Кровь Янтаря

— А настоящая Винта Бэйль очнется в собственном теле с прорехой в памяти, верно?

— Да, — тихо ответила она.

— И Льюк останется в обществе женщины, которая будет счастлива уничтожить его, едва заподозрит, кто он такой.

Она слегка улыбнулась.

— Примерно так, — сказала она.

Некоторое время мы молча ели. Она хотела лишить меня выбора, пыталась вынудить меня козырнуться в Янтарь и взять Льюка с собой. Мне не нравится, когда мной манипулируют или к чему-то принуждают. К тому же разыгрался мой рефлекс поступать наперекор тому, чего от меня ждут.

Когда мы покончили с завтраком, я опять разлил по чашкам кофе. Я рассматривал коллекцию портретов собак, развешанную на стене напротив, прихлебывал и смаковал кофе и молчал — потому что не мог придумать, что бы такое сказать.

В конце концов придумала Винта.

— Итак, что ты намерен предпринять? — спросила она.

Я допил кофе и поднялся.

— Отнести Льюку палку, — сказал я.

Я отодвинул кресло от стола и направился в угол комнаты, где стояла прислоненная к стене трость.

— А потом? — сказала Винта. — Что ты будешь делать потом?

Я взял посох и взглянул на нее. Винта сидела очень прямо, ладони лежали на столе. Вновь в ее чертах проступило выражение Немезиды, и я почти физически чувствовал повисшее в воздухе напряжение.

— То, что должен, — отозвался я и направился к двери.

Я ускорил шаг, как только оказался за пределами видимости. Добежав до лестницы, я установил, что Винта не идет следом за мной, и помчался наверх, перепрыгивая через ступеньки. По дороге я вытащил свои карты и нашел подходящую.

Войдя в комнату, я обнаружил, что Льюк отдыхает, развалившись на подушках. Возле кровати на небольшом стуле стоял поднос. Я закрыл дверь на засов.

— В чем дело, парень? На нас напали, что ли? — спросил Льюк.

— На старт, — сказал я, взял его оружие и подошел к кровати. Помог Льюку сесть, кинул ему трость и клинок.

— Я вынужден форсировать события, — сказал я, — и я не намерен идти против Рэндома.

— Это утешает, — заметил Льюк.

— Но нам придется свалить — сейчас же.

— По мне, так давно пора.

Льюк навалился на трость и тяжело поднялся на ноги. В коридоре послышался шум, но было уже поздно — я поднял карту и принялся сосредотачиваться.

Дверь загрохотала.

— Эй, что вы там делаете? — крикнула Винта.

Я не ответил. Изображение на карте уже обрело четкость.

Косяк двери раскололся от яростного удара, засов просто вырвало с мясом. Физиономия Льюка приобрела такое выражение, как будто он понял что-то важное, — но тут я схватил его за руку.

— Идем! — рявкнул я.

Винта ворвалась в комнату как раз в тот момент, когда я повел Льюка вперед. Глаза ее полыхали, руки тянулись к нам. Она завопила: «Дурак!» — и крик ее превратился в вой, когда ее омыло радугой, ее очертания зарябили и исчезли.

Мы стояли на травке. Льюк перевел дух — похоже, он на секунду разучился дышать.

— А ты, приятель, круто кадры монтируешь, — сказал он, огляделся по сторонам, узнал местность и криво усмехнулся.

— Кто бы мог подумать, — сказал он. — Хрустальный грот.

— Мой собственный опыт подсказывает, что время здесь течет почти так, как тебе нужно, — заметил я.

Он кивнул, и мы медленно двинулись к высокой синей стене.

— Там осталось еще много припасов, — добавил я, — и спальный мешок все еще там, где я его оставил.

— Да уж, он и мне пригодится, — признал Льюк.

Прежде чем мы добрались до подножия холма, он остановился перевести дыхание. Я увидел, что его взгляд зацепился за два костяка по левую руку от нас, растащенных трупоедами. Минул месяц с тех пор, как те двое, что отодвинули камень, упали там навсегда, — достаточно времени для того, чтобы стервятники успели над ними потрудиться. Льюк пожал плечами, подошел, привалился к синему камню и медленно сполз в сидячее положение.

— Придется подождать, пока я соберусь с силами, чтобы туда слезть, — сказал он. — Даже с твоей помощью.

— Конечно, — сказал я. — Мы можем закончить наш разговор. Насколько я помню, ты собирался сделать мне предложение, от которого я не смогу отказаться. Я должен был доставить тебя туда, где ты смог бы быстро поправиться vis-a-vis течению времени в Крепости, а взамен мне обещана информация, жизненно важная для безопасности Янтаря.

— Верно, — согласился он. — А еще ты не слышал окончания моей истории. Тут все в один узелок завязано…

Я нагнулся к нему.

— Ты говорил, твоя мать отправилась в Крепость, влипла в неприятности и позвала тебя на помощь.

— Да, — кивнул Льюк. — Я бросил дела с Колесом-Призраком и попытался ей помочь. Связался с Далтом; он согласился напасть на Крепость.

— Всегда полезно иметь на примете банду наемников, к которой можно в случае чего обратиться, — заметил я.

Льюк подарил мне быстрый странный взгляд, но я сумел сохранить невинное выражение лица.

— Мы провели их сквозь Тень и атаковали, — продолжал он. — Должно быть, нас ты и видел, когда был там…

Я кивнул.

— Значит, это ты тогда лез через стену… Что-то не сработало?

— До сих пор не знаю, — сказал он. — Мы все делали правильно. Их оборона рассыпалась, мы продолжали давить, как вдруг Далт повернул против меня. Сражение разделило нас; но потом он снова появился и напал на меня. Сначала я решил, что он ошибся — мы были в грязи и крови, — и закричал ему, что это я. Я даже не хотел отвечать ударом на удар — думал, что это недоразумение и он сейчас распознает ошибку.

— Думаешь, он продал тебя? Или он планировал все заранее, задолго до этого? Какие-то противоречия, из-за которых он зубы на тебя точил?

— Непохоже. Не было причин…

— Значит, магия?

— Может быть. Не знаю.

Мне в голову пришла необычная мысль.

— Он знал, что это ты убил Кэйна? — спросил я.

— Нет. Я взял за правило никому не говорить о своих делах.

— Ты меня не надуваешь, нет?

Льюк засмеялся, потянулся, как будто собирался похлопать меня по плечу, но скривился и решил, что, пожалуй, не стоит.

— Почему ты так решил? — спросил он.

— Не знаю. Любопытно.

— Ну да, ну да, — сказал он. Затем: — Помоги мне залезть туда. Надо посмотреть, что за припасы ты мне оставил…

— Давай.

Я поднялся и помог встать ему. Мы двинулись направо вокруг склона, нашли место, где взобраться было полегче, и я втащил его наверх.

Как только мы добрались до входа в грот, он навалился на посох и уставился в провал.

— И никакой возможности легко спуститься, — сказал он. — Для меня, по крайней мере. Я-то думал, что можно бы подкатить из кладовой бочонок, а я уж как-нибудь спустился бы сперва на него, а потом уж на пол. Только высота тут побольше, чем мне помнилось… Какая-нибудь рана точно откроется…

— М-м, — сказал я. — Погоди-ка. Есть идея…

Я спустился вниз и вдоль подножия холма потопал направо — до тех пор, пока не завернул за два сверкающих выступа и полностью не скрылся из поля зрения Льюка.

Раз уж мне пришлось задействовать Логрус, не следовало делать этого в присутствии Льюка. Я не хотел, чтобы он видел, как я работаю с Логрусом, — это дало бы ему возможность составить представление о моих возможностях — и их границах. Я не настолько беззаботен, чтобы позволять другим знать обо мне слишком много.

Логрус явился на мой зов, и я потянулся в него… сквозь него… Желание оформилось, стало целью. Посланные отростки искали мысль. Дальше, дальше…

Продолжалось это чертовски долго. Пришлось дойти до самой сердцевины Тени…

Контакт.

Я не стал дергать — просто медленно и не спеша потянул. Я почувствовал, как что-то движется ко мне через тени.

— Эй, Мерль! Все в порядке? — услышал я голос Льюка.

— В порядке, — ответил я лаконично. Мне было не до подробностей.

Ближе, ближе…

Вот!

Я пошатнулся, когда эта штука прибыла — одним концом она чуть меня не задела. Другой конец грохнулся на землю. Я подошел к середине, ухватился поудобнее и потащил к скале.