Из-под снега (СИ)

-- А зимой пришло поветрие, и все умерли. И мой предшественник не обвинил Наритьяру в беззаконном колдовстве... Ни одного из них, -- как бы спокойно подвела итог мудрая.

-- У нас было невнятное свидетельство обезумевшей от горя женщины, которая так и не назвала никаких имён. Она говорила: "Я не знаю, кто это был. Я думаю, что я знаю, больше некому, но я не знаю наверняка". Она просила спеть над нею Песнь Познания, так как её рассудку хуже уже не будет, и в конце концов уговорила на это мудрого Вильяру, но доказательств вины кого-либо из Наритьяр он так и не добыл.

-- Значит, я накажу их всех сама, безо всяких доказательств!

Нарыв лопнул, разом стало легко и совсем не больно. Вильяра улыбнулась и закрыла глаза, мгновенно уходя на изнанку сна. Даже Нимрин не успел в этот раз тяпнуть её за ухо. Она прыгнула в ледяной лабиринт, твёрдо зная, что превозможет ловушку, сыграет с её строителем по собственным правилам. И когда вокруг выросли знакомые ледяные стены, она не заскользила под уклон, а зашагала, будто по ровному, озираясь по сторонам, видя тут и там вмёрзшие в лёд тела, но пока особо не приглядываясь. Их было не меньше десятка, и все они умерли давно, однако откуда-то тянуло свежей, едва подмороженной кровью. Вильяра двинулась на запах, готовая к разным пакостям, но не к тому, что увидела. На ледяных шипах висело изувеченное тело Старшего Наритьяры. Она подошла вплотную, заглянула в безнадёжно мёртвое -- ни малейших сомнений -- лицо наставника. Мудрый расставался с жизнью очень мучительно, а больше ничего по его выпученным глазам и страдальческому оскалу было не понять. Чтобы колдун, не погибнув сразу, не попытался сняться с шипов -- удивительное дело! Или его придержали так, или начал умирать не здесь... Вильяра почуяла опасность, и прежде, чем ледяные стены с гулом и грохотом обрушились, успела сделать две вещи: выдрала у мертвеца серьгу -- знак мудрого -- вместе с изрядным клоком шерсти и убралась, откуда пришла.

Первым делом проверила, что трофеи с собой, вторым -- чмокнула в губы ошалевшего Нимрина, которому свалилась на руки, третьим -- увернулась от подзатыльника Латиры. Вместо неё попало тому же Нимрину, но он перехватил руку мудрого и рявкнул, будто на упряжных зверей:

-- Все -- стой!

Все застыли, кроме Юни: тот подскочил, повалив остальных, испуганно взвыл и замер...

-- А теперь, на место. Медленно, -- в голосе воина было столько власти, что попробуй, ослушайся, -- Все садимся, а ты, мудрая Вильяра, рассказываешь, куда ходила.

-- Да уж, малая. С твоею прытью.., -- Латира растревожил рану и теперь с трудом переводил дыхание.

Убедившись, что старику не станет хуже, Вильяра начала с главного:

-- Старший Наритьяра мёртв, и это не я! Похоже, он погиб тогда же, когда пропал. Я нашла его в ледяном лабиринте. Я победила эту ловушку, но не успела осмотреться толком, как всё рухнуло. Там были ещё другие мертвецы, старые, в толще ледника, я их не опознала.

Вильяра старательно гнала мысль, что одна из фигур во льду страшно похожа на маму: лица не было видно, но узор на куртке -- до боли знакомый.

-- А теперь докажи-ка, мудная, что это не ты заманила в ловушку и убила своего наставника, -- Нимрин подался вперёд и пронзил её неприятно пристальным взглядом.

-- Что?! -- Вильяра опешила. -- Да как ты смеешь обвинять меня во лжи! Да это худшее...

Чужак примиряюще улыбнулся и сбавил тон:

-- Положим, я-то вижу, что ты сказала правду. Но мы тут выслушали историю о любителях возводить несусветную напраслину. У тебя будет, что возразить на подобное обвинение?

Мудрая озадачено замолчала, потом медленно разжала кулак с трофеями. Она смотрела на серьгу с окровавленной дужкой, на белый пушистый клок.

-- Я предложу обвинителю отыскать тело моего наставника наяву. Если там рядом найдутся тела погибших до моего посвящения или до моего рождения...

-- То это ещё ничего не докажет. Ты могла воспользоваться ловушкой, которую сделал кто-то другой. Но найти то место -- хорошая мысль. Оно точно на Голкья?

-- Да, я почти уверена, это где-то в наших Небесных горах, -- и пояснила для чужака, -- В угодьях Вилья или Руни. Высокие горы, которые ты сегодня всю дорогу видел впереди.

Латира задумчиво протянул:

-- Я слышал, смолоду Наритьяра искал в Небесных горах ценные руды. Тогда он ещё не начал ссориться с твоим предшественником, малая, и они много путешествовали вместе.

