Король теней

Когда Эолоран вернулся в Эланардрис, его очень расстроил такой поворот событий, хотя он понимал, что у него нет другого выбора, кроме как согласиться на обыск. Рыцари отнеслись к своим обязанностями с исключительной дотошностью: они осмотрели в особняке каждую комнату, коридор и альков в поисках амулетов и идолов, что могли бы выдать поклонение китарай. Они обыскали винный погреб и библиотеку и даже заглянули под ковры в холлах, чтобы убедиться, что там нет скрытых люков.

Еасир занялся измерением особняка и отдельных комнат. Он пытался обнаружить тайные ходы и помещения, где можно спрятать часовню богов нижнего мира. Несмотря на личное отвращение к происходящему, Алита впечатлило и заинтриговало прилежание Еасира. Как-то, несколько дней спустя после начала обыска, Алит шел через сады на охоту и заметил на южной лужайке капитана. Тот расхаживал взад-вперед вдоль розовых кустов по краям лужайки. В руке он держал лист пергамента и угольком записывал на нем измерения.

— И что ты ожидаешь здесь найти? — спросил Алит, подходя поближе.

Еасир удивленно остановился.

— Я, э-э-э, я ищу скрытые входы, — сказал он.

— Ты думаешь, что под нашим садом спрятана пещера, с потолка до пола украшенная костями и внутренностями несчастных жертв?

Еасир пожал плечами.

— Я должен с уверенностью сказать, что ее нет, иначе сомнения останутся. Я верю в невиновность вашей семьи, но Малекиту необходимы доказательства, а не слова. Анарцы не единственный благородный род, попавший под подозрение. Я лучше избавлю тебя от описания некоторых находок. Если после всего достигнутого допустить небрежность, она пойдет на руку тем, кто стремится подорвать спокойствие Ултуана.

— Князь полностью доверяет тебе. — Алит уселся со скрещенными ногами на траву.

— Я заслужил его доверие за сотни лет знакомства. — Еасир скатал пергамент. — Он назначил меня командиром армии Нагарита в награду за верную службу. Я служу князю с тех пор, как он спас Атель Торалиен от орков. Я прошел с ним через Элтин Арван и командовал его войсками как в колониях, так и в Нагарите.

— Я слышал, что ты сопровождал Малекита в походе на север, — как бы невзначай вставил Алит.

Еасир нахмурился и отвел глаза.

— Это правда, но никто из вернувшихся не хочет вспоминать о нем, — произнес капитан. Он посмотрел на север и на миг прикрыл глаза. Когда он их открыл, Алит прочел в его взгляде страх, которого прежде не замечал. — На границе княжества Хаоса есть такое, о чем лучше забыть и никогда не тревожить воспоминания.

Алит с поджатыми губами обдумывал ответ капитана.

— Я слышал, что после северных земель Малекит изменился, — через какое-то время произнес юноша. — Он стал серьезнее и потерял вкус к приключениям и битвам.

— Некоторые приключения и битвы заставили нас понять, чего мы хотим от жизни. — Еасир крутил уголек, пачкая пальцы черным. — Князь Малекит пришел к выводу, что его место здесь, на Ултуане, на троне Нагарита. Мне кажется, что он правильно сделал, вернувшись именно сейчас.

— Если бы он вернулся раньше, — вздохнул Алит, — возможно, нам бы удалось избежать кровопролития и горя.

— Князь не был готов вернуться раньше, и он бы не смог совершить того, что от него требовалось, — ответил Еасир. — Я рад, что меня не оказалось в Нагарите во время правления Морати, но тьма миновала.

— Разве? А как же предводители культов, которым удалось избежать правосудия? Как же извращенцы-фанатики, спешно покинувшие Анлек и Нагарит?

— Их найдут и приведут к Малекиту. Так гласит изданный им закон, а я никогда не видел, чтобы князь отступился от задуманного, даже если окружающие считают его затею невыполнимой.

Еасир хотел добавить что-то еще, но остановился.

— Что такое?

— Спасибо, что поговорил со мной, Алит, — сказал капитан. — Я знаю, что тебе неприятно дело, которое привело нас сюда, но мне бы не хотелось терять твое расположение из-за того, что я выполняю приказы князя.

Алит подумал над словами капитана и над тем, как они соотносятся с честным выражением его лица. Он вспомнил радостную благодарность на стенах Анлека и внезапно понял, что Еасир считает, будто обязан анарцам жизнью. Алит верил, что капитан обладает колоссальным чувством чести, и если юный князь доверяет суждению Малекита, то ему придется доверять и Еасиру тоже.

Он встал и протянул капитану руку, которую тот с радостью пожал.

— Мы оба наггаротты, и мы не враги, — сказал Алит. Он посмотрел на собирающиеся в небе над ними облака. — Мне нужно отправляться на охоту, пока погода не ухудшилась. Когда ты закончишь с садами, я провожу тебя в охотничий домик, и ты своими глазами убедишься, что мы ничего там не прячем.

— И, возможно, я сумею загнать одного из знаменитых оленей Эланардриса?

— Возможно. Если твой глаз окажется не менее зорким на охоте, чем при обыске, — засмеялся Алит.

Последние дни короткой осени подходили к концу, и на пиках Кольцевых гор расселись темные тучи, несущие в чреве огонь. Еасир закончил свой грандиозный обыск и не нашел никаких доказательств того, что семейство Анар или их подданные — приверженцы культов. Командир отправил в Анлек сообщение с полным — вернее, полностью пустым — списком своих находок. Как он извиняющимся тоном объяснил хозяевам дома, до получения новых приказов Малекита ему придется держать анарцев под домашним арестом. Алит настолько привык к расположившимся вокруг особняка и садов молчаливым рыцарям, что почти перестал их замечать, да и они практически не мешали его ежедневным делам.

С каждым днем ветер все чаще дул с севера, и вскоре следовало снова ожидать снегопадов. Однажды утром, за несколько дней до наступления зимы, Алит сидел в боковой комнате своих покоев и читал альманах Тальдура Саферийского с описанием птиц, живущих в Сараельских горах — так называлось огромное княжество гномов на восточной границе колоний в Элтин Арване. Алит внимательно изучал акварельные зарисовки и восхищался разнообразием видов хищных птиц. Юный князь надеялся, что когда-нибудь совершит путешествие в Элтин Арван и поохотится в просторных лесах и высоких горах колоний.

Его мысли прервал стук колес по камням двора, и Алит отложил обернутую в изысканный шелк книгу на столик. Он встал и подошел к высокому окну, откуда открывался вид на парадные сады особняка. Через ворота въезжало несколько повозок с гербами дома Моранин. Окрыленный мыслью, что среди пассажиров его ждет Ашниель, Алит быстро сменил кожаный охотничий костюм, который предпочитал носить во время отдыха, на выходной наряд из мягкой черной шерсти с широким поясом из выбеленной кожи, перетянул длинные волосы расшитым серебряной нитью шнурком и направился вниз.

Когда князь спустился в главный вестибюль, он увидел, что из окна одной из повозок выглядывает Ашниель, и помахал ей рукой. Девушка заметила его, но ее взгляд оставался пустым, и сердце Алита сжало тяжелое предчувствие. Ашниель задернула занавеску.

Алит хотел подойти к ней, но из первой повозки выбрался Каентрас и загородил ему дорогу.

— Сходи, найди отца, — хмуро пробурчал эльфийский лорд. — И приведи его сюда.

— Хозяин дома Анар принимает гостей должным образом, а не на крыльце, — ответил Алит. — Если вы немного подождете, я пошлю слугу сообщить ему о вашем прибытии.

— Твои капризы сейчас неуместны, — буркнул Каентрас. — Отведи меня к Эотлиру.

Алит все еще кипел от проявленного Ашниелью равнодушия, но подчинился требованию Каентраса и провел его в дом. Он знал, что отец сейчас в библиотеке.

Каентрас молча поднялся следом за ним по винтовой лестнице, что вела на второй этаж особняка. Алит злился; ему хотелось потребовать объяснений, но он прикусил язык, потому что боялся разгневать Каентраса еще больше. Возможно, твердил слабый голос внутри, он что-то недопонял. Умом Алит понимал, что надежды бессмысленны, что случилось нечто непоправимое, но продолжал хранить молчание.