Весь мир на блюдечке сметаны(СИ)

– Мяяяу! – торжествующе взвыл блокирующий паверу плащ, загоняя колдодея в гроб и утаптывая сверху. – Мяяяууу!

– Тсс! Молчи! – умоляюще прошептал дядька Жирс, пытаясь нащупать под плащом морду, чтоб заткнуть паршивцу пасть. – Умоляю, молчи!

– Мяяяууу!

– Дядька Пивогор, где-то здесь орет!

– Живым брать! И кота, кота не упустите!

А белая морда, почувствовав волю, рванулся что было сил. Дядька Жирс каким-то чудом сумел удержать, снова замотать в плащ. Голоса темногорцев звучали совсем уже рядом, вот-вот обнаружат убежище. Колдодей глубоко вздохнул и бросился бежать.

– Вон он! Держи!

Его заметили, бросились наперерез, раскручивая тонкие нити незнакомых чар. Не отвечая, колдодей резко повернул, промчался по огородам, сопровождаемый раздраженным собачьим лаем, и вышел в тыл преследователям. Если бы чудо-кот заорал сейчас, их бы наверняка накрыли, но живой артефакт, напуганный собаками, затих под плащом. Чем, возможно, спас себе жизнь, у разъяренного колдодея чесались руки свернуть ему шею. Только мысль о перспективах и останавливала пока.

Осторожно, стараясь избегать освещенных мест, дядька Жирс медленно удалялся от района поисков. Надо совсем немного продержаться, совсем скоро дядьке Пивогору станет не до него. Вряд ли разъяренные колдодеи позволят ему объясниться, просто разорвут в клочья и обыщут дом. И только тогда начнут поиски по новой.

Времени достаточно, чтобы добраться до заранее приготовленного убежища. Не хоромы, конечно, жалкая лачуга, но как раз там искать будут в последнюю очередь. И снять ее обошлось в сущие пустяки, хорошо, озаботился вовремя, выручила давняя привычка.

Дядька Жирс крадучись пересек центральную улицу (никак не запомнить, как она называется), что упиралась прямиком в бывшую башню Темного Лорда Унораса. Кот опять взвыл, попытался выбраться из-под плаща, колдодей слегка стиснул его горло. Возмущенный вопль разом захлебнулся.

– Вот так, – удовлетворенно усмехнулся колдодей. – Веди себя прилично, и будет тебе счастье. Мы с тобой еще подружимся, приятель. Непременно подружимся. А куда деваться, если ты ключик ко всему миру?

Как и договаривались, колдодеи собрались близ временной резиденции темногорцев за десять пульсов до начала штурма. Слаженно занимали свои места, перекрывая все пути отхода. Чудо-кот ни в коем случае не должен остаться в руках дядьки Пивогора. Это во-первых. А во-вторых, нельзя допустить передачу артефакта Темному Лорду Темногору. Все остальное роли не играет. Колдодеи поглядывали друг на друга с плохо скрываемым подозрением, неизвестно ведь, кто захватит кота при штурме, став тем самым новой мишенью. Какие сюрпризы готовят ненадежные союзники, какие карты тщательно прячутся в широкие рукава колдодейских мантий, скоро станет ясно.

Дядька Урунс с полудюжиной чарунов блокировал выход на улицу Подсвечников. Колдодея тревожили две вещи: смутное предчувствие неудачи и отсутствие дядьки Жирса. Никогда тот не позволял себе опаздывать на операцию, тем более такую важную. Что-то с ним случилось. То ли увидел что-то, для его глаз не предназначенное, и сейчас валяется в сточной канаве с выжженным мозгом, скрученным в спираль позвоночником и растекшимися зловонной слизью глазами, то ли что-то страшное с ним случилось. Дядьке Жирсу Урунс никогда не доверял полностью, как, впрочем, и остальным колдодеям своей группы. Предать может любой, весь вопрос в цене. А нынче ставки ох высоки…

– Сейчас начнется, – прошептал в нетерпении дядька Рагунс. – Смотри, радость, сколько чарунов собрались по душу Пивогора! Не поздоровится голубчику…

– Мне его даже жаль, – призналась радость Перилла. – Хоть и наглец редкостный. Но без него как-то скучно станет, тебе не кажется?

