Тяжело в учении

А это уже мне. Наверное, как особо одаренной.

— Как особо недоверчивой, — щелкнул меня по носу догадавшийся о моих думах Рэмион. — Кстати, Вики, потрясающая пижама — эти розовые дракончики просто фееричны!

Я вспыхнула, запоздало завернулась в халат и далеким от дружелюбного тоном предложила парням выметаться отсюда, пока оставшийся без присмотра Лион не проснулся и не решил лично забраться в окно к собственной студентке. Содрогнувшись, ребята быстренько попрощались, не без доли издевки пожелав доброй ночи, и оставили нас с Ланкой успокаивать Шел, у которой начиналась запоздалая, но оттого не менее впечатляющая истерика.

— Зря ты от лопаты тогда отказалась, — потерев красные от недосыпа глаза, сказала Ланка. — Было бы хоть чем дверь подпереть, чтобы кто ни попадя по ночам не шлялся…

— Не помогло бы, — подавив зевок, помотала головой я. — Любовь не знает препятствий, что ей какая-то лопата?..

Наконец-то успокоившаяся Шейли согласно засопела — наверное, ей снился хороший, без намека на какую-либо романтику, сон. Ланка с тяжелым вздохом повалилась на мою кровать, половину которой я благородно ей уступила.

Погасив светильники, я подумала, что не отказалась бы от граблей. Остановить любовь они, конечно, тоже не смогут, а вот поставить ей под глазом роскошный синяк — вполне в силах!

Луна сияла с прояснившегося ближе к полуночи неба, щедро освещая крупные бутоны поздних осенних цветов в безыскусной стеклянной вазе на подоконнике, осиротевшую клумбу возле учебного корпуса, безмятежную сонную улыбку опоенного некроманта, нелепо привалившийся к первой попавшейся двери скелет в щеголеватой одежде… И кто же виноват в том, что именно за этой дверью смотрел уже десятый сон старший наставник учеников-некромантов, почтенный мастер Малик? Иногда судьба любит пошутить, и ей не важно, имеется ли чувство юмора у намеченной жертвы или нет…

Глава 16

ФИНАНСОВЫЙ ВОПРОС

Стояли ясные, теплые дни, и соскучившиеся по свободе и солнышку студенты, презрев преграды в виде домашних заданий и прочих глупостей, часто сбегали в город — погулять по усыпанным разноцветными листьями улочкам, посидеть в уютных тавернах и конечно же заглянуть на большую шумную ярмарку, разгоняющую осеннюю хандру.

Я же предпочитала оставаться в Школе, обложившись книгами и конспектами. Причина была до ужаса банальной и низменной — в кармане остались жалкие крохи стипендии, на которые предстояло прожить еще целых две седмицы. Рисковать здоровьем, питаясь в столовой, расхотелось довольно-таки быстро, а ужин даже в самой дешевой корчме раз за разом опустошал и без того скудные финансовые резервы. Об обновлении гардероба к предстоящим холодам я и вовсе молчу. Как ни прискорбно, но батюшка не счел нужным обеспокоиться по этому поводу, и приходилось полагаться лишь на стипендию и невеликий запас денег, прихваченных из дома. Конечно, можно и просто погулять, потолкаться в торговых рядах, проникнуться праздничным духом, но я не была уверена в силе своей воли и не хотела подвергнуться искушению, против которого вряд ли смогла бы устоять.

И все бы ничего, если бы одним прекрасным утром Ланке не пришла в голову светлая мысль о совместной прогулке на ярмарку. Уговаривать подруга умела, и вскоре я сдалась, решив, что за пару седмиц на школьных харчах еще никто не умер. Вроде бы.

От сомнений в правильности принятого решения и угрызений совести меня избавило занятие по некромантии, весьма необычное и непривычное, потому как на нем была светлая аудитория, кипа книг на партах — и не было Лиона Ривенса. Вместо него за столом сидел крепко сбитый преподаватель, и от взгляда его черных глаз хотелось провалиться сквозь пол, фундамент Школы и землю — не важно куда, хоть в саму Бездну, лишь бы подальше от него.

Мастер Добрав, тот самый маг, с легкой руки которого я попала к некромантам, преподавал ментальную магию на старших курсах. Почему именно он замещал срочно вызванного на очередной выезд Ривенса, так и осталось для нас загадкой. Причина «выезда», кстати, отлеживалась у целителей, ссылаясь на общее нервное истощение. Неудивительно — ладно скелет, это еще куда ни шло, но голуби, мягко говоря, не первой свежести, постоянно стучащие в окно и подмигивающие ярко-алыми глазами… На мой взгляд, уже перебор. Интересно, у мастера Лиона само собой так получается или же он расчетливо и коварно мстит? Если последнее, то он явно перестарался — Шел, ручаюсь, ни за что в жизни больше не рискнет применять приворотное зелье. На некромантах. Зная подругу, я не сомневалась, что прочим представителям сильного пола такое счастье не светит.

Вместо практических занятий, пусть порой и жутковатых, но всегда интересных, нас ожидали нудные лекции ни о чем. Развитие некромантии как самостоятельной отрасли подробно изучалось в истории магии, основные принципы были схожи с принципами других дисциплин и рассматривались в курсе общей магии, теоретические описания ритуалов без наглядной демонстрации мастер Ривенс называл шелухой и не удостаивал вниманием… И именно всем вышеперечисленным мы занимались под чутким руководством мастера Добрава. Было безумно жаль впустую потраченного времени, но открыто роптать никто не отважился — маг-менталист походил на некроманта гораздо больше, чем Лион, и не только внешне. Он подавлял и внушал необъяснимый страх, и от него хотелось держаться подальше. Еще одно доказательство того, что зачастую стереотипы совершенно не соответствуют действительности.

— Достало! — рубанул ладонью воздух Ратибор, когда мы, вырвавшись с очередной сухой и абсолютно ненужной лекции мастера Добрава, шагали к тренировочной площадке. Раньше боевая магия после профильного предмета нас возмущала, ибо бегать приходилось и там, и там, но сейчас размяться и проветрить головы было делом первой необходимости.

— Еще как, — хмуро подтвердил Вайшен.

Я хмыкнула — пожалуй, никто из группы не любил некромантию так, как наш дисциплинированный и требовательный к себе и другим товарищ. Часто его рвение пугало не только нас, но и мастера Ривенса, впрочем, не настолько, чтобы он попытался ограничивать увлеченного предметом студента. Иногда казалось, что как раз в отношении Вайшена пресловутые стереотипы оправдали себя на все сто процентов — из него, строгого, замкнутого, задумчивого и старательного, вполне мог получиться темный властелин из детских сказок. Да и внешность не подкачала…

— Да он попросту боится!

Вынырнув из размышлений, я с досадой обнаружила, что пропустила часть весьма оживленной беседы. О, Рэмион. Он-то что тут забыл?

— Кто, чего и почему? — прицепилась я к другу с множеством вопросов.

— Доброе утро, Виорика, — фыркнул Рэм, укоризненно посмотрев на меня. — Снова спишь с открытыми глазами?

— С закрытыми не получается — вдруг упаду и сверну шею? — привычно отмахнулась я. — Так что ты говорил?

— Мастер Добрав боится некромантии, — выпалил Алтэк. — Представляешь?

— Не представляю, — честно призналась я.

— Внешность обманчива, — хохотнул Рэм. — Говорят, что на самом деле Добрав — пепельный блондин с голубыми глазами…

— А я — буянская царевна, — в тон ему откликнулся Ратибор.

От столь смелого и неожиданного заявления я поперхнулась. Заботливый Ал от души хлопнул меня по спине, едва не отправив в лучший мир.

— Не похож, — показав доброму одногруппнику кулак, просипела я.

— О том и речь, — хмыкнул наш богатырь.

— Хотя, — продолжила я, скользнув по парню задумчивым взглядом, — если косу тебе отрастить да в платье обрядить… может, и сойдешь за нее.