Странная история, произошедшая с Аннушкой по прозвищу Огонек и ее телохранителем Гошей(СИ)

Почувствовав головокружение, Анна крепко обняла брата за талию и продолжала идти, опустив голову ему на плечо.

- Милые древесные жители... Все они мне, как собственные любимые дети, которым я отдаю всего себя, - жеманным голосом сказал Сильван. - Сам отец Зоилун смотрит на мир глазами своих возлюбленных чад. Когда ты мечтаешь о нем, он приходит через меня, жителя мертвого леса. Рр-р-роу! Я здесь король и царь! - низким голосом, грозно выкрикнул Сильван.

- Людские отребья! Дезертиры, бежавшие с войны в новый, чистый мир! Зоилун выдал вам пустышку, и вы приняли ее, забыв о своем роде. Вилранке показывает нам привычное небо, он даже устроил вам ночь, чтобы вы чувствовали себя, как дома. Но это не твой дом. Анна! Как же так, Анна, ты покинула нас, - тонким голосом пропищал Сильван. - Ты же знаешь, что Вилранке - злодей. Помоги нам одолеть его!

- Но я..., - не выдержав, начала Анна, но Георг резко дернул ее за руку и больно сжал ее.

- Только молчи...

- Вы мне приснились. Вас нет! - брызжа слюной, завопил Сильван.

Анна крепко стиснула зубы. Сердце ее билось быстрее обычного, ведь она поняла, о каком дереве, подаренном Альниламу и ей, в порыве ярости рассказал Сильван. Это было старое древо на границе миров Вилранке и Давайнура, где Георг укрыл кругликов своим плащом, Аннушка спасла Сильвестрина, оказавшегося Аларикой, и служила уборщицей и сторожем у пчел до тех пор, пока не пришел Гоша, а потом они ублажали королеву своим искусством игры и танца.

- Молчи, только молчи, - безмолвно обращался Георг к сестре, сжимая ее руку. И они продолжали вслепую двигаться вперед в поисках выхода.

- Нет! - заорал жалобным голосом Сильван. - Что вы натворили, людское отродье! Сильван, попятившись назад к одному из деревьев, ударился об него спиной. Обернувшись, он стал судорожно щупать кору в поисках грибов, но ни одного гриба на поверхности дерева не было.

С деревьев стекали потоки слез мертвых воинов.

- Вы утонете в их слезах, глупцы! - проскрипел Сильван. Его коричневое лицо исказилось от ужаса. У подножья деревьев, там, куда упали слезы воинов, появились едва заметные зеленые ростки. Раздался хлопок, и Сильван, превратившись в черную струйку дыма, испарился.

Впереди возникло слабое, а затем - по мере приближения - великое свечение, озарившее весь мертвый лес. Кто-то, опутанный облаком света, стремительно приближался к Анне и Георгу, оставляя за собой сияющий, золотой шлейф.

Между двумя быстро растущими от корней зелеными отростками появился золотой кабан. Цветущий лес в самом центре Шаштифалии озарился светом. В сопровождении золотого кабана Анна и Георг вышли из леса.

19. Встреча Аннушки с родителями.

Перед ними простиралось бескрайнее поле. Впереди, среди золотых колосьев маячили две головы. По протоптанной дорожке Анна с Георгом добрались до середины поля, где обнаружили двух местных жителей с венками из колосьев на головах. Решив понаблюдать, друзья притаились.

Один из них сидел за письменным столом и писал гусиным пером, обмакивая его в чернила, другой прогуливался перед ним, заложив руки за спину.

- Гусиные перья. Их снова надо точить. Сколько еще предстоит выцарапать ими! - ворчал первый. Как видно, он был очень сердит, т.к. с размаху бросил перо на землю.

- Видия обещала выдать светящиеся ручки, - стал успокаивать второй.

- Сколько можно свиток скрести. К тому же меня здесь продуло. Апчхи! - чихнул писарь. - Ну, вот. Что я говорил? Слышал я, в конторе и свечи кончились, остались одни огарки. Писарь обиженно шмыгнул носом и подобрал одно из перьев, коими была усыпана вся земля вокруг стола. Он принялся точить его складным ножичком и обрезал пальцы. Капля алой крови капнула на свиток. Капризный писарь отчего-то развеселился и покатился со смеху.

- Позвольте мне! - вышла из-за колосьев Анна и мило улыбнулась писарю и его сослуживцу.

При виде Анны местные обрадовались, точно дети.

