Друзья познаются в беде (ЛП)

— Не оставляй надежду, — сказала она ему. — Не делай выводы о тех вещах, которые мы еще не знаем. Что будет с этими остатками орочьей армии, когда зима наступит окончательно? Как они справятся, если какое-нибудь племя решит, что пришло время возвращаться к безопасности их горных логовищ? Другие попытаются остановить отступление, и если они это сделают, если орки начнут бороться против орков, как долго они смогут оставаться вместе?

Дзирт оглянулся на отдаленные следы работы орков и позволил своему пристальному взгляду задержаться там на некоторое время.

— Слишком рано, чтобы судить, — наконец согласился он. — Давай отправимся дальше на запад и выполним свою задачу. Возможно, когда мы вернемся, день будет сиять ярче, чем сегодня.

Инновиндиль взяла его за руку, и вместе они вернулись к своим пегасам, а вскоре они продолжили свой путь на запад, к Лускану. Они выбрали свою дорогу, и считали ее правильной, при том, что каждый из них, как мог, держался за их общее утверждение, что то — что они видели, вряд ли будет совпадать с тем, что они увидят по своему возвращению.

Но каждый из них смотрел по сторонам и замечал продолжающееся продвижение по-прежнему единой орочьей армии, которая, как предполагалось, должна была распасться на куски.

События того дня, сигнальные выстрелы и скоординированные огни той ночи, и события следующего дня, свидетелями которых они были, пока не оказались в свободном от орков Проходе на западе, отнюдь не поддержали их уверенность.

Будучи аристократом не самого высокого ранга во втором доме Мензоберранзана, Тос'ун Армго провел несколько лет, обучаясь искусству сражаться в Мили-Магтире, школе воинов. Он служил под начальством легендарного оружейника, свирепого Утегенталя, который выделялся среди воинов-дроу своим внушающим ужас стилем атаки. Не обремененный ни тонкостью, ни изяществом, Утегенталь восполнял этот недостаток явной силой и яростью, так что воины Баррисон Дель'Армго, которых он обучал, овладевали умением бить сильно и бить быстро.

Тос'ун не был исключением. Так что, когда он спускался к каравану орков, с Хазид'хи в правой руке и со вторым мечом в левой, он не колебался. Он спрыгнул с утеса одним большим скачком, нанося удар левой рукой, приземлился рядом с ведущим орком, а затем крутанулся на месте, вращая Хазид'хи, и разрубил тупую тварь от плеча до бедра. Резко изменив движение и ударив слева, Хазид'хи, хлестнул следующего орка в колонне, что схватил мешок с повозки, пытаясь заблокировать его.

Лезвие, столь тонкое и острое, как ни одно другое в мире, прошло через мешок, поднятую руку и удивленное лицо орка с такой непринужденностью, что Тос'ун даже засомневался, достал ли он своего врага.

Разумеется, до того момента, как все это свалилось кучей в расплывающуюся лужу крови.

Тос'ун поставил ногу на упавшего орка, чтобы найти опору для прыжка вперед, завершая следующее убийство, ударив Хазид'хи через окованные свинцом доски телеги по груди орка, который попытался под ней спрятаться.

— Больше! — кричал разумный меч в его голове. Этот вопль послал волны гнева в мозг дроу, еще больше распалившие его ярость.

Двое орков двинулись ему наперерез, их мечи были подняты, чтобы блокировать его атаки.

Второй меч Тос'уна двинулся слева направо под лезвием орка с правой стороны от дроу. Он провернул его, используя нижнюю сторону лезвия меча другого орка, а потом вернул его назад, снова направо и назад, налево, в ряду легких парирований. Орки не сопротивлялись, поскольку атаки не были сильны, но, при этом, они не понимали, что дроу так же легко уходил и от ударов их клинков.

Тос'ун остановился в середине движения и бросил свой второй меч в воздух, чтобы он пролетел между двумя удивленными орками. В том же самом плавном движении дроу пригнулся и повернулся на месте, бросившись вперед на одно колено и поднырнув под мечи орков. Хазид'хи разорвал толстую необработанную кожу поясов и черных плащей орков так легко, словно они были пергаментные.

