Тело архимага (СИ)

Матильда таскалась за мною и комментировала все увиденное. Делала она это в стиле: тебя, соплю недостойную, поселили так, как ты и мечтать не смела. Я не обижалась: на правду обижаться глупо. Приняв молчание за милые сердцу таких дам скромность и безответность, совершенно мне не свойственные, она сменила гнев на милость и заговорила уже в другом ключе: покровительственном.

— Располагайся, деточка. Твои вещи принесут. Можешь всем пользоваться, только ничего не уноси, даже не пытайся, и ничего не порть. Все-таки это собственность господина архимага Гиаллена. Живи пока, если сможешь. А если не сможешь…

— Дорогая Матильда, а почему я не смогу?

— Не знаю, деточка. Не ведаю. Но господин архимаг Ригодон тут два дня только вытерпел, мессир Белон сутки, все остальные господа ночь переспали, а наутро в свои старые комнаты стремглав бежали. Дамы, те даже и не пытались туда соваться. Нет, вру, Теодолинда попробовала было, но даже ночевать в результате не осталась. Что там случилось, они никому не сказали, но не могли же все просто так от такого отличного жилья отказаться?

— Но мы с Вами тут уже битый час бродим, и ничего. Может, это все воображение магов, на самом деле ничего страшного не происходит?

— Э, детка, даже не мечтай. В том-то и дело, что когда маги сюда по двое и по трое приходили, никто ничего не замечал. Единственное — вынести отсюда хоть нитку никому не удавалось. Но это и при мессире Гиаллене так было. А вот как в одиночку оставались… Тут-то все и происходило. А вот что именно, я тебе не скажу. Не знаю.

— Ладно, придется мне самой понаблюдать.

— Вот-вот, понаблюдай. Думаю, и тебя наш Архимаг не просто так сюда поселить велел: хотел проверить, что и как. Не изменилась ли ситуация со временем. Ему-то страх как хочется эти покои занять, надоело в своих ютиться. Но боязно.

— То есть, если все у меня пройдет гладко, Архимаг меня выселит, а сам въедет? Так что ли?

— Не совсем. Полгода он в любом случае тебе даст тут пожить, иначе некрасиво будет, а он любит в глазах других хорошо выглядеть. А потом… Да ты не волнуйся. Если что случится, я найду где тебя пристроить. Ну, переедешь в квартиру для аспиранта. Есть тут одна, только там ремонт нужен. Но это ничего, сделаем живо. Не так роскошно, как здесь, но жить можно. Комната с альковом, ванная и кухонька. Ты же не балованная девочка, из простых. Я-то уж вижу. Тебе понравится.

— Спасибо, — только и смогла я вымолвить.

— Да не за что. Пойду я, дел по горло. Да, обед тут общий, столовая на первом этаже в левом крыле. Завтрак и ужин каждый сам себе промышляет. Продукты можно у Форгарда заказать, он их на всех оптом закупает, со скидкой. С уборкой так: или золотой в декаду, или сама убирай. Стирка с глажкой в ту же цену. Если будут вопросы, мое жилище у входа, спросишь у привратника. Поняла?

Ну что ж, за квартиру платить не надо, а моя здешняя стипендия составляет тридцать золотых в месяц, то есть десять в декаду… Три золотых на еду… Убирать все равно буду сама, так надежнее, но могу себе позволить стирку переложить на чужие плечи. Своей профессиональной работы будет выше крыши.

— Спасибо, все поняла и очень благодарна за помощь.

Изобразила придворный поклон и хлопотливая тетка наконец ушла. Я прошлась по комнатам и уничтожила пыль своим любимым заклинанием. Ее, кстати, было на удивление мало, если учесть, что жилье семь месяцев стоит пустое. Ну да ладно. Сейчас принесут мои вещи и можно будет устраиваться. Хотя… Если старый хозяин или его неупокоенный дух всех выживает, распаковываться не стоит. Вдруг придется срочно переезжать?

Но, не проведя эксперимента, нельзя судить о том, каков будет результат. Может мы со здешним ужасом найдем общий язык?

Я снова обошла всю квартирку, изучая ее в подробностях. Старалась запомнить, что где лежит, чтобы сохранить имеющийся порядок. Квартира с первой минуты поразила меня тем, что каждая вещь знает свое место. Такие бывают у убежденных холостяков-педантов. Не дай боги, ты сдвинешь любимую безделушку на пару дюймов! Беда! Я сама склонна к педантизму, поэтому меня это не раздражает. А вот дух хозяина на нарушение заведенного порядка мог обидеться. С обиженным же духом, как известно, шутки плохи.

Тут в дверь постучали: мальчишка-посыльный принес-таки мои саквояж и корзину. Теперь можно было заняться наконец собой. Первым делом я достала халат и умывальные принадлежности и потопала в ванную.

Глава 3, в которой Мелисента рассказывает о себе и узнает кое-что новое

Пока я моюсь, есть время немного рассказать о себе. Что меня зовут Мелисента, вы уже знаете. Я бедная сирота. Нет-нет, не то, что вы подумали. Никаких подкидышей, приютов и тайн рождения. Мой отец был достойный гражданин, потомственный аптекарь-зельевар, владелец маленькой аптеки в провинциальном городке. Мама помогала ему и вела дом. Говорят, наш предок был сильным магом, специализировавшимся на зельеварении. Но уже его сын был практически лишен дара. Он переехал в наш городок Арнер из столицы и открыл аптеку. Хороший семейный бизнес: всегда при куске хлеба. Золотых гор не заработаешь, но и по миру не пойдешь. Выбрал предок Арнер в расчете на то, что тот будет расти и развиваться: рядом открыли залежи какой-то руды, и город рос. Но к сожалению залежи эти быстро кончились. Город наш захирел, жители из него уезжали, бизнес не рос, а уменьшался. К моему рождению родители едва сводили концы с концами. Еще и дар в семье тоже не рос, а уменьшался. Это сводило на нет возможность производства собственных зелий на продажу: без магии отец не мог достойно конкурировать с точно такими же аптекарями.

Так что когда в возрасте трех лет у меня открылся дар, мой папа бросил все на то, чтобы вырастить из меня мага-зельевара. С четырех лет учил меня сам, потом отдал в школу, а затем отправил в столичный Магический Университет.

И вот, когда я училась на первом курсе, произошло несчастье: наша аптека сгорела, а мои родители погибли на пожаре.

Почему-то наш куратор, доцент кафедры зельеварения, принял тогда во мне участие. Сам отвез на похороны, кормил, поил, утешал, а еще выяснял, что мне причитается. Оказалось, ничего. Отец все деньги вкладывал в мое обучение, а на громоотвод потратиться не захотел. Соответственно, страховая компания не согласилась страховать нашу аптеку. Она сгорела от удара молнии, и никакой компенсации мне не полагалось. Даже похоронили родителей на средства благотворительного фонда. Я, по сути, осталась нищей и являюсь ею до сих пор. Все мои сбережения на сегодняшний день составляют двадцать семь золотых. Ни уму, ни сердцу: на такую сумму можно купить много хорошеньких вещичек, но аптеку на это не откроешь. Даже простой патент на занятие магической деятельностью стоит на три золотых дороже.

А тогда… Я осталась практически только с тем, что было на мне.

Жалеть меня не стоит: мне было где жить, что есть и пить, да и наготу прикрыть было чем. Университет предоставлял мне все, а еще и стипендию платил как отличнице. Да, крохи, но лучше, чем ничего. Еще и куратор помог, предложил работу на выбор: в библиотеке книги на места расставлять, или в университетской аптеке зелья готовить. Я выбрала аптеку. Работа знакомая, кроме того, с книгами бегать надо, а тут сидеть. Ничто не мешает попутно учиться, читать те же книги. Декан похвалил мой выбор и предоставил мне эту должность. С тех пор и до конца обучения я три раза в декаду трудилась, превращая корешки и листья в зелья. С каждым годом росла как квалификация, так и оплата. А когда я стала специалистом по эликсирам, денег стало достаточно для того, чтобы время от времени позволять себе маленькие радости: новые туфли, коробочку пирожных, заколку в волосы или красивое белье. Только вот сбережения делать не выходило.

Я рано поняла: надо, чтобы о тебе заботилось государство или Совет Магов: у них денег больше, а подопечных меньше. Для того, чтобы тебя взяли работать на Совет Магов, надо быть лучшей из лучших. И я вкалывала денно и нощно, не отвлекаясь ни на что. Хотя вру. За три года до окончания у меня случилось помрачение ума: я влюбилась в парня с боевого факультета. Сделала я это, как сейчас понимаю, по неопытности.