, где тонко там и рвется, и раз уж петли были сделаны из толстых стальных полос, а необхватный столб, на котором держались ворота, намертво вмонтирован в землю, то что-то со страшной силой вырвало именно костыли, вогнанные в дерево на добрый десяток сантиметров. Мы лишь втроем смогли поднять сворку ворот, так что можете себе представить, насколько монументальной была конструкция. Цепь, на которой накануне сидел волкодав, была порвана, половина ее все еще держалась за дерево, а другая вместе с собакой бесследно исчезла. На стене кляксой бурело кровавое пятно, от которого веером расходились мелкие брызги. Дед что-то пробурчал себе под нос, сделал пару кругов по двору и затем подошел к внуку, чтобы переговорить. Недолгий диалог завершился уходом старика в дом. "Что он сказал?", - спросил я у товарища. "Он говорит, это был мардагайл, так здесь называют оборотня", - ответил мне друг. Мне хотелось фыркнуть, и сказать что-нибудь о сверхъестественном бреде, но я удержался, видя последствия визита какой-то страшной твари, убившей огромного пса как котенка. А товарищ продолжил. "Дед считает, что оборотень крался в село, когда его почувствовал пес. Пес, видимо, зарычал или загавкал, и тот в ярости выломал воротину, чтобы добраться до источника шума. Он поймал пса, порвал цепь, убил ударом об стену дома и утащил в лес. Дед видел эту тварь со спины, когда та убегала, и выпустил вдогонку очередь". Я осторожно заметил, что это мог быть медведь, на что товарищ грустно усмехнулся и замотал головой. Он сказал, что медведи не так сильны, и они боятся заходить в деревню, где множество охотников, после чего добавил, чтоб я верил, во что хочу, но обсуждать случившееся он больше не намерен. Я кивнул и внимательно рассмотрел следы на слякоти двора. То, что пришло среди ночи, ходило на двух лапах. Отпечатки когтей были впечатляющими, равно как и сам размер следов. Я тогда вспомнил легенды о снежном человеке, потом сказки, услышанные в детстве, и задумался о случившемся. И раздумья не покидают меня, по сей момент. Знаю одно - будь это хоть трижды медведь, но косая очередь калибром 7.62 положит любого! С того случая я и занялся вплотную исследованиями народного фольклора стран СССР. Кстати, все это произошло в полнолуние.