Сказки о сотворении мира (СИ)

— Что я говорил! Отрубилась… — сообщил подруге молодой человек. — Она не спала трое суток, боялась, что рыбаки нас убьют. Оставь ее в покое, пусть спит.

Графиня забылась на секунду, а когда пришла в себя, небо уже было темным, а звезды яркими. Флакер несся над водой со скоростью гоночного болида. Оскар осматривал гладь океана через старую видеокамеру. Юля старалась выглядеть оптимисткой и по тому, как сильно она старалась, Мира сразу сообразила: что-то не так. На полу валялись перечерканные карты. Фляга с водой опустела, мешок с едой исхудал, Сара Исааковна обсохла и выглядела вполне прилично, но очень грустно.

— Ничего, — успокоила графиня, — к рассвету доберемся.

— Рассвет уже был, — ответила Юля.

— А… — заметил Оскар. — С добрым утречком.

— Неужели я так долго спала?

— Мы думали, — призналась Юля, — что вы никогда не проснетесь.

— Первые два дня мы так думали, — уточнил Оскар. — На третий пытались тебя будить. На четвертый махнули рукой. На пятый решили похоронить, но забыли дома лопату.

— Мы подумали, что у вас на нервной почве летаргический сон.

— Как летаргический? — графиня вскочила с дивана. — Сколько времени? Где мы?

— Мы делали стоянку, — объяснила девушка. — Зарядили флакер от грунта, потому что в нас ударила молния прямо с земли, разрядила всю батарею. Мы попали в грозовое облако, думали, конец, а вы даже не проснулись.

— Какое облако? — испугалась графиня.

— Вчера ночевали на острове. Искали воду, но не нашли. Видели ежа с мягкими колючками, который лез по дереву. Оскар его поймал, съесть хотел, но я не дала…

— Какого еще ежа? Где мы?

— Не помню, как называется эта планета, — сказал Оскар, продолжая рассматривать океан.

— Какая еще планета? Хорош издеваться! Дай сюда камеру!.. — Мира отняла прибор и осмотрела окрестность. Откуда ни возьмись, из воды возникли острова, которых не было видно невооруженным глазом.

— Ты хорошо ориентируешься по верхушкам Аппалачей?

— Хреново, — ответила Мира.

— Тогда отдай камеру и спи дальше.

— Мы заблудились?

— Ничего подобного, — заявил Оскар. — Мы уже раз сто пролетели над Флоридой. Нет там никаких домов, ни одного острова из-под воды не видно, я ищу сушу, где можно разбить лагерь и поискать пресной воды.

— Сколько времени прошло? — спросила графиня. — Честно!

— Юля пожала плечами, а Оскар погрозил ей пальцем.

— Если честно, мы сами сбились со счета, — сказала девушка. — Когда мы летели над сушей — каждую ночь останавливались на ночлег, а сейчас…

— …А сейчас надо что-то решать. Либо сажаем батарею и падаем на воду, либо возвращаемся, пока еще можно дотянуть до материка.

— Надо дотянуть до Флориды, — предложила графиня.

— Вот она, твоя Флорида, — заявил Оскар. — Здесь, под брюхом машины. Сплошная ровная гладь. От горизонта до горизонта ни кочки. И что?

Флакер набрал высоту, Юля закрыла глаза от страха. Кабина светилась тусклым светом, в салоне царил бардак, характерный для долгого отчаяния, охватившего экипаж. Мире показалось, что флакер повис над водой, она поглядела вниз и не увидела ничего, кроме темноты. Даже звезды не отражались в сплошном отчаянии океана.

— Мы уже над Флоридой, — повторила Юля. — Некоторые острова еще заметны через прибор. Вполне возможно, что дом уже целиком под водой.

— Ничего подобного невозможно, — заявила Мира. — Если это тот дом, о котором я думаю, он должен быть рассчитан таким образом, чтобы один этаж всегда торчал на поверхности. Даже если все ледники земли растают в один момент — один этаж должен торчать.

— Мы прочесали Флориду вдоль и поперек, — повторил Оскар. — Тебе повезло, что ты спала.

— Чердак Копинского должен быть виден!

— Чердак Копинского не может быть выше гор, при всем моем отвращении к Копинскому. Где-то мы опять просчитались.

— Могла сдвинуться тектоническая плита, — предположила Мира. — Дом мог сместиться. Все, что угодно могло произойти. Там же Саргассово море! Бермудский треугольник!

— Летали мы над треугольником. Нет там ничего. Квадратный объект я бы заметил издалека.

— Ты знаешь, что Саргассово море ниже общего уровня океана?

— Ну и что с того? Дома Копинского больше нет. Приди в себя, Мирка!

— Может, он перекочевал на другое место? Может, ты ошибся с картой?

— Я ошибся? — рассердился молодой человек.

— Ты же не географ, а физик.

— Я пока еще не сошел с ума!

— Юля, а что ты изучала в своем институте?

— Филологию, — ответила девушка.

— Самая полезная наука на свете — филология, — вздохнула графиня.

— Я же не планировала провалиться в хронале.

— Думаешь, я планировала носиться над затопленной Америкой в компании с парочкой упрямцев и ручной вороной? Как вы ориентировались? У вас компас есть? У Жоржа в машине был компас. Вы взяли его?

— Заглючил компас, — ответил Оскар.

— Компас Жоржа не глючит! Где заглючил? Как заглючил?

Оскар вынул из кармана прибор со стрелкой, неуверенно плывущей по кругу, и швырнул на тумбу.

— Наверно, он с северного полюса перекидывается на южный? — предположила Юля.

— Ну, ты бы хоть не позорилась! — пристыдил подругу молодой человек.

— Наверно, он чует Бермуды.

— Юлька права, — согласилась графиня. — Этот компас что-то учуял.

— Еще один географ!

— Оскар, отпусти обруч газа, — попросила графиня.

— Хочешь свалиться на воду? Я не знаю, что будет, если флакер намочит юбку. Я лично не собираюсь грести руками до островов.

— Отпусти газ, тебе говорят!

— А я тебе говорю, что он ляжет на воду и больше не полетит.

— Ты можешь мне поверить второй раз в жизни?

Оскар отпустил нижний обруч и поднял взгляд к звездам. Машина вздрогнула и встала, стрелка компаса затрепетала над циферблатом. Летающий аппарат стал опускаться к воде.

— Мы с Юлей будем ловить рыбу, — пообещала Мира, — кормить тебя и грести к земле, только посиди спокойно.

— Честное слово, — согласилась Юля, — давай не будем спорить с Мирославой. Мы не нашли того, что искали, может она найдет.

— Делайте что хотите!

В машине воцарилась тишина, чреватая неизбежным скандалом. Никто из присутствующих не хотел произнести первого слова. Все ждали, когда аппарат, наконец, приводнится, заглохнет навечно, и правые с виноватыми станут очевидны без лишних препирательств. Но флакер медленно поплыл над водой в одном ему известном направлении. Оскар перегнулся за спинку дивана, убедиться, что ему не почудилось: флакер действительно движется.

— Послушай меня, физик-теоретик… — нарушила тишину графиня. — Послушай меня, неуча: когда Жорж ищет аномальные зоны и замечает, что компас забарахлил, он бросает руль и машина едет сама. Машина, Оскар! Четыре колеса с коробкой передач несколько метров катится сама в сторону аномалии, даже в гору. Самая обыкновенная машина, не сделанная на заказ в лаборатории Валерьяныча. Не знаю, почему, но знаю точно, что так бывает.

— Деформация пространства… — объяснил Оскар. — Нарушение гравитации — эффект черной дыры.

— Все может быть. Поэтому не трогай руль. Эта посудина учуяла цель.

Когда над землей взошло Солнце, черный океан впитал в себя синеву и стал видным во все горизонты, ровный и рябой, как рыбацкая сеть, растянутая на высоких столбах. Ни волны, ни облачка над водой. Даже звезды растворились бесследно в утреннем свете. Юля вылила из фляги последние капли и предложила графине.

— Я опять уснула? — спросила Мира.

Свидетели кивнули.

— Попейте, — предложила Юля. — У вас все признаки обезвоживания организма. Мы скоро встанем, машина израсходовала энергию и больше не заводится. Теперь мы опустимся на воду, и будем думать, как поймать рыбу. Вы не знаете, кровь морских рыб соленая или пресная?

— В голову не приходило… Я думаю, — ответила графиня, — что следующим животным, которое ты приручишь, будет акула. Никаких объектов не появилось? Мы падаем, Оскар? — спросила она и получила утвердительный кивок от человека, полностью отрешенного от земных проблем. — Ребята, я не хотела…