Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.

- А Малфой упал, - сказала вдруг Джинни. – «Мобиликорпус» перестал действовать и… Что с ним будем делать?

- Наверное, всё-таки мы должны доставить его в замок, - тихо ответила Гермиона. – Тем более, профессор Снейп хотел поступить именно так.

– Эй, Малфой, ты можешь идти сам? – сказал Рон, рука его по-прежнему поддерживала Гарри за плечи.

- Я попробую, - мрачно отозвался слизеринец. - Если вы соизволите развязать меня, гриффиндорские придурки.

Гарри не видел ни Малфоя, ни друзей. До боли, до рези в глазах он всматривался в горящий пурпуром солнечный полукруг, окрасивший в алый цвет башни и стены замка. Снова пытаясь уверить себя, что счастлив. Что нет больше Тёмного Лорда, и то, что за победу они заплатили всего лишь жизнями Снейпа и Эдвина Эгберта – это большая удача. Что несоизмеримы судьба всего мира и две человеческих жизни, тем более, если это жизнь ненавистного с первого дня профессора зельеделия, которому редкий учащийся Хогвартса не желал в тот или иной момент мучительной смерти.

В этот момент Гарри осознал, что детство кончилось. Безжалостно и бесповоротно. Они вступили в мир взрослых. Добро пожаловать…

- Гарри, с тобой всё в порядке? – озабоченно поинтересовалась Гермиона. – Ты ранен? (Гарри слабо мотнул головой). - Я так и не поняла, что за ужасный облик принял Вольдеморт перед смертью, - призналась она, - кто знает, может, он успел наложить какое-нибудь чудовищное заклятье… Рон, отпусти Гарри, пусть он полежит.

- Не надо, - сорвалось с губ Гарри. – Держи меня, Рон, - почему-то ему было страшно, что рука друга отпустит его.

- Я держу тебя, держу, - успокоил его Рон. – Гермиона, сейчас не время лежать, надо возвращаться… Малфой, ты чего это?

У Гарри закружилась голова. Вокруг алого встающего солнца появился чёрный ободок, но он упорно продолжал смотреть на восток, опираясь спиной на руку Рона. Судя по суете, которую он слышал краем уха, с Малфоем приключилась какая-то незадача: тот никак не мог встать с четверенек и ожесточённо ругался, обвиняя всех окружающих в том, что они ни много ни мало как «перевернули мир», добавив потом нудно «хотя чего ещё ожидать от мира после убийства Лорда?».

- Малфой, мы ничего с тобой не делали, - в который раз спокойно и настойчиво повторяла Гермиона.

- Да? А почему тогда небо на земле? – сердито и жалобно вопрошал Драко. – А почему я идти не могу? Где у меня перед?

- Малфой спятил, - поделилась догадкой Джинни, - он ползёт раком и спрашивает, где у него перед, а где зад…

Это было смешно, но Гарри не мог улыбнуться: чёрная окантовка вокруг солнечного круга всё росла и ширилась, в центре возникла еле заметная, словно пером нарисованная галочка. Правую руку Гарри не чувствовал совсем. Он повернул голову: удостовериться, что та вообще на месте. Рука на глазах приобретала синевато-багровый оттенок. Кинжал выпал. «Вольдеморт не умер. Он остался здесь, - ударило ему в голову, - он в моей руке. Пробрался через клинок, когда понял, что ему конец. Скоро он завладеет моим телом, и никто не будет даже догадываться! Что же делать?!»

- Рон, отруби мне руку, - слабо попросил Гарри. – Скорее, иначе будет поздно! (Рука начала раздуваться, вены пёрли из плоти наружу, как из земли корни дерева.)

- Что? Гарри, что ты такое говоришь?

«Рон не может мне помочь, только я сам… - загадочная точка в центре восходящего светила стала больше, вот она уже затмила собой полнеба. – Я должен… Я смогу. В конце концов, моя душа и моя жизнь стоят гораздо дороже, чем рука. Без руки я смогу прожить, - Гарри протянул левую руку к поясу друга, Рон не возражал, а Эскалибур сам прыгнул в ладонь. Перед лицом мелькнула крылатая тень, заслонившая рассвет.

Страшно. Как же это страшно – самому себе отрубить часть тела. Руку – которая всю жизнь была родной и послушной, держала ложку и волшебную палочку, управляла лошадью и обнимала Сьюзен… Отрезать её от себя, навсегда, безвозвратно…

«Вспомни, это уже не твоя рука, в ней ОН. Вольдеморт». Гарри ударил.

Он не ощутил боли, словно и не было удара, а рука отскочила в сторону и резво поползла куда-то вдаль, передвигаясь с помощью пальцев, как искалеченный пятиногий паук.

- Ловите её! Скорее, она убежит, - шептал Гарри.

- Он прилетел к нам! Смотрите, он плачет! Плачет… Что это? Что происходит, смотри, Рон!

- Ну – Феникс. Ну, прилетел… Джинни, у меня тут Гарри бредит. Какую-то чушь несёт, что кого-то надо ловить. А я не вижу никого. Гермиона, ты видишь что-нибудь?

- Нет, я тоже ничего не вижу. Держи его крепче, Рон, с ним творится что-то странное! Я же говорила – заклятье!

- Рон, Гермиона, смотрите! Кровь – она… исчезает! Тает!

Руки друга немилосердно стиснули Гарри поперёк груди. Сбежавшая вместе с Тёмным Лордом рука исчезла из вида. Поздно. Они ему не верят. Он повернул голову и посмотрел на лежащего совсем рядом Снейпа.

Странно. У него галлюцинации? Где вывороченные наружу внутренности? Где разъятая грудная клетка? Кровь, заливавшая недавно всё вокруг – брызги её до сих пор горели у юноши на щеках – пенилась и свёртывалась, превращалась в коричневые струпья, а под ними выступали старые, явно давно зажившие шрамы. Что-то горячее капнуло Гарри на лоб. Он поднял глаза – Феникс. Плачущий над профессором… Перья феникса переливались золотом в огне рассвета.

- Раны зажили… - услышал Гарри шёпот Джинни.

- Да, но он не дышит. И пульса нет. Рон, а с Гарри что?

- А что с ним будет? Он же у нас мальчик-которому-всё-нипочём, - спятивший Малфой бубнил где-то совсем недалеко.

- Заткнись, псих!

- Попридержи язык, а то так тут и бросим!