Осторожно, бабушка (СИ)

-- Заходи, чего скребешься.

-- Дядя Лука, мне надо уехать на пару недель. Отпустите, а? - попросила я, жалобно заглядывая ему в глаза. Я прекрасно знала, что такой взгляд на него действует магнетически - отказать не получается. Однако, надо отметить, редко пользовалась такой возможностью.

-- И куда это ты собралась ехать, да еще так неожиданно? - он поднял бровь, лукаво поглядывая на меня, - случаем не на свидание к милому пареньку какому-нибудь или замуж собралась?

-- И вы туда же. Скажете еще, замуж, - скривилась я. - Вы же знаете, что я замуж не собираюсь и на свидания, кстати, не хожу.

-- Знаю-знаю. Что-то ты сегодня обидчивая очень. Может, расскажешь, что случилось?

-- Сегодня Михал, сын старосты, прибегал. Они с отцом только что из Дубровиц приехали. Он говорит, что бабушку арестовали. Надо ехать за ней, штраф заплатить и забрать ее. Я за нее беспокоюсь, она старая, а они ее там камере держат.

-- Успокойся, все будет хорошо. Завтра поедешь за бабушкой.

-- Так вы меня отпускаете? - обрадовалась я.

-- А ты что думала, что я не отпущу тебя? Я считал, что ты обо мне лучшего мнения, - похоже, что я его обидела.

-- Спасибо! - я просияла и чмокнула его в лоб. - Дядя Лука, вы самый лучший, самый добрый, самый... просто слов не нахожу. Если бы вы были помоложе, точно за вас бы замуж вышла.

-- Хватит уж, егоза, подлизываться, - я видела, что он доволен. - Может, бабушку сюда привезешь? Вряд ли теперь ей разрешат одной, без присмотра, жить.

-- А можно? - я удивилась, помнится, он с трудом согласился мне сдать комнатку. Я обещала, что буду жить одна, и проблем из-за меня у него не будет, только после этого дядя Лука разрешил мне жить над аптекой.

-- Я ведь тебе сам предложил, значит, можно.

-- А как же завтрашняя ревизия? - обеспокоено спросила я. Все-таки я себя чувствовала неловко из-за того, что приходиться оставлять его одного на растерзание этой ревизии.

-- Не волнуйся, справлюсь. В конце концов, это же не в первый раз, - он поспешил меня успокоить. Иди-ка спать, завтра тебе еще в дорогу собираться. Дорога-то не близкая.

Я же говорю, что моему хозяину не хватает только крыльев за спиной и сияющего нимба. У меня давно сложилось мнение, что он видит во мне дочку, которой у него никогда не было.

Пожелав дяде Луке доброй ночи, я отправилась в свою комнату. Раздевшись, я нырнула под одеяло и закрыла глаза, намереваясь поспать.

Моя идея поспать полностью провалилась. Я почти всю ночь не могла уснуть, лишь изредка проваливаясь на короткое время в дремотное состояние. В голову лезли разные мысли: я волновалась за бабушку, возраст-то у нее не маленький, за предстоящую дорогу, за то, что подвожу хозяина. Ворочаясь с боку на бок, я пролежала в кровати до первого проблеска зари.

Когда за окном забрезжили первые лучи солнца, я все-таки решила встать. Одевшись и умывшись, я, стараясь не шуметь, спустилась в аптеку. Вчера я получила разрешение взять лекарства. Теперь мне предстояло решить, что с собой брать.

В тюрьме я не была, поэтому она у меня в сознании ассоциировалось с мрачным сырым каменным зданием. Разумеется, я взяла различные притирания и мази от ревматизма: настойку из цветков белой сирени, мазь со змеиным ядом, вытяжку корня репейника. Подумав, добавила баночку с мазью из смеси прополиса и воска, помогающую при гнойных ранах, серебряную воду в качестве обеззараживающего средства, куски корпии.

Я остановилась только тогда, когда почувствовала, что сумка становится неподъемной. Честно говоря, я даже удивилась, вроде бы ничего лишнего не брала, а сумка уже переполнена. С горьким вздохом, я прекратила обирать аптеку. После меня там и так образовались на полках большие бреши, но я-то знаю, если что-то забудешь, то именно это понадобится.

Я и не заметила, что день уже давно наступил, если бы в аптеке не появился бы дядя Лука. Увидев меня, сражающейся с застежкой сумки, он подошел и помог ее застегнуть, заметив шутя:

-- Никак, Верена, ты пол-аптеки решила с собой захватить. Может, телегу возьмешь?

Я смутилась:

-- Скажете тоже, дядя Лука. Я же только самое необходимое взяла.

-- Да я ничего против не имею. Только тяжело будет. Хоть Птичку возьми, верхом быстрее доберешься.

Птичкой звалась старая гнедая кобыла, которая обладала покладистым характером и непомерным аппетитом, благодаря которому выглядела как бочонок на ножках. Я ее любила за мягкий характер и терпение, с которым она выполняла любые команды.

Я обрадовалась предложению хозяина. На лошади я гораздо быстрее доберусь до Дубовиц, да и сумки на руках тащить не придется. Сумки? Ах да, кроме сумки с лекарствами, я собрала еще одну сумку, в которую положила смену одежды, деньги, продукты и еще кое-что по мелочи. Дорога предстоит не близкая, никогда не знаешь, что может пригодиться. Кошелек с деньгами мне дал дядя Лука, причем сумма там была гораздо больше, чем я заработала. На все мои возражения он ответил, что мало ли, сколько понадобится в дороге, приеду - отработаю. Пришлось согласиться.

Он помог мне вынести сумки во двор и навьючить лошадь, когда из-за поворота показалась моя мама с Иллиной. Несмотря на свои немаленькие габариты, она довольно быстро приближалась ко мне, держа в руках огромную корзину. Я застонала про себя.

Ну, как же не везет! Это все сестрица разлюбезная виновата! И ведь в глазах ни тени раскаяния!

Пока я размышляла о вселенской пакости, подстроенной Иллиной, матушка уже была рядом.

-- Уф, хорошо, что успела, - переводя дыхание, произнесла она. - А я вот тебе на дорожку пирожков принесла. И надо же было твоей бабке опять что-то учудить, уже одной ногой в могиле, а все никак не угомонится. Тебе о замужестве думать надо, а не ее из тюрьмы выручать.

Кто о чем, а матушка опять о замужестве! Ну, как ей объяснить, что замужество нужно мне как прошлогодний снег.

-- Вот, корзинку возьми, - тем временем, не обращая внимания на мое кислое лицо, продолжала матушка. - Я тебе в дорогу немного пирожков напекла. С вареньем, с мясом, с грибами, с яблоками, как ты любишь. Горшочек масла тебе положила, ветчинки немножко, курочку жареную...

Я с тихой паникой слушала перечисление снеди и не заметила, как матушка сунула мне корзину в руки. Не ожидая подвоха, я взялась за ручку и чуть не уронила ее на ногу. Корзинка была неподъемная. Вот когда я очнулась!

-- Мам, ты что! Куда мне столько!

-- Ничего, детка, ты у нас девушка молодая, аппетит хороший. Дорога дальняя, на свежем воздухе всегда есть хочется.

-- Я не возьму ее.

-- Возьмешь. Слушай, что тебе мать говорит.

-- Мама, ну как я поеду верхом с корзинкой в руках? Лошадью править надо, - я жалобно посмотрела на мать.

-- Ну, хорошо. Возьми еще одну сумку, я тебе помогу уложить.

Переубедить мою мать невозможно, проще согласиться. Спорить с ней никакого здоровья не хватит. Тем более что она же добра мне желает, не обижать же.

-- Только немного.

Мое замечание она просто проигнорировала. Пришлось идти за сумкой. Когда я вернулась, матушка взялась за перекладывание. Вот тут я невольно ужаснулась. Приготовленной еды хватило бы на большой отряд голодных орков.

-- Мам, куда мне столько. Курицу забери, я ее не возьму. И масло. Горшок в дороге разбиться может.

-- Так и быть, масло оставляй, а курицу возьми.

Мама пыталась запихнуть многострадальную птицу в сумку, а ей пыталась помешать. За нашей возней наблюдали, еле стоя на ногах от смеха, дядя Лука и Иллина. Вскоре, привлеченные их смехом, к ним присоединились Богдан и Кот. Я и не заметила, как вокруг начала собираться толпа. Желающих понаблюдать за бесплатной комедией все возрастало.

-- Куру не возьму, мне пирожков хватит. Ветчину забери, колбасу, сыр. А варенье мне зачем?

-- Так оно же клубничное, твое любимое.

-- Не возьму.

-- Как же ты столько времени голодная-то будешь?!