Пуп горы

Я широко открыл глаза от удивления. Похожий на туземца Коршун, напялив на голову и подвязав под подбородком обрывок половичка, невозмутимо прошёл мимо и уселся на носовой площадке. В руках он держал непонятно откуда появившейся раздвижной спиннинг. Вытянув удилище, бывший военный размахнулся и забросил поплавок с крючком в море. Я не один раз видел по объёмовизору, как ловят рыбу, но никогда не участвовал в увлекательном процессе. Канал «Охота и рыбалка» всегда был самым любимым из всех пятиста транслируемых каналов, поэтому забыв обо всём, зачарованный устроился поближе к Коршуну.

Капитан раз за разом с недовольным выражением лица закидывал удочку.

Желая посмотреть, как рыбак вытащит свой первый улов, я уселся рядом, свесив с лодки ноги. Пальцы ног поцеловали, а потом обняли тёплые ласковые волны, и я мысленно спросил себя: «Много ли человеку надо для счастья?»

– Я бы на твоём месте этого не делал, – как-то, между прочим, заметил капитан и поправил на голове половичок.

– Что… не делал? – не понял я.

– Ну, не плескал бы в воде ногами.

– А почему я не могу опустить свои уставшие ноги в тёплую ванну? – невольно возмутился я.

С довольно печальным видом Коршун показал мне конец лески, которую только что вытянул из воды. Он был обкусан. Аккуратно, вместе с крючком и наживкой. Под водой угощение ждали мощные и беспощадные челюсти.

Увидев причину, я со всей скоростью, на которую оказался способен, выдернул ноги из воды. Сделал я это вовремя. Из под киля, вдоль борта, совсем близко от поверхности мелькнула тень крупной рыбы. Вспенив воду, щёлкнули челюсти, и хищник разочарованно быстро скрылся в глубине.

– И вот так каждый раз, – заметил Коршун, – стоит забросить леску, как кто-то тут же обкусывает её. Голодное до добычи море. Хорошо, что мы успели залатать лодку.

– Хорошо, – согласился я, а потом спросил. – А тебе конструкция на голове не мешает?

Коршун зло посмотрел на меня, видимое равнодушие покинуло его, и он стал походить на очень опасного зверя, приготовившегося прыгнуть.

– Как ты мог заметить, у меня совершенно открытый участок мозга. Он не защищён ничем. Только я сам должен заботиться об том, чтобы он не перегрелся или не оказался травмирован. А знаешь, почему я попал в такое положение?

– Почему? – на этот раз довольно уныло поинтересовался я по поводу чужих болезней.

– Один не слишком умный Создатель игр щедро наделил каждого участника пятидесятью жизнями. У меня осталось две. Или три, если не засчитают одного спорного случая. Так вот, ближе к делу. Когда тебя убивают тем или иным способом, через некоторое время ты снова здесь оживаешь, но непременно с теми ранами, что получил при предыдущей смерти. Конечно, жизненно важные органы излечиваются сами собой и запускаются вновь, но для того, чтобы залатать крупные дырки в шкуре, нужно отправляться срочно к ближайшему костоправу. Шутник грёбанный. И ведь хорошо, если его квалификация подтверждается дипломом и многолетней практикой. Бывает порой совсем иначе. Когда мне топором раскроили череп, постепенно мозг восстановился в пределах черепной коробки, и я смог встать. Единственные, кого я нашёл в тех краях, оказалась выездная бригада сборщиков мебели для великанов. Они помогли мне, скрепив кожу черепа скобами степлера. Поверь, было очень больно.

– Верю, – совсем без настроения поддакнул я.

– Теперь я знаю, кто создал эту извращённую, грёбанную игру. И вижу, что её создатель ещё ни разу не умирал в своём детище. Поэтому все приятные впечатления у тебя ещё впереди. Желаю, чтобы восхитительные минуты продлились как можно дольше.

– У меня уже забрали сорок две жизни, – пожаловался я и рассказал, как всё произошло. Коршун внимательно выслушал меня и уверенно заявил, что в игру запущен избирательный вирус.