Вильяра посмотрела на Нимрина:

-- Вот сейчас я и опробую новую песенку, которой ты нас учил.

-- Попробуй. Вдруг повезёт, и это достаточно близко.

Вспыхнули три белых волоска, свились прихотливым узором потоки силы -- не повезло, впустую. Вильяра не смирилась, повторила заклятие, усилив его, и будто бы уловила дальний, едва слышный отклик, одно лишь направление.

-- Щурова пропасть, похоже, и впрямь, в стороне гор! А мне теперь срочно нужны Зачарованные Камни. Вот досада: пережидать пургу, возвращаться к дому Лембы, потом -- опять сюда... Мудрый Латира, а скажи-ка мне, куда ты шёл? С ярмарки, мимо моего прежнего дома и сюда, а куда дальше?

-- Верно мыслишь, малая: тут неподалёку есть одна потаённая пещерка и Зачарованный Камень при ней. Такой древний, что я не знаю даже, одинцом он поставлен, или раскрывается в круг. Твой предшественник когда-то случайно нашёл отшельничье логово, показал мне, а больше, насколько я знаю, никому. Я надеялся там отлежаться, но видишь, не дошёл.

-- И много ли ты не дошёл?

-- Как четверть пути к дому Лембы, только вверх.

-- Переждём непогоду, а ты отлежишься. Потом я отправлю охотников домой, и мы втроём отправимся туда. И время сбережём, и до гор ближе. Ты ведь покажешь мне это логово и Камень, мудрый Латира?

-- Кому, как не тебе, знать все Камни и все жилые пещеры в своих угодьях, мудрая Вильяра!

Нимрин нахмурил угольные чёрточки бровей:

-- Будем надеяться, Вильяра, твой покойный наставник не обнаружил это место, пока хозяйничал в твоих угодьях, как у себя дома. Он -- или тот, кто спровадил его в ледяную ловушку.

Колдунья свирепо выскалилась:

-- Мы будем настороже, Нимрин. Кто бы нас ни встретил, ему же хуже! -- грозно рыкнула и тут же подумала, что грозить гораздо легче, чем ударить, особенно, когда опрометчиво растратила так много сил. -- А правда, старый, расскажи-ка про логово: кто там мог обитать, какие следы оставил?

Латира пожал плечами, поморщился от боли в ране:

-- Сотни зим назад там жил кто-то из мудрых, но либо ушёл к щурам, либо затерялся по ту сторон звёзд и забыл дорогу на Голкья. Судя по рисункам на стенах, это был кто-то из старейших. Из тех, кого орбиты светил и закономерности круговорота стихий интересуют больше, чем дела двуногих. Ты же знаешь, малая, таких вечно отсутствующих -- половина Совета.

-- Кстати об орбитах светил и Совете Мудрых, -- снова встрял Нимрин. -- Вильяра, ты обещала мне ответить на вопросы о Голкья. Пока мы сидим тут в тишине...

Вильяра подавила зевок: слишком много навалилось на неё сегодня, и на смену горячечной жажде действия, жажде крови и мести пришла усталость.

-- Нимрин, прости, но пока тихо, я отдохну. Вы оба спали, а я строила щиты вокруг нашего стана. Теперь -- твоя очередь бодрствовать.

-- Спрашивай меня, Иули, -- улыбнулся Латира. -- Я готов отвечать на твои вопросы.

-- Нет, мудрый Латира, ты тоже должен отдохнуть, -- возразила Вильяра. -- Слушай слово целительницы! Ты и так болтал языком гораздо дольше, чем тебе полезно. Нимрин, ты сейчас самый бодрый из нас, и ты умеешь вовремя будить мудрых. Пожалуйста!

-- Ладно, что делать, покараулю вас обоих, -- вздохнул Нимрин, устраиваясь поудобнее.

Ромига остался сторожить сон двух мудрых и одного зверя. Ради экономии масла и воздуха, он задул светильник. В иглу воцарился уже не синий сумрак -- ночная темнота, прозрачная для навских глаз. По другую сторону снежных стен шуршал позёмкой ветер, кружил, бил порывами наотмашь. Все чувства обострились, и было как-то очень нехорошо тревожно, дальше -- хуже. Через некоторое время, измерив и взвесив свои ощущения, нав честно признался себе, что ему не просто тревожно -- страшно до жути, до отчётливого желания выскочить из иглу и рвануть, куда глаза глядят. Такое с ним бывало считанные разы в жизни, и ничем хорошим не кончалось, был ли страх вызван враждебной магией или собственными дурными предчувствиями. Да что ж за пропасть?! Ромига почти уже в панике, вдруг не добудится, принялся срочно расталкивать Вильяру. Мудрая, не разлепляя глаз, пробормотала: