Чёрная Мальва

— Какая интересная компания. Ранит и… неизвестно что, но страшное, — ехидно изрек дракон и повернул к Мальве голову: вопреки его ожиданиям та похрюкивала в кулак от смеха.

«Ее что, вообще внешность не заботит?»

Посмотрев на озадаченное лицо дракона, девушка, уже не скрываясь, захохотала, хватаясь за живот. После сытного обеда так смеяться нельзя!

— Ты забыл себя. Эта компания еще интересней: ранит, странная светлая и дракон одурманенный ликой.

Дракон, отвернувшись от хохочущей девушки, пронзил светловолосого взглядом. Урэш не стал ждать вопроса.

— Найа, чем ты моешь голову? — после этого вопроса дракон внимательней присмотрелся к девчонке.

«Найа? Ученица мастера? Представляю, какой тупой ящерицей я казался ей когда «спасал». Два ученика. Но у кого из светлых мастеров два ученика? Может…»

Мальва встряхнула себя и села ровно.

— Это так тебя интересует?

— Это важно.

— Ликой и ромашкой, — осторожно ответила девушка.

Дракон после ее ответа так не нее посмотрел, что ей захотелось скрыться.

— Ты знала?!

— Что знала? — спросила горгулья, хватаясь за клинок.

— Как эта трава действует на нашу расу?! — заревел дракон и напал на девушку.

— Понятия не имею, — задушено произнесла горгулья, отбивая сильные удары разгневанного мужчины.

— Да вот так и действует. Пока не начнешь перед ним на животе ползать, он будет злиться, в твоем случае ты еще и гнездо должна вместе с ним свить, — осведомил Мальву Урэш спокойно попивающий хмельной напиток.

— Что?! Нет! Кошмар! — вскрикнула Мальва и попыталась перепрыгнуть все никак не унимающегося дракона.

Из кармана у него вдруг вылетело несколько шариков и, не успев сменить позу, девушка раздавила один из них. Мир вдруг закрутился перед глазами, и Мальва перестала ощущать собственное тело.

В голове у девушки быстро пронеслась давно заученная из книги информация:

«Видимо дракон совсем свихнулся, раз положил их в карман. Больше никогда не буду мыть голову ликой… и общаться с драконами», — напоследок подумала Мальва и потеряла сознание.

В тот самый момент, когда девушка исчезла, земля содрогнулась, и таверна начала рушиться. Дракон и ранит поспешили выбежать на улицу. Во мраке, что затопил некогда светлые улицы, звучали крики светошей и неприятные звуки разрушения. Здания рушились. По воздуху витал перченый запах тьмы и агрессии.

Город оседал.

Пытаясь связаться с колдунами и магами, дракон мимолетно подумал, что не клал в карман порталы.

Их там просто не могло быть.

— Ты знаешь, что происходит? — немного напряженно прозвучал вопрос ранита.

— Понятия не имею.

Никто не отзывался. Все молчало, а город все больше ломался, будто хотел вывернуться наизнанку. Будто пески выворачивались наизнанку.

Лорьяр первый попал под удар, после него еще шесть городов. Во дворце был переполох. Разумеется, колдуны держали защиту, и короне ничего не угрожало, но разве это важно царю, который пробыл на троне триста лет, и чьи подданные умирают погребенные под крышами собственных домов в других городах? Далеко не везде колдуны были готовы к нападению. Заклятия, что обрушились на светлые земли, были слишком сильными и чуждыми.

— Ваше Величество, это…

— Война.

Зал совета содрогнулся от дружного вздоха напуганных светошей. Они еще не забыли прошлые кровавые времена. Весть о том, какое положение сейчас в стране, быстро разлетится по пустынным землям.

Глава 15

От них несло зверьем, сталью и агрессией. Мальва проснулась уже в лагере — в клетке. Девушка узнала их по книгам, они будто вышли из книжных страниц, вот только настоящие они не внушали трепета и вдохновения, лишь страх и ненависть к ним — к врагам. Ей раз в день приносили воду и кусок сырого мяса, хоть организм и отвык, ела она мясо без проблем. Кругом стоял такой родной, но уже непривычный холод, пол клетки был ледяным. К вечеру первого дня у горгульи поднялась температура, и ей кинули какой-то старый облезлый плед, благодаря которому она держалась. Через неделю к клетке подошло два оборотня — про эту расу Мальва читала, поэтому узнала их по характерному запаху, как и других по особенностям тех. Мужчины затеяли разговор, поглядывая на притихшую светлую.

Мальва не понимала ни слова, и это ее раздражало. Оборотни тем временем обсуждали девушку, удивляясь ее появлению здесь.

— А вообще странная девка, мясо жрет как оборотень! А еще светлая!

— А она особенная. Ты на морду ее посмотри!

Мужчины расхохотались. Мальва закрыла глаза и оперлась спиной на холодные прутья клетки. Этой ночью она сбежит.

«Посмотрим, кто тогда посмеется».

Пришли сумерки. В лагерь стали пробираться звуки ночи и холод, про который было страшно думать днем. Сзади вдалеке у большого костра сидело пятеро оборотней и двое демонов, в шатре два подвыпивших гнома что-то громко вещали друг другу. Мальва вытерла кровь с потрескавшихся губ и прислушалась к лесу.

Он радовался ее появлению, но был встревожен, и горгулья догадывалась почему.

Возле границы земли гномов три объединившиеся расы сделали лагерь. Этот был один из многих. Пока горгулья насчитала тридцать мужчин. Десять демонов, оборотней и гномов.

Землю пропитал запах стали и железа, а от двух новоприбывших разило горькостью тьмы, из чего Мальва сделала вывод, что ей здесь делать нечего. Она не уроженка Светлого Царства, ее больше волнует то, что агрессивно настроенные расы делают на ее земле!

«А почему моей? — удивленно спросила Мальва у самой себя. — Видимо собственнические инстинкты», — ответила себе девушка.

Прутья клетки были достаточно редкими, чтобы пролезть, однако нужно убрать хотя бы один прут!

Выбрав время, когда все расслабились и забыли про пленницу, Мальва приступила к выполнению плана. Найдя на полу маленький и острый камень, девушка начала тихо чертить знак подчинения на толстом железном пруте клетки. Сначала Мальва хотела раздвинуть два прута руками, но те оказались крепкими! Видимо делали гномы. Мальва чертила. Выходило плохо. Время поджимало: в любой момент кто-то мог пройти мимо и заметить, чем занята пленница. Девушка старалась не привлекать к себе внимания — три оборотня вчера уже присматривались к ней, в сомнении кривя губы. Вспомнив, их любопытные взгляды, девушка ускорилась. Про неудачу горгулья старалась не думать.