Её бремя (СИ)

- Как изменил его ты, предатель. - прошипел Птерелай, указывая на перевязанную руку Пия. - Что она тебе пообещала? Благосклонность богов, золотые реки или что-нибудь ещё из этой жреческой чепухи?!

С холодным гневом Керкира ответила за Пия:

- Каждый имеет право на совет Богини, если он готов заплатить цену. И каждый имеет право оставить тайным истинное значение сообщения.

- И лишь случайно получается, что Богиня выступает на твоей стороне направо и налево. А ведь она могла бы просто запросить смерти Пия, вот было бы легче.

- Богиня открыто выступает на стороне закона, и ты это знаешь. И почему бы тебе самому не рискнуть ради божественной мудрости? - произнесла она с вызовом.

- Выиметь тебя я ещё успею, - Керкира жестом остановила Авла, порвывавшегося уже вскочить, - И всё-таки, Пий, скажи-ка, по-дружески, что тебя заставило так круто поменять решение?

Тот глубоко вздохнул и сказал:

- Да пропади оно всё пропадом. Я могу вооружить беженцев и переправить их через границу, как ты предлагаешь, Птерелай, а могу выделить им несколько кораблей и отправить их "по воле Богини" за море осваивать неизвестные земли. Я вкладываюсь одинаково и результат примерно один, но, вот только, если что-то пойдёт не так, то в первом случае они вернутся ко мне с моим же оружием, а во втором возвращаться будет уже некому. Я предпочитаю риск потерять несколько кораблей, чем собственную жизнь.

- Собака, - только и ответил Птерелай, отвернувшись от Пия.

На секунду воцарилось молчание. Керкира смотрела на своего брата, пытаясь угадать его мысли, тот же напряжённо что-то обдумывал. Авл терпеливо ждал, пока это скоморошество закончится, а Пий гадал, правильно ли он выбрал.

Наконец, Птерелай сказал:

- Никакого мира не будет, сестрица. Скоро все поймут, что ты задаром отдаёшь Царство Кортосу. И тогда ни одна душа не станет терпеть тебя на троне, - Птерелай звучал серьёзно, даже устало. - Скажи мне, неужели ты не понимаешь, чего ты делаешь? Почему ты так просто готова отдать то, что наша семья сохраняла столетиями?

Керкира не ответила. Она хотела бы сказать, что Птерелай далеко не единственный, кто стал бы оспаривать её права на трон. Мало кто стал бы терпеть в правителях женщину без ребёнка. Тем более Верховную Жрицу, которой престол не мог достаться по определению - к жрицам отправляли младших девочек царской семьи. Семьи, которая так разрослась за века правления, что возможных претендентов на её престол сейчас было больше, чем пальцев на обеих руках. Ей нужна была сила, которая поддержала бы её. Внешняя сила, раз уж внутри Царства все ополчились против законной наследницы. Тем более, Авл Марций сам предложил руку помощи.

- Раз так, то нам здесь не о чем больше разговаривать, - Птерелай поднялся с места и уже на ходу бросил Керкире, - Возможно, когда-нибудь ты поймёшь, кому в руки отдаёшься. И тогда сама будешь умолять меня принять Царство.

═

═

Керкире было тяжело. Оставив все дела на Управителя, обещав Авлу уделить ему время вечером, она скрылась от глаз в собственных покоях. Несмотря на балкон, с которого открывался вид на всю прибрежную часть города с белыми выцветшими на солнце крышами и на слепящее море вдалеке, было всё так же жарко. Болела голова. Женщина с какой-то болезненной судорогой вспомнила холодный пол царского склепа. Словно только мёртвым была положена приятная прохлада, живым же полагалось страдание. Если так пойдёт дальше, а так дальше пойдёт, то в этом году река тоже не принесёт достаточно воды, и следующей зимой опять будет не хватать хлеба.

Керкира отвернулась от панорамы и устало дошла до кровати напротив. Опустившись на неё, женщина сдалась и уткнулась лицом в мягкий валик. Она могла бы позвать Талию и остальных служанок, те принесли бы масла и травы, мягкие руки и приятные речи. Но жрица знала, как это работает, и поэтому ей больше не помогало. Она с горечью подумала о времени, когда она была лишь одной из маленьких напуганных послушниц в таинственном храме Богини. Ей, вышедшей из царской семьи, никогда не упускали случая напомнить об этом - перед лицом горних все равны. Тогда действительно можно было разделить одну тяжесть - бессонных ночей, голода, постыдных поручений, длинных гимнов из непонятных слов - разделить на всех разом.

Сейчас же каждый взгляд, что в Храме, что во дворце, кричал о том, какая она отличная ото всех, насколько особенно нужно с ней обходиться. Поэтому она не хотела видеть никого из своих слуг.

Разве что только Защитника. Он единственный был допущен в её покои - воин из далёкой страны, не знавший местных порядков, не имеющий друзей и привязанностей, подчинявшийся лично ей. В такие минуты он один не вызывал у Керкиры отвращения. И сейчас он стоял у дверей изнутри, на вечной страже, пока ему не будет приказано обратного. Подняв голову, царица взглянула на него и тихим голосом позвала:

- Ликий...

Она называла его по имени страны, откуда он родом. Ликия - небольшая горная земля, отделяющая Кортос от Ариарата - царства Терция Аквилия. Бедная, никому не нужная, проклятая земля.

═

═

Когда весть о смерти царской семьи достигла столицы, начались волнения. Военные предлагали объявить поход на Ликию, на Кортос, отовсюду повылезали, как насекомые из-под гнилой коряги, многочисленные наследники, а чиновники стали копошиться в попытках подняться повыше в дни всеобщего смятения. Всё стало ещё хуже, когда была зачитана воля покойного царя. Керкира, уже ставшая Верховной Жрицей, должна была занять его место. По традиции отданные в жречество члены царской семьи не претендовали на трон, и ни один царь до этого не решался нарушить это негласное правило.

Керкира была рада получить от Авла Марция приглашение лично перевезти тела погибших на родину. Она воспользовалась этой возможностью сбежать на время от дворцовых дел и собраться с мыслями.

Придворные тоже были рады, но по другой причине - они надеялись, что Керкиру постигнет участь её родителей. Путь в Ликию был опасен, даже под защитой кортосской знати.

В один из дней к их каравану вышел путник. Он просил встречи с будущей Царицей. Она приняла его, но, напуганная, была сурова:

- Говорят, что в Ликии человек либо пасёт овец, либо грабит путников на дорогах. Кем являешься ты?

И получила дерзкий ответ:

- Ещё они говорят, что к первым относятся все местные мужчины, в то время как вторые не столь разборчивы.

Несмотря на всю странность положения, девушка тогда не удержала улыбку.

- И что же ты можешь мне сказать, сын Ликии о смерти моих отца, матери и родного брата?

- Я могу сказать о тех, кто лишил их жизни. Это одна из банд, которые появляются в этих горах на несколько дней, чтобы тут же распасться. Но можно попытаться найти того, кто их собрал. Я видел его - высокий человек в чёрных одеждах, он держал лицо в тени, но он был бородат и смугл кожей. Я приметил, как его одежды держала брошь из серебра, в виде конской головы.

- И всё?

- Да.

Керкира посмотрела на него недоверчивым взглядом:

- И почему ты думаешь, что описал того самого человека?

- Время совпадает и место совпадает. Я могу показать, если нужно. Откуда они пришли и куда шли, когда я их видел.

Керкира не спешила верить, однако её интуиция подсказывала, что с какой-то целью этот человек всё-таки пришёл. Если знаешь, что человек хочет, то знаешь о нём всё.

- Допустим, ты прав, и это были те же самые люди. Что ты хочешь взамен за такие важные сведения? Я могу одарить тебя по-царски, окажись то, что ты говоришь, правдой.

- Я бы хотел, чтобы вы разрешили мне служить вам. Вернуться с вами в Срединное царство.

- Так просто? Почему ты этого хочешь?

- Я... - он задумался на несколько секунд, - Я просто человек, без семьи, не видевший ничего дальше этих гор. Это может быть единственная возможность переплыть море, побывать в другой земле. Разве это недостаточная причина?

Керкира тогда ему не поверила. Откуда у дикого ликийца такие желания? Но последовав за ним, она обнаружила, что всё, что он говорит, не противоречит сказанному кортосцами. Тогда жрица решила, что, если это подосланный Терцием или Авлом человек, она хотя бы знает об этом. Когда пришло время возвращаться, она взяла Ликия с собой.