От мрака к солнцу (СИ)

Без моего приказа скорпион прыгнул на горло рыжего и стремительно воткнул жало в пульсирующую вену на шее, впрыскивая мучительный яд. И судя по расширенным глазам моей уже жертвы, она поняла, что противоядие не сыскать ни в одном уголке Одалэр. Если я не попрошу Клайда выработать его. Дом Жалящих прославился тем, что мы знаем толк в самых извращенных отравах и убийствах, мучительных убийствах от яда. А этот один из моих любимых — плоть начинает разлагаться еще на живом носителе, принося неимоверные пытки. Через трое суток жертва умрет, а если учесть, что вампиру нужно восстановить потерянные конечности (да, их регенерация действительно такая сильная), и вся магия и сила гада пойдет на это. К тому же Высший истощен и понимает, если не дурак конечно, что времени ему осталось немного.

— Кому ты рассказал об эльфе, тварь?! — низко прошипел я, сжимая когтистыми пальцами горло Высшего, почти теряющего сознание вампира. Этот низший забрал то, что принадлежит мне! И только за это мне стоило бы убить его, но тогда я ничего не узнаю.

— Кому надо! Выродок Паучихи! Такое высокое и светлое создание не будет твоим рабом! — захрипел рыжий, вызвав во мне еще один приступ ненависти. Но я не успел выразить ее, меня опередил Раскат Грома. Низко шипя, маленький, но уже грозный дракон, клацнул клыками прямо перед носом у опешившего вампира, рыкнул:

— Отвечччаай, где мама?! Иначее сссммеерррррть! — не нужно быть гением, чтобы сложить маленький птенец плюс целая стая огнедышащих чудовищ (на самом деле ее не было, но мы ведь никому не скажем) и большие проблемы. Вот теперь Высший понял, на что напоролся. Но к моему удивлению, чуя на лице зловонное дыхание безносой и костлявой, бесстрашно ухмыльнулся и прошепелявил:

— Мэтерен Ветер Над Водой.

— Королева...

— Королева Благого Двора!

Шепотки обескураженных оборотней отрезали вампира от пояснений. Я насторожился и, если честно, растерялся. Какая еще королева?! Миф и Лю ничего не рассказывали об управлении Рассветного Леса, ну вот — из-за своего незнания я не могу связать светлого эльфа из Трасевайста, пусть и знатного, и королеву здешних самоубийц, которым я дам просраться только так. Ладонь превратилась в кулак, врезавшийся в челюсть кровососа, который не понять каким образом оказался причастен к этому.

— Зачем ей мой эльф?! — тихо спросил я, вычерчивая на чужой щеке крест, а затем подернул цепочку на шее с висящим на нем разговорным амулетом. Сжал с силой, неприятный хруст — и он перестал существовать. Подмоги рыжему ждать неоткуда. Гнездо слишком далеко, чтобы помочь Создателю. Вампир поморщился, сверкнул глазами и, сплюнув кровь, ответил так же тихо:

— Ты хоть знаешь, на кого надел рабский ошейник?

— Так расскажи, сделай милость. А я, так уж и быть, облегчу твою смерть, — издевательски улыбнувшись, успокаивающе похлопал по шее рычащего Беса, забравшегося к нам. Это место не было подходящим для столь важных разборок. С оборотнями и пленником мы вернулись в трактир, который недавно покинули. Там я на несколько часов заперся вместе с Аидом (все же мне удалось узнать, как его зовут. Еще вопрос, кто тут отпрыск Подземелий. Аид. Ха!) и Наршем.

Высший, которому мне не без труда удалось развязать язык, запутанно начал с власти Рассветного. На территории Леса было много фэйри и разумных духов, и они, к моему удивлению, поделились на два Двора (не только моя темная ипостась знала об этом. Ничего знакомого не припоминаете?). Благой и Неблагой. Благой Двор держал в своих руках основную власть над страной, держал довольно хорошо и долго. У власти находились самые сильные Рода расы, зовущейся Кано Ши. Они там все сплошь и поголовно временно-стихийные маги, как сумбурно мне объяснил вампир. У каждого каши (да, такое забавное сокращение) была своя особая и неповторимая сила, какая, опять непонятно, как это работает — тем более. Сейчас у власти в Благом дворе стояла древняя семья с весенним даром. В ежовых рукавицах Рассвет держала прекрасная королева Мэтерен. Под ее руководством Рассветный Лес добился сотрудничества с вампирами и оборотнями, также Благой двор поддерживала одна колония драконов. Даже эльфы, тайно презирающие полукровок и фэйри, поддерживали с Благим Двором союз.