– Скорее всего, у тебя осталось совсем мало времени, – закончил он, – возможно, сколько у меня, а, может, и того меньше. Тебя пытаются стереть из системника и памяти. Вот мне интересно, что происходит с игроками, когда они расходуют свой жизненный лимит? Видел много раз тени. Тени – это одно, но я, ни разу не повстречал никого или ничего, пережившего пятидесятую смерть. Ты меня не просветишь по этому поводу, очкарик? Тем более такое будущее и для тебя не за горами.

Я со страхом посмотрел на него и ничего не смог ответить. Как можно учесть столь тонкие нюансы при создании целых полнокровных миров?

Пока мы вели неспешную беседу, из рубки доносились радостные и взволнованные крики орка. Порой они казались настолько нечленораздельными, что мы не могли понять, о чём он хочет сказать. А скоро появился и сам Василий.

Над нашими головами (по всей видимости, мы снова вошли в зону игрового оповещения) вдруг возникла ярко горящая надпись, составленная из крупных зелёных букв:

Просим отнестись ответственно и ответить конкретно и ясно для внутреннего учёта и вынесений премий сотрудникам».

– Как-то не очень, – сказал я с кислой миной.

– Если честно, – грубо и по-солдатски выразился капитан, – сплошное грёбанное дерьмо.

– Во-во, оно самое, – согласился орк, – не обращайте на них внимания, сами исчезнут.

Разочарованно застонав от полученных от нас ответов, буквы упали в океан. В тех местах, куда они плюхнулись, сразу образовались водовороты, и заплескалась вода. Местные морские хищники только и ждали момента, когда что-то попадёт в воду. На смену первым предложениям в воздухе появились другие надписи, сообщающие о нашей прокачке, кому сколько досталось ненужной ловкости, а кому непрошенной смелости, но мы уже давно не обращали внимания на подобную ерунду.

– Я кое-что нашёл, – сказал орк и замолчал. Умел всё-таки Василий на пустом месте создать интригу и заинтересовать собеседников. Мы довольно долго молчали, пока сами не стали задавать вопросов:

– Ну и?

– Что там?

– Практически ничего интересного, – ухмыльнулся орк, – воды на день пути в пластиковых бутылках, пара консервов и заплесневевшие полбуханки хлеба.

– Плохо, – тяжело вздохнул капитан.

– Из одежды нет ничего, – добавил орк.

– Как-нибудь без неё обойдёмся, привыкли уже, – усмехнулся я.

– Из оружия я нашёл лишь заржавевший кухонный нож и вилку с одним отломанным остриём.

– Просто шикарно, – Коршун горестно покачал головой. – Можно смело штурмовать замок графини. Как говорится, вооружены до зубов и очень опасны.

– Но самое главное. Самое главное. Это…

– Что, Василий, не тяни!

– Что это?

– Карта!

– Карта местности?

– А то чего же? И очень любопытная, должен сказать.

Он сел между нами, разложил на коленях бумагу, сложенную вчетверо и нашим взорам, на самом деле, предстала карта побережья. В общем, я увидел даже не условную схему, а миниатюрное изображение игрового мира. Слишком обширное пространство новоявленного мира я в своё время создавать не стал, поэтому вся местность уместилась на маленьком клочке бумаги.

– Ага, очкарик, что ты видишь перед собой? – начал орк.

– Карта, – подыграл ему капитан, – похоже, созданная двоечником – второгодником.

– Судя по бумажке, центр цивилизованного мира ты поместил в прекрасной долине, в сотню километров в диаметре. Хорошо видны небольшие посёлки и огромные леса.

– Это место отдыха, зона успокоения и размышлений, – парировал я.

– С драконами, мамонтами и динозаврами? – подковырнул меня капитан.

– Ну да, выходит с ними.

– Вот смотри, что интересно, – продолжал орк, улыбаясь, – долину ты со всех сторон обозначил и огородил высокими горами. У меня есть вопрос, а что там, за горами?

– Ничего, – пожал плечами капитан, – я бывал в горах. Подходил к самому обрыву, смотрел вниз, а там ничего. Смотришь перед собой и ничего не видишь. Кругом одна пустота. Мы как будто на известном острове зависли в бескрайнем безвоздушном пространстве.