All you need is love… (СИ)

Тут я подумал о том, что скоро летние каникулы. И я буду торчать либо в школе, если удастся договориться с директором, либо дома. Но раньше каникулы мне скрашивало общество Лили, а теперь я останусь один… Да, мама расскажет еще что-нибудь интересное и чему-то научит, но к ней прилагается отец, а это уже не так приятно. И удрать на прогулку с Лили не выйдет, некуда теперь бежать. Разве только одному уходить куда подальше и день за днем валяться под кустом с книгой или просто так…

— Не отвлекайся, — ткнула меня локтем Стоун. — Я вроде вкурила, только вот тут еще раз объясни. Я хорошо запоминаю, когда что-то руками делаю, а если на словах — то не сразу доходит.

Я тяжело вздохнул и в третий раз объяснил, когда именно нужно добавлять в зелье желчь виверны, в какой пропорции, и как лучше это сделать, чтобы не уделать лабораторию от пола до потолка и не покалечиться.

— Ты в зельевары собралась или в авроры? — не выдержал я наконец.

— Не-а, я этим вообще не собираюсь заниматься, — преспокойно ответила она. — Я имею в виду, магией. Мне просто по приколу.

— А… — Я нахмурился. — Так ты на шестой курс не вернешься?

— Вернусь, — невозмутимо сказала Стоун. — Тут забавно, а дома меня бабушка постоянно воспитывает. Она у меня, знаешь, в религию ударилась, а от этого на стену влезть хочется. Вот доучусь, будет мне аж восемнадцать, я хоть спокойно срулю из дома, вроде как в колледж. Потом видно будет, чем заняться…

— А родители? — я понимал, что задаю неприличные вопросы, но мне стало интересно.

— Ну, может, с ними потусуюсь, — подумав, кивнула она. В пушистых волосах запутались какие-то соринки и листья, но ее это не волновало. Она и не красилась вовсе, заметил я, не то что остальные девчонки. — Погуляю, пока молодая, уж не пропаду. Человек должен быть свободен.

Я ничего не понял, но решил не переспрашивать, и так уж наговорил лишнего.

— Так ход-то покажешь? — спросила вдруг Стоун.

— Покажу, — тяжело вздохнул я. — Только обещай в полнолуние им не выходить. Ну… ты понимаешь, почему. Не дай Мерлин, столкнешься…

— Не вопрос, я ж не самоубийца. Пошли.

— Что, присмотрел другую грязнокровочку? — с интересом спросил Эйвери вечером в гостиной. — Живо ты!

— А тебе что за печаль?

— Да ничего, просто спросил, — фыркнул он. — Первая-то живо к Поттеру прилипла. Я тебе давно говорил, что она выгоды ищет, а ты: дружим с детства, дружим с детства…

— Вполне вероятно, ты был прав, — помолчав, произнес я и сам ужаснулся своим словам.

— А нынешняя — ведь та самая, которой мы юбку задрали? — припомнил он.

— Да.

— Понравилось ей, что ли?

— Я тебе сейчас в грызло дам, — серьезно ответил я, и он поднял руки в примирительном жесте, потому что знал — я действительно могу врезать. Или подлить чего-нибудь экспериментального в утренний чай.

— Шучу-шучу. Девчонки все же странные, — добавил он. — Одна ядом исходит, хотя ты уже раз сто извинился, вторую чуть не раздели, а с нее как с гуся вода.

— Это потому, что Снейп ей никто, — подал голос Розье. — Пока. Вот помяните мое слово, они с Эванс еще будут друг друга за волосы таскать!

— Иди ты… Запретным лесом, — сказал я, взял полотенце и ушел якобы в душ. На самом деле я отправился на берег.

На берегу теплился маленький костерок, пахло печеной картошкой, а Стоун невозмутимо подкидывала щепочки в огонь.

— Хей, приятель, а я думала, ты не придешь, — сказала она. — Но раз пришел, ешь картошку и смотри, чтоб яблоки не пригорели, а испеклись. А я купаться пойду.

Тут я уставился в костер, потому что она скинула мантию, под которой был только маггловский купальник, и шумно плюхнулась в озеро.

— Кайф! — раздалось оттуда. — Вода как парное молоко! Брось нафиг эти яблоки, иди поплавай!

Признаюсь, я больше опасался, как бы ее кто-нибудь не сцапал, поэтому вынужденно пошел на голос с палочкой наготове. А теперь скажите мне, куда можно засунуть палочку в плавках? За резинку, что ли? Выпадет как нечего делать… Только и оставалось, что в зубах держать!