На этой новости Аид сделал выразительную паузу. При подписании договора о сотрудничестве ходили слуги, что у Ее Высочества была мимолетная связь с одним из ушастых послов делегации Трасевайста. Далеко не простым, надо заметить, кажется, одним из Глав Клана, входившего в Совет. Названия вампир не помнил, а вот имя вполне. Анураиэль.

У каро недобро дернулся хвост. Я принял скучающий вид и спокойно встретил пытливый взгляд, а мысли проносились в сознании штормовым ветром. Конечно же, я знал, что Лю сын главы Клава и получил соответствующие воспитания, до сих пор выбиваю из него спесь. Но то, что моя принцесса полукровка... Почему мне даже не намекали на это?! Ни словечка.

Мог ли Лютариэ бояться презрения с моей стороны? Темные эльфы ведь тоже презирают бастардов и с тихим злорадством смотрят на смесков светлых. Гены человека и эльфа не лучшее сочетание. Полукровки не отличаются бессмертием. Если только долголетием, но триста лет их максимум. Магия таким не доступна. Единственное, что отличает их от людей, так это способность чувствовать лес, более смазливая внешность и повышенные физические характеристики. Нрав у смесков не сахар с самого детства. Хотя ничего удивительного здесь нет, таких жители Трасевайста отсылали в Рассветный, где полукровок и так было немало, их открыто презирали, и хваленный материнский инстинкт эльфов куда-то исчезал. Смесков оставляли на произвол судьбы. Люди же завидовали полуэльфам и относились к ним с опаской и недоверием. В таких-то условиях быстро озвереешь.

Мы, дроу, убиваем человеческих полукровок, в Пещерах Наэ слабые долго не живут. И я не вижу в этом ничего странного. Это не цивилизованный двадцать первый век, где у каждого есть право на жизнь. Одалэр не терпит слабых. Они не приспособлены для жизни в холодных темных пещерах, не готовы жить в постоянной борьбе.

В Подземельях много рабов-людей и не меньше наложниц, но Высшие Дома щепетильно соблюдают чистоту не только в целях сохранения благородной крови и полного обороноспособного населения. С толикой нашей магии в крови полукровки не доживают до своего совершеннолетия, умирая от психических болезней. Это молодые Дома, принимающие над собой покровительство Лосс, рискуют и разбавляют свой генофонд чужеродными генами оборотней и полузверей, забыв о самом главном.

В наших жилах спит Хаос, дремлющий глубоко под землей. Он — наш прародитель, наша колыбель, источник нашей силы. Хаос создал пещеры, в которых живет моя раса, дал кристаллы, заменившие солнце и дающие жизнь, наделил бездушные каменные глыбы жизнью. Для своих детей. И много поколений назад наши предки вобрали в себя крупинку Мироздания. Это и отличает нас от светлых. Хаос в нашей крови. Мы — рожденные Тьмой.

Конечно, Хаос, первородный и древний, намного древнее самих предков и даже Одалэр, опасен. Ненависть, злость, ярость и корысть — чувства, рожденные им. Тьма, дочь Хаоса, породила сумеречную реку — ночь и луну со звездами, мрак наших Подземелий, чтобы не ослепли глаза, ненавидящие солнце. Но только многие Дома отказались от бесконечной стихийной силы Хаоса, приняв над собой покровительство могущего Паучьего Духа. Да, Хаос и для дроу опасен. Многие потеряли себя в пучине безумия, когда свет только-только покинул нас. Мы еще не умели как следует пользоваться силой, данной нам, тоскуя по солнцу и зеленым лесам Поверхности. Даже одна крупинка несет в себе разрушительную мощь. Молодые Дома боятся своей надежной колыбели и разбавляют свою кровь, изгоняя Хаос из своих жил. Поэтому Старшие Дома, как мой, блюдут чистоту крови и яростно охраняют секрет своей силы. Никто на Поверхности не знает, в чем наша сила и то, что она была поделена на части. И главное мое оружие спокойно дремлет в недрах Наэ, убаюканное мглой...

Я вынырнул из своих мыслей, когда когти больно впились в ладонь от едва сдерживаемой злости. Оборотень и вампир молча смотрели на меня уже не первую минуту. Аид устало сидел на стуле, сумев успокоить кровотечение отрубленных конечностей, но несмотря на это, находил в себе силы прожигать меня ненавистным взглядом красных глаз, ничуть не сожалея о том, что отдал моего полуэльфа непонятно кому. Нарш же независимо облокотился о стену и невозмутимо чистил меч, только верхняя губа иногда подрагивала, как бы показывая, что хозяин еле сдерживается и в любой момент готов кинуться в бой, отбивать Лю и Мифа. Беркуты восприняли мою потерю так же остро, словно она была их собственной, словно эльфы были частью их Клана. И это грело мое сердце и не давало отчаиваться.