- Будущая королева Анна! Ах, какая четь, Мы так рады, так рады, - приговаривали оба, пока Анна лечила палец писаря смесью их розового флакончика.

- Кажется, меня тут знают все, - бросила она через плечо Георгу.

Писарь поцеловал Анне руку. Одет он был в тонкую белую рубашку с кружевными манжетами и воротником и синие панталоны поверх белых чулок. На ногах его были лаковые синие туфли на каблуках с квадратными металлическими пряжками. Диктовавший ему человек был одет в домашний халат и бархатные туфли.

- Мы пытаемся составить карту, - объяснил писарь. Но местность в здешних краях меняется в зависимости от вашего сиюминутного настроения. Так что каждый день мы рисуем новую. Рано или поздно, мы рассмотрим все возможные варианты.

- Но кому нужны карты, если в этой стране все меняется каждый миг? - спросил Георг.

- Все, да не все, - сказал человек в халате. Жители Шаштитфалии остаются неизменными, и если вы желаете встретить кого-то из них, это непременно случится. А карту мы рисуем для вас. Вот, прошу взглянуть. И он протянул Георгу один из свитков, перевязанный золотой лентой.

- В свитке содержится все самое важное. Весь пройденный вами маршрут.

Георг развязал ленту. Писарь и диктовальщик взяли свиток с одной стороны, а Георг с Анной стали раскручивать с другой.

- Мы пишем только на полях, - объяснил писарь. - Здесь требуется навык. И Аннушка с Георгом согласились, ибо поля занимали основное и самое главное место. Середина свитка оказалась узкой полоской с цветочным орнаментом по краям. В ней был изображен огонь, Он был так искусно написан, что пламя его лепестков колыхалось. На полях Анна с Георгом увидели весь маршрут их странствий: мост, встречу с жителями страны перламутровых цветов и вожатым Дивайнуром, дорогу через мертвый лес к поляне и большое дерево с его обитателями. Писарь и рисовальщик так хорошо постарался, что изобразил маленькую сторожку Петита, пуховые кроватки кругликов, городские башни и пчелиный дворец. На карте была обозначена даже траектория их с Георгом падения с дерева, выведенная красным пунктиром. Была дорога через серый туман и путь к дому Вилранке и Аларики, дом Сурлукана и подозерная страна. Проходившие перед глазами картины были совершенно живыми, как и огонь, горевший по центру свитка. Весь маршрут сопровождался текстом на древне-шаштифальском языке.

- Здесь нет нашей встречи с Альниламом, - заметила Аннушка. - Нет нашей встречи с Вилранке и Аларикой на крыше их дома, а еще мертвых воинов и лесного Сильвана.

- Ваше персональное посвящение, будущая королева Анна, не отображается в свитке, - вежливо улыбнулся писарь.

- Но здесь нет и.....Впрочем, ладно, - махнув рукой, улыбнулся Георг.

- Позвольте выразить вам благодарность за точную и красивую работу, - поблагодарила Анна, и составители карты расплылись в довольных улыбках. Потом они быстро скрутили свиток, перевязали его золотой лентой и вручили Анне. Письменный стол и куча разбросанных по земле перьев исчезла, а вслед за ними и улыбающиеся работники. Анна и Георг очутились в одном из внутренних дворов храма, в который так и не вошли раньше.

- Мы бы не попали в него раньше, - сказал Георг.

- Мы должны были убедиться в том, что Сурлукана в Шаштифалии нет, - сказала Анна, и они, взявшись за руки, вошли в первый зал храма.

Это был зал значительно меньшего размера, чем тот, в котором Альнилам подарил ей свое жемчужное ожерелье, и на Аннушке, как и на брате ее, была обыкновенная летняя одежда, а на ногах простые сандалии. Зал был весь из черного мрамора. В его центре стояли, ведя приглушенную беседу, жрецы в золотых головных уборах и одеждах. От группы отделились и вышли навстречу Анне и Георгу двое: женщина и мужчина средних лет.

- Ветки! - крикнул один из жрецов, и остальные осыпали пол между четой и Анной с Георгом ветками пальмы.

- Верховные жрецы Видия и Джай, - представились двое. - Служители Зоилуна. Твои родители, Анна, давшие тебе благословение на отправку в новый мир. Видия, Джай и Анна обнялись, и зал наполнился ослепительно белым светом. Георг увидел, как все трое наполнились изнутри золотым сиянием.