Правда, когда меня кто-то поймал за ногу, палочку я упустил. Пловец из меня скверный, от берега я удалился ровно настолько, чтобы чувствовать под собою дно, но все равно чуть не захлебнулся от неожиданности.

— С ума сошла?! — отплевавшись, спросил я, разглядев веселую физиономию Стоун. — Я плавать толком не умею!

— Предупреждать нужно, — невозмутимо ответила она.

— И палочку я выронил…

— А на кой ты с ней в воду полез? — удивилась Стоун. — Я свою в одежде оставила. Ладно, она ж деревянная, не потонет, я твою потом выужу. А вода хороша, а?

— Ага, — невольно ответил я.

— Ложись на спину, — сказала она. — Ну ложись, не бойся, не утонешь! Представь, что под тобой матрац, и все… Да выпрямись, что ж ты съежился так! Голову запрокинь. И смотри вверх.

Каюсь, мне было страшно, вода плескала в лицо, норовила залиться в уши и в нос, но я вдруг понял, что и в самом деле не нужно прикладывать никаких усилий, чтобы удержаться на поверхности, можно просто лежать, покачиваясь на воде! В воде отражались огни замка, надо мной плыло море звезд с полной луной, и…

Полной?!

Я дернулся так, что снова чуть не захлебнулся, спасибо, Стоун поймала меня за руку.

— Ты чего?

— Луна… — выдохнул я. — Забыла?

— Так не полнолуние еще, — прищурилась она. — Нечего астрономию прогуливать, умник. Греби к берегу.

На суше было прохладно, так что я быстро растерся полотенцем и оделся. Стоун предпочла высушиться чарами, закуталась в мантию и присела к костру. Спасибо, о моей палочке не забыла…

— Вот это дело, — довольно сказала она, разглядывая слегка обгоревшее яблоко на прутике. — На, держи.

Я взял. Мне было… странно.

— Так и не помирились? — спросила Стоун, выковыривая из золы картошку и сноровисто ее чистя. Соль у нее была при себе, в корпусе маггловской шариковой ручки. Кстати, очень удобно!

Я покачал головой. Не хотелось думать об этом сейчас.

— Помиритесь еще, — преспокойно сказала она и встала. — Доел? Пошли спать, а то завтра опять на консультацию…

Случилась неожиданность: на экзамене Лили с треском завалила зелья, и даже благоволивший к ней Слагхорн ничего не мог поделать. Я поразился: она всегда выказывала талант к зельеварению, и пусть не пыталась что-то изобретать, держалась на хорошем уровне! Неужели… Я отогнал неприятную мысль и отправился на обед, а по пути, сворачивая с очередной движущейся лестницы (Стоун называла их чокнутыми эскалаторами) в коридор, услышал прелюбопытнейший разговор.

— Подружка, я никак не пойму, в чем проблема? — доброжелательно произнесла Стоун. Я по себе знал, что ее улыбка может вывести из себя любого. Особенно Лили. Особенно уже разъяренную, а это слышалось по тону ее ответа:

— Отстань от него!

— От кого?

— От Северуса!

— Фью-у-у… А когда это я к нему приставала? — поразилась та.

— А будто я не видела? Ты с ним сидишь на консультациях!

— А ты сидишь с Поттером. Давай, ты от него отстанешь? — весело предложила Стоун. — Баш на баш, и дело в сторону. Или махнемся, не глядя, а?

Лили, кажется, потеряла дар речи.

— Бывай, подружка, пойду я, — сказала та, — а то жратеньки хочется…

— Нет, постой! Я… — Лили помолчала. — Слушай, ты можешь передать, ну… что я не очень сержусь? Я же понимаю, что он сгоряча…

— Не-а, — ответила Стоун. — У тебя язык еще не отвалился, вон как ты им чешешь, так что иди и сама скажи.

— Но я не могу!

— Чего ты не можешь? Двух слов связать?

Я уже немного узнал Стоун и понимал, что вести такую беседу она может бесконечно долго, причем искренне при этом забавляясь.

— Но все увидят… — прошептала Лили.

— Подружка, я не понимаю, — серьезно сказала Стоун. — Вы со Снейпом пять лет были не разлей вода, а теперь ты внезапно паришься потому, что вас могут увидеть вместе?! Мой тебе дружеский совет — сперва своих тараканов выдрессируй, а потом уже иди мириться, а то он ведь добрый, может от избытка чувств и Авадой запулить!