Странная история, произошедшая с Аннушкой по прозвищу Огонек и ее телохранителем Гошей(СИ)

Не теряя больше времени на разговоры, хотя бы даже и с самой будущей королевой, жители подозерья разошлись по своим хижинам. Золотые створки дверей захлопнулись, и хижины трансформировались в маленькие станции желтого цвета, из днищ которых вылезли треноги.

- Ах, как я только мог быть так самоуверен и поспешен в выводах! - воскликнул Георг. - Просто они видят все под другим углом, - стал он корить себя. Щеки его от стыда покрылись густым румянцем.

- Булочки-медузы, - сказала Анна, глядя на станции на треногах. - Это же Аларика! Она снова здесь. На этот раз не под водой, а под озером! Вездесущая...

Всеми забытый серый конь, стоявший между хижинами, коротким ржанием напомнил о себе. Забравшись на него, Анна и Георг поскакали на другую сторону озера.

18. Обитель Сурлукана Красивого. Страшная ночь в лесу.

Выскочив из тоннеля, друзья направились в сторону одноэтажного каменного дома, видневшегося вдали. Весь дом, включая входную дверь и окна, был полностью увит глициниями всех цветов радуги. Приблизившись к нему, Анна и Георг спешились и вошли внутрь.

Обстановка внутри дома была более, чем странная: повсюду горели сотни восковых свечей. Они стояли на полу, на низких деревянных скамьях и на раскладном шкафчике с иконостасом из фотографий, среди которых выделялась одна, - та самая, которую бабушка показала Георгу.

С фотографии, обрамленной рамкой из живых цветов, на них смотрели юные и счастливые Герман Мистериус и Анастасия Константинова.

- Как он мог, - прошептала Аннушка. - Она такая красивая. Он не должен был оставлять ее.

- Но тогда не было бы тебя, - заметил Георг

- Ну и что. Была бы другая Анна. Твоя родная сестра. И возможно, моя мама не умерла бы.

Георг строго посмотрел на Анну.

- Что ты так уставился на меня, братец? Георг молча взял в руки фотографию, повернул обратной стороной и вытащил из-под цветочной рамки сложенный вдвое тетрадный лист. Развернув его, Георг стал медленно читать вслух:

- Анастасия Константинова и Герман Мистериус на руинах храма знания. Врата между мирами открылись, но без золотого шара последствия моего вторжения в Шаштифалию могут стать непредсказуемыми для всех сторон. Я возвращаюсь назад, чтобы найти его. Подпись: Герман Мистериус.

Анна в задумчивости посмотрела на фотографию.

- Что дальше, профессор? - спросила она смотрящего на нее с фото деда. - Для чего служит этот шар? И Анна подбросила и поймала золотой шар.

- Нам надо вернуться домой, - сказал Георг.

- Да, но сначала я должна увидеть своих прежних родителей. Анна положила фотографию на место, и они с Георгом покинули дом.

Снаружи стояла ночь.

- Смотри-ка, братец! Здесь, оказывается, бывает ночь, - весело рассмеялась Анна.

- Нам лучше остаться в доме, - предостерег серьезный Георг.

- Не исключено, что ночь будет длиться столько же, сколько мы просидим в нем, - напомнила Анна. - К тому же, сдается мне, что эту ночь нам кто-то устроил намеренно. Лично я ее не заказывала, а ты?

Бешено заржал и взвился на дыбы конь. Терпеливо ожидая наездников, он мирно пасся на лужайке возле дома, но вдруг, почуяв приближающуюся опасность, сорвался с места и понесся вдоль берега. Анна с Георгом проводили его взглядом. Они и не заметили, как на них, поверх ее белого сарафана и его летней рубашки с шортами снова появились защитные плащи с вертящимися воротниками, ставшие яркими в опустившейся на них ночи.

- Здесь то же небо. Тот же млечный путь и полярная звезда, - глядя в небо, сказал Георг.

- Вилранке умеет рисовать нужные нам картины. Он показывает нам привычное небо, он даже устроил нам ночь, чтобы мы чувствовали себя, как дома, оставаясь в доме Сурлукана столько, сколько потребуется ему, а не нам. Я не верю ни единому его слову или движению, - неожиданно резко заявила Анна.

Со стороны леса снова стал ползти холодный серый туман. Он накрыл зеркальную поверхность озера, прибрежные травы и цветы, скамейку на берегу. Но Анна и не думала возвращаться в дом. Она уверенно пошла в сторону мертвого леса. Георг молча следовал за ней. Хлопья черной сажи закружились между деревьями в молочно-белом тумане. Послышались страшные стоны и устрашающий рык.

- Страшные звери, в которых превратил мирных животных Шаштифалии злодей Вилранке, - вспомнил Георг, когда они с Анной вошли в мертвый лес, и они с Аннушкой весело рассмеялись. Дом и озеро позади них исчезли. Взявшись за руки, Анна и Георг вошли в лесную чащу и погрузились бы во тьму, если бы не плащи, освещавшие небольшой участок леса вокруг них. Из мертвых, черных стволов, покрытых пожирающим их древесным грибом, освещенные мерцающим светом плащей, проступили фигуры воинов.