– Что касается меня, – уверенно сказал ее собеседник, – жалеть точно не буду. Надоел этот Пивогор до зубовного скрежета.

– Он враг, – согласилась радость Перилла. – Но все равно жалко.

– Смотри! Ларабновцы начинают штурм! – Дядьке Рагунсу было не до трагических переживаний напарницы. – Ну началось. Дверь выходит на ту сторону, там ренновцы засели, но туда вряд ли побегут, понятно же, что там их ждут. Скорее через черный ход попробуют, там гавроновцы. Но те, кто поумнее, а я думаю, Пивогор не дурак, выскочит из заколоченного окна третьего этажа и попадет прямиком на нас. Хорошо еще, что мы не одни здесь, справа ранвиловцы, а за ними – колорновцы. Даже если Темные объединятся, есть кому нас поддержать. Главное, перехватить кота, пока другие не подсуетились.

Дом, служивший темногорцам резиденцией, внезапно содрогнулся, крышу снес ударивший в ночное небо огненный столб. Из окна с воплем вывалился горящий колдодей, рухнул вниз с высоты третьего этажа. Радость Перилла и ее напарник переглянулись.

– Что-то пошло не по плану, – сказал дядька Рагунс.

– Надо помочь человеку. – Радость Перилла ловко перемахнула через довольно высокую ограду, молодому колшебнику ничего не оставалось, как последовать за ней.

– Живой! – радостно воскликнула девушка. – И не обгорел почти, наверное, защиту успел поставить. А вот ногу сломал при падении, но это не беда, заживет нога…

Ларабновец застонал, попытался приподняться.

– Лежи, не вставай, – успокаивающе сказала радость Перилла. – Закончилась ваша операция. Взяли хоть кого?

– Да пусто там было. – Колдодей вытер окровавленные губы. – Ни единого темногорца, только ловушки скрытые. Мы и не заметили поначалу…

– Ловко, – оценил дядька Рагунс. – Выходит, теперь нам придется бегать по городу не только за котом, но и за темногорцами?

– Не придется, – раздался за спиной знакомый голос. Колшебник развернулся столь быстро, что едва не увидел собственный зад. Да, он не ошибся. Дядька Пивогор собственной персоной, со своей свитой.

– Ну что уставились? – недовольно поморщился колдодей. – Зовите остальных. Каяться буду.

– Значит, кота у тебя нет? – недоверчиво переспросил дядька Слах. – Знаешь, я ожидал чего-то в этом роде. Драться со всеми у тебя смелости не хватит, а фантазии на сказочку складную – вполне.

– Ах ты! – Пивогор сжал кулаки, но на плечи тут же легли руки, не давая сделать и шага. – Ладно, давай по-другому. О том, что нападение планируется, я знал?

– Ну допустим, – нехотя признал Слах.

– Что значит – допустим? Мои ловушки тебя не убедили?

– Про ловушки мы еще поговорим, – пообещал дядька Слах, погладив обгоревшую бороду. – Ладно, о нападении ты знал, дальше что?

– Так кто мне мешал спрятаться так, чтоб ни одна крыса не нашла? До сеанса связи с отцом вполне мог продержаться, а потом никто из вас близко подойти бы не рискнул.

– Видишь ли, – мягко сказал дядька Слах. – В этой ситуации у тебя было два варианта выбора. Первый – спрятаться, рискуя, что мы тебя отыщем и сломаем ногу – другую. И второй – сочинить сказочку про то, что кота у тебя отняли, рискуя, что мы тебе не поверим. Ты выбрал именно второй – ну и что из того?

– Не все так просто, – вмешался дядька Урунс. – Жирс действительно пропал.

– Что предательство имело место, спорить не стану, – возразил Слах. – Ясно же, что гадов предупредили, иначе мы бы их накрыли. Вы, ренновцы, всегда с гнильцой были, неудивительно, что предатель именно среди вас проклюнулся.

– А ну повтори! – теперь держать пришлось уже Урунса. – Сдается мне, вы, ларабновцы, на темногорцев потому взъелись, что те вас отлупили, как вы заслуживаете.

– Перестаньте все! – Рев высокого колорновца игнорировать было невозможно. – Если кот у Жирса, надо торопиться. Если спрятан темногорцами, у нас есть колшебные способы это выяснить.

– Например, