Сказки о сотворении мира (СИ)

— Только не говори, что ты собираешься прыгнуть!

— Оскар, — графиня сжала руку молодого человека.

— Нет! Мы не сделаем это!

— Сделаем.

— Еще неделю назад я был готов на любую глупость. Теперь мне есть, что терять. Я не хочу потерять тебя еще раз.

— Ты никогда не был трусом, Оська. Почему ты боишься мне верить? Поверь мне, ради Бога, поверь! Хотя бы раз в жизни. Ты видишь, куда Он привел нас, и понимаешь, зачем. Мы для него — игрушки. Выбросит одни — примется за другие. Я хочу раз в жизни сыграть с Ним на равных. Пусть вздрогнет, может что-нибудь начнет понимать.

— Разве ты еще не наигралась с «ним» на равных? Ты только и делаешь, что испытываешь «его» нервы. Поверь один раз мне: никто не издевается над тобой больше, чем ты сама над собой издеваешься.

— Я не прошу тебя верить в удачу… — уперлась графиня. — Можешь не верить ни в Бога, ни в черта, ни в Автора. Поверь, пожалуйста, только мне. Только сейчас. И ты убедишься, что мир устроен гораздо проще, чем кажется физикам.

— Если я поверю тебе сейчас, то никогда не закончу Греаль, не научусь с ним работать и не научу тебя.

— Обязательно сделаешь и научишь.

— Я не вернусь домой и не увижу Учителя.

— Увидишь не раз.

— Я не прочту книгу Эккура даже до середины.

— Ты выучишь ее наизусть, если захочешь. Если ты поймешь, что это за игра, у тебя впереди будет столько партий, сколько ты сам захочешь.

— Нет, Мирка, вокруг меня не будет даже иллюзии, которую я смогу изменить.

— Ты сделаешь из иллюзии реальный мир, а я помогу. Только надо поверить. Поверь, что наш единственный путь лежит через пропасть, и не ищи компромисса.

— Тебе самой от себя не бывает страшно?

— Я не знаю, что будет со мной завтра, Оська. Не знаю, сделаем мы Греаль или нет. Я понятия не имею, что там, внизу, но знаю точно, что сегодня я не умру.

— Правильно, потому что будешь мучаться до завтрашнего утра со сломанным позвоночником.

— Заткнись и слушай меня! — приказала графиня. — Мне действительно трудно верить, что в моей жизни есть толк, и я чего-нибудь добьюсь своим упрямством, но другого оружия мне не дано. Я не понимаю до сей поры, зачем притащилась к вам в Слупицу, и почему осталась. Не знаю, вернемся ли мы к Юльке, прочтешь ли ты книгу, вспомнит ли тебя Учитель… Я много чего не знаю, но я абсолютно… Слышишь меня? Всецело, непоколебимо и окончательно верю в то, что умру НЕ СЕГОДНЯ! Верю слепо и безрассудно, потому что теория вероятности допускает шанс, не выходящий в отрицательные величины… Шанс, что человек, сорвавшийся со скалы, может остаться в живых — и это верное оружие против тех, кто управляет судьбой. И ты не умрешь, потому что я буду держать тебя за руку. Мы шлепнемся в море и увидим рыбацкие лодки. Если сделаем это — значит, все в нашей жизни сложится так, как мы захотим. Не сделаем — попремся по краю бездны искать гондолу и не найдем ничего. Мы будем искать, пока не сдохнем от старости, потому что никакого моря не будет. Я не знаю, о чем наш роман, но уверена, что он не кончается смертью главных героев на середине пути. А главные мы герои или нет — будем решать только мы. Я решила. Теперь твоя очередь.

— Знаешь, что мне действительно жаль оставлять в этой жизни?

— Что, родной?

— Я ни разу не занимался любовью с женщиной, которую действительно люблю. Даже не представляю, что это такое.

— Тогда оставайся, — ответила графиня, отпустила руку печального рыцаря и сделала шаг вперед.

— Нет!!! — воскликнул Оскар и последовал за графиней.

Сначала земля поднялась из тумана, покрытая паутиной рыбацких сетей, и едва не стукнула путешественников о гальку. Упругое полотно подбросило их в облака и поймало, чтобы снова опустить к земле и снова закинуть в небо. Оскар сумел зацепиться за сеть и поймал графиню на излете. Небо и земля стали обретать равновесие, из тумана проявились деревянные колья, расставленные вдоль берега, на кольях сушились корзины, перевернутые рыбацкие лодки были сложены в ряд, возле сетей толпился народ. Самые смелые вплотную приблизились к месту, где летающие люди должны были разбиться о камни. Несколько мальчишек и старец с седой бородой смотрели вверх на распластанные в сетях фигуры пришельцев. Мужчины с палками стояли поодаль, женщины подбирали своих любопытных детей и растворялись в тумане.

— Я же сказал, что омины летают без машин, — услышала графиня голос абрека, но не узнала его в толпе.

— Как это, без машин? — удивились мужчины с палками.

— Как хотят — так и летают, — загалдели люди. — Куда надо, туда и летят. Омины делают, что хотят. Оминам ничего нельзя запретить. Оминам не надо ничего запрещать, они все равно это сделают.

— Хорошо, что они летают, — произнес старец с седой бородой и галдеж прекратился. — Теперь посмотрим, как они спускаются на землю без лестницы.

Глава 7

Когда «усатый» флакер упал с небес посередине двора, Юля испугалась. Она не поверила, что это флакер. Она решила, что одеяло сорвалось с веревки и летает по двору, предвещая ураган. В испуге девушка выбежала во двор, столкнулась с Оскаром, и не поверила, что это Оскар.

— Собирайся, — сказал он хозяйке.

— Куда?

— Возьми это одеяло, воды, еды и то, что жалко оставить. До слез жалко! — уточнил Оскар и пошел в дом.

— Куда мы едем? — поинтересовалась Юля. — Или летим?

— Собирайся, — повторил Оскар, загружая в чемодан книгу Эккура.

— Это правда? — Юля подошла к графине, которая в задумчивости застыла возле машины. — Вы опять поранились? Давайте, я сделаю перевязку.

— Времени нет, — ответила Мира. — Уровень океана повышается. На месте Флориды уже архипелаг, а скоро совсем ничего не будет.

— Куда мы летим? — спросила Юля графиню. — Во Флориду?

— Понятия не имею. Лишнего не бери, возьми только то, без чего жить не сможешь.

— Ага…

— Я не имела в виду Оскара. Оскар сам собой разумеется.

— Ага, — согласилась Юля. — Я поняла.

Самой драгоценной вещью, без которой нельзя обойтись в дороге, и невозможно расстаться без слез, оказалась старая ворона, которая купалась в луже, растопырив свои драные перья, и не ожидала подвоха. Ворона была схвачена за мокрое туловище, как обыкновенная курица. Юля верила, что птица прилетела сюда из прошлого мира и не должна оставаться одна, потому что идентичных ей особей в лесу нет, значит, старость птицы может оказаться одинокой и безутешной. Юля взяла ее голыми руками, как Оскар рыбу, и Мира поняла, что зря волновалась за этих ребят. Эти двое выживут в пустыне, приготовят суп из песка и даже растолстеют от жизни такой, потому что конкурентов в борьбе за существование этим оминам не найдется. Вся планета будет принадлежать только им.

Старая мокрая ворона не успела каркнуть, как была завернута в одеяло по самый клюв. Высунув из ткани черный глаз, ворона уставилась на графиню. Впервые Мира увидела птицу так близко. Огромную, страшную, даже подержала ее в руках, пока Юля грузила на борт еду и наполняла флягу водой. У вороны был жуткий взгляд, страшный клюв и очень острые когти.

— Как вас угораздило, Сара Исааковна? — обратилась к вороне графиня.

Взгляд птицы исполнился величия и покровительственного участия, несмотря на то, что она продолжала находиться в руках у графини. Мира поразилась! В тот момент величию старой вороны поразилась бы даже английская королева.

— Опять задумалась? — окликнул графиню Оскар. — Что я говорил? Стоя спит. Сядь в машину, а то упадешь, — он положил в салон воду и сумку с бесценным прибором, вернулся в дом, выругал Юлю, которая путалась под ногами и задавала вопросы. Между ними завязался спор, но Мира уже не разбирала слов.

Все, что окружало и волновало графиню, вдруг отодвинулось от нее, краски поблекли, голоса умолкли. Сара Исааковна, завернутая в одеяло, едва не вывалилась из рук. «Действительно, лучше присесть», — решила графиня, влезла в салон, положила на колени ворону, поверх вороны развернула карту, на которой Оскар прочертил примерный маршрут. Взгляд графини окончательно помутнел. Последнее, что она видела — жирная красная полоса, прочерченная по карте мира; последнее, что слышала — голос Оскара: