Чему быть, того не миновать (СИ)

Готфрид уже начал подзабывать это чувство, однако вчерашняя встреча с иглачом точно плеснула ледяную воду ему в лицо, напоминая каково это. Ощущения не из неприятных.

— Это как посмотреть, кай рыцарь, — философски заметил все тот же солдат. — Был у нас тут один, мастак ныть, все маялся от безделья, а как-то раз после смены на посту его не нашли. Искали значится наверху, а он был под ногами, на земле бишь, — разбился. Вот и думай теперь, сам сиганул от безысходности или оступился? Кстати меня зовут Джек.

Рыцари представились в ответ.

— Хорош щи сгущать, затвердеют — грызть будешь! Ганнар на дежурстве был сонный и свалился в темноте потому как факела не сменили на его ветке. — вмешался другой солдат, полирующий свой нагрудник.

— Может и так, — уступил солдат с заготовками. — В любом случае, нам это только на пользу пошло. Капитан с тех пор на мамзелек в лагере сквозь пальцы смотрит, да и за эль уже так не дрючит… естественно если ты не на смене.

— Ты забыл про ограду, — добавил полирующий нагрудник.

— Точняк! С того самого раза как Ганнар шмякнулся, в верхней крепости ограды налепили, с ней как-то надежнее, что ли.

— О! Кай рыцарь, а что это у вас за мамзелька ручная? Умеет какие фокусы показывать, танцевать, петь? — поинтересовался солдат, тыча пальцем в Беатриче.

Эйдос спрятался за воротник Готфрида, опасливо выглядывая оттуда бирюзовыми бусинками на кукольном личике.

— Она что тебе скоморох, бард или фокусник? Беатриче — мой спутник.

— Хто? Вы этой штуке еще и имя дали, хы-хы, забавно.

— Хотел бы я себе такую, да только вот покрупнее бы… не потрогать, так хоть прелестями ее полюбоваться, а эта мелюзга какая-то, ничего не разглядишь толком…

— Боги в помощь, эйдосов полно вокруг, попробуйте приручить какого-нибудь, — предложил Готфрид и дал понять, что разговор окончен.

Эквилары осмотрели еще раз форт и начали восхождение вокруг ствола дерева в главную крепость.

— Вижу твоя детская мечта не позабыта, — подметил Готфрид, наблюдая, как сияет Леон, изнемогающий от нетерпения оказаться на высоте, среди ветвей, но в обжитой среде.

— Всегда мечтал о домике на дереве, а тут целый городок!

— Хмм, а что? Идея — отбирать в небесный гарнизон исключительно тех, кто мечтал о доме на дереве, будут счастливы на службе.

— Это вряд ли. Когда мечта становится обыденностью, она уже не доставляет прежнего удовольствия. Хорошего помаленьку.

— Ты говоришь, как старый дед или человек, чьи грезы давно исполнились.

— Если подумать, то так и есть — я мечтал вырасти, мечтал стать пажем, оруженосцем, а затем рыцарем. Каждый раз я гонюсь за мечтой как за хитрой лисицей, но ухватив ее за хвост, понимаю, что это была лишь ступень и мне нужна следующая цель, куда сложнее прежней, недосягаемая так просто, если досягаемая вообще.

— Надо просто сразу выбирать невозможную мечту, — посоветовал Готфрид.

— Например? Какая у тебя сейчас мечта? Не считая мечты о нескончаемом кутеже? — Леон остановился перевести дыхание, Готфрид последовал его примеру.

— Хех, — Готфрид почесал затылок и слегка покраснел. — Если без кутежа, то у меня их несколько: побывать в Поднебесном и взглянуть на дворцы широи среди клубящихся облаков, прогуляться в обители Богов и заглянуть хоть глазком в Затмение, мир которым пугают в страшных сказках. Вот это на мой взгляд действительно мечты, далекие и неосуществимые.

— И это меня еще называют мечтателем? — рассмеялся Леон. — Мне теперь стыдно говорить о своей мечте — тебя мне не переплюнуть, куда там — даже не подобраться!

— Давай колись уже, пока никто не слышит! — дружески хлопнув по локтю друга, заметил Готфрид, на всякий случай осмотревшись и убедившись, что рядом никого нет.

— Я хочу помогать людям, вселять в них оптимизм и добро, хочу путешествовать по миру и знакомиться с чужой культурой и… — теперь пришел черед Леона краснеть. — Я хочу встретить любовь всей жизни, свою одну единственную и быть с ней вместе до конца. Чтобы мы были первыми друг у друга и так оставалось пока смерть не разлучит нас.

«Леон-Леон, ты мечтаешь о том, что дается многим само собой, без особого труда». - подумал Готфрид, однако в слух сказал иное:

— Можешь на меня рассчитывать, лев — я помогу тебе всем чем помогу, чтобы достичь желаемого.

— Прости, что не могу ответить тебе тем же. Горю желанием стать для тебя надежной опорой и другом на пути к твоим мечтам, но даже не представляю с какого края подойти к столь великим целям.

— Не бери в голову! — Готфрид отмахнулся. — Ну что, передохнули и пора дальше? — ответом ему стал кивок друга и его яркая, полная оптимизма улыбка.

После пятисотой ступеньки рыцарям уже было не до разговоров, учитывая то, что оба были облачены в латы. Воздух тут был пропитан запахом смолы, листвы и древесины. С непривычки такой подъем дался не с проста даже столь юным и полным сил юношам. Впрочем, свою роль сыграл еще и доспехи. Зато как Леон был рад, когда они ступили на деревянную платформу среди ветвей. Леон тут же поспешил подойти к перилам и посмотреть вниз. Форт отсюда казался игрушечным.

— Только вниз не плюйте! — внезапно раздался чей-то голос.

Леон обернулся, увидев совсем еще мальчишку, но при оружии и в форме небесного гарнизона.

— Я и не думал, — признался Леон.

— Вы не подумайте только, что я о вас плохо думаю, кай рыцарь. Я это всем новеньким говорю, так на всякий случай, а то было дело повадились некоторые так развлекаться…

— Думаю, что плевками дело не ограничилось, — предположил Готфрид.

— Верно… ой, а как вы догадались?

— Хорошо людей знаю, малец! — улыбнувшись, ответил рыцарь, а про себя подумал: «По себе знаю, чего уж там!» — рыцарь зашелся внутренним смехом, вспоминая свои отроческие хулиганства.

Как правило, небесный гарнизон охватывал несколько гигасов за раз, от трех до четырех. Это зависело от удачи, конечно — если рядом были еще деревья-великаны, чьи массивные ветви находились по соседству, то гарнизон строили и на них. Особенность таких вот небесных гарнизонов заключалась в том, что лестничный подъем был только у одного дерева, у подножия которого и располагался форт. Другие сообщались с ним исключительно посредством веревочных мостов меж ветвями. Первый и избитый вопрос, который задают приезжие, пытаясь сумничать, касается того какой прок в деревянных крепостях, которые можно поджечь? Для любой другой территории это замечание было бы уместно, но только не для Линденбурга, прозванного лесным княжеством не от нечего делать. Метать горящие стрелы тут было сродни самоубийству — пожар в считанные минуты распространится так быстро и неконтролируемо, что оцепит и нападающих, которые погибнут, задохнувшись в дыму прежде, чем до них доберется огонь. С таким обилием деревьев и растительности вообще, поджог ничем не лучше пиления ветки на которой сидишь. Сняв доспехи, друзья вдоволь нагулялись среди ветвей, по древесному военному городку, после чего встретились с капитаном за ужином. На столе их ждала жаренная оленина, сыр, хлеб и вино.

— Трепаться не люблю, скажу все по сути, Гидеон это ценит, как и я. Никаких нападений нет, все спокойно, хотя есть и кое-что подозрительное. Около двух месяцев назад атабы начали покидать свои бивуаки, уходить и вот, что странно — уходили частями, а не всем Табатом сразу, как у них заведено. Изо дня в день их становилось все меньше. Теперь их у южной границы можно сказать и нет. Все бы ничего, но наземные разведчики не смогли отследить их направление. В лесах еще рыскают их разведчики, но и только.

— Согласен, подозрительнее некуда, — согласился Готфрид.

— Как сквозь землю провалились! — возмутился капитан Роже.

— Нам нужно осмотреться самим, осмотреть места где атабы разбивали лагерь. Далеко забираться не будем, ведь как вы сказали, атабы исчезли, но не ушли в каком-то конкретном направлении. Вы сможете выделить нам, скажем, человек восемь? Не хотелось бы вдвоем наткнуться на отряд атабов. — высказал свой план Леон.