- Тени погибших на поле брани во время великого разделения Шаштифалии, - зачарованным голосом сказал Георг. - Мы попали в мертвый лес Вилранке. Здесь нет зверей, и нам нечего боятся. Где нет живого леса, там нет и зверей. В нем нет жизни.

- Кто же рычит и стонет так протяжно? - спросила Аннушка.

- Сильван Лесной, - появившись из гриба и представ перед гостями, сказал жилистый темнокожий человечек с сияющими в полумраке белками глаз. Ростом обитатель мертвого леса был Анне по пояс.

- Внутри нас созрели цветные впечатления, - сказала Анна. И мы пришли наполнить ими мертвый лес.

- Лес не совсем мертв, - сказал Сильван. - Грибы живые. Под землей у нас огромная грибница Мертвые деревья - остатки волос на нашей голове. Мы видим каждый шаг и вздох в границах леса. Если вы искали средний мир, пришли не по адресу. Здесь проходят посвящение только безумные храбрецы. Не каждый найдет отсюда выход. Сильван противно засмеялся. Изо рта его стали вылетать черные кляксы. Они падали на землю и превращались в извивающихся змей. Темнокожий паразит стал мерзко кривляться и паясничать вокруг Анны, но не смел подойти к ней близко. Затем он стал насвистывать, прыгая перед Георгом. Белки его глаз исчезли, оставив две выпуклых, черных бусины.

Почувствовав тревогу, Анна прижалась к Георгу.

- Внизу грибница! - закричал Сильван. Из него вырвался нараставший по громкости, вибрирующий вопль - Это, сладкие детки, мозг Шашифалии, контролирующий даже самого Вилранке. Пришла пора вам, сосунки, уступить нам ваш мир.

- Мы пришли сжечь мусорную свалку, это проклятую грибницу в черном сердце леса. Тогда воскреснет былая, величественная и прекрасная Шаштифалия.

- О какой былой славе ты говоришь, служивый? Где твой верный конь? И Сильван разразился зловещим хохотом.

В очертаниях мертвых деревьев, покрытых грибами, снова проявились те, кто отдал жизнь за родную Шаштифалию. Из печальных глаз молчаливых воинов на землю пролились слезы.

- Мы не дадим тебе с ним встретиться, невеста Анна. - продолжал прыгать вокруг Анны Сильван.

- Сурлукана здесь больше нет, - не глядя на паразита, сказал Георг. - Альнилам сильнее вас, и он оказывает Анне поддержку, когда здесь нет Сурлукана.

- Я должна была догадаться раньше! Анна остановилась, в удивлении глядя на брата, но тот стал тащить ее за руку вперед.

- Не останавливайся и молчи, - дал наказ Георг.

- Вы не вернетесь назад! - от бессилия заорал и завыл Сильван. - Пока они растапливают сердце старшенького любимчика Зоилуна, грибница набирает силы. Мы здесь правим бал. Мертвый кормит живого, - снова мерзко захохотал Сильван. - На костях будет расти жизнь. Разве не учили вас этому в школе, детки?

- Рр-р-р-р-р-оо-о-оу, - вырвался вибрирующий крик из глотки Сильвана, и он превратился в чудовищную, высоченную тень. Горбатая, бесформенная громадина медленно скользила по деревьям, наблюдая за Анной и Георгом.

- Невеста Анна, не желаешь посмотреть на дерево, подаренное вам с женихом твоим будущим свекром - глупцом Вилранке, предавшим младшего брата? Отец Зоилун сгинул под этим деревом. Я поведаю тебе страшную тайну, Анна. Ты узнаешь ее, прежде чем навсегда останешься здесь. Как-то раз юный Вилранке с братом Дивайнуром пришли в лес. Здесь они проводили свое детство, резвясь и играя. Однажды разразилась гроза, которую королевские детишки увидели впервые в жизни. Ветер сбивал их с ног, ветки били по лицу. Вилранке с Дивайнуром, взявшись за руки, бежали, а с неба на них обрушивались потоки воды. Выбравшись из леса, братья забрались на холм. Вода прибывала и прибывала. Остановилась она, добравшись почти до самой вершины холма. Когда ветер в последний раз всколыхнул поверхность воды, Вилоранке увидел свое отражение. Безобразное лицо, искаженное волнением воды. Вилранке испугался в то время, как Дивайнур оставался спокойным. Братья всегда были одинаковыми, но в тот день случилось то, что изменило историю Шаштифалии. Испугавшись своего отражения, искаженного стихией, Вилранке сбросил брата в воду. Опыт предыдущих жизней был недостаточно велик, - захихикал Сильван. - Дивайнур падал вниз, а вместе с ним убывала вода. Над Шаштифалией снова светило солнце. Вилранке остался сидеть на вершине холма, а его брат - целый и невредимый - стоял внизу, под горой. Никогда больше братья не играли вместе.