И орки взвыли, отшатываясь и зажимая распоротые животы, из которых вываливались внутренности.

Хазид'хи тоже взвыл, но от удовольствия — в голове Тос'уна.

Другая пара охранников направилась к дроу, окружая его и выставив в его сторону окованные металлом копья. Он проанализировал их движения и тут же решил, как ему драться, где парировать, а где искать несогласованности в их движениях.

Когда копья ударили, Toс'ун был более чем готов. Демонстрируя свое превосходство в скорости и ловкости, он отставил правую ногу назад и полуповернулся на месте, избегая удара, который прошел позади, и парируя тот, что пришелся спереди.

Один шаг вперед — и охранник оказался в пределах досягаемости, а Хазид'хи испил еще больше орочьей крови.

Другой орк напал на дроу сзади, и Toс'ун выполнил блестящий удар слева, из-за спины, своим обычным мечом, вслед за которым следовал второй меч, и воин пронзил Хазид'хи сердце орка.

Меч заваливал Тос'уна своими комментариями.

Дроу видел, что слева от него уцелевший орк начал карабкаться на скалы, и двинулся, было, за ним, но потом он заметил еще двоих орков, что бросили караван, дабы спасти собственные шкуры. Тос'ун сделал несколько шагов в их сторону, однако понимал, что вряд ли он сумеет разобраться со всеми тремя быстро, а потому вложил мечи в ножны и вернулся к каравану, чтобы разобраться с тем, что там было.

Хазид'хи молчал, но меч был больше заинтригован, чем доволен. Toс'ун был прекрасным владельцем, настоящим воином-дроу, и, конечно, куда лучше той человеческой женщины, которая владела мечом в течение нескольких лет, женщина-воин, что слишком часто предпочитала использовать свой лук — вместо великолепного Хазид'хи.

— Мы можем многому друг от друга научиться, — вещал меч в мыслях Тос'уна.

Дроу, что бросил мимолетный взгляд на рукоять меча, мог ощутить его трепет.

— Ты не доверяешь своему воинскому чутью, — объяснял меч.

Toс'ун прекратил есть, взялся за рукоять и потянул Хазид'хи из ножен, держа мерцающее лезвие перед своими красными глазами.

— Ты слишком много думаешь, продолжал меч.

Toс'ун подождал немного, а затем вложил меч обратно в ножны и вернулся к еде.

На пока что достаточно, решил Хазид'хи. Дроу не отклонил предложение. Меч был готов в их следующей схватке помочь темному эльфу достигнуть большей концентрации, усиленного понимания, в котором он мог осознавать свои возможности и полностью соизмерять их с недостатками.

Не так давно Хазид'хи владел Дзирт До'Урден, непревзойденный воин-дроу. Тот темный эльф без колебаний отвергал все вторжения меча в свой разум, потому что он и так обладал великолепным чутьем воина, мгновенно узнающим своих врагов и оценивающим их способности. Дзирт перемещался неосознанно, без отдельной на то команды, демонстрируя полное смешение мыслей и движений.

Хазид'хи чувствовал этот инстинкт воина, внутреннюю концентрацию, которая подняла Дзирта выше даже такого великолепно обученного воина, каким был Toс'ун Армго. Разумный меч неплохо изучил своего носителя во время схватки Дзирта и Обальда, и Хазид'хи многому научился от своего владельца.

И меч предложил преподавать ту же технику Тос'уну. Хотя этот дроу никогда не будет столь же силен и морально тверд, как Дзирт, но и он был неплохим малым. А, поскольку он не был так же внутренне определен в своих взглядах и помешан на своей раздутой добродетельности, Toс'ун не будет в состоянии отрицать Хазид'хи, как это делал Дзирт. Меч мог многому научить Тос'уна, но без мертвого груза его доброй воли.

Хазид'хи не мог ждать лучшего времени.

— Ты был очень тих все это время, — сказала Инновиндиль Дзирту, когда они начали ставить свой лагерь на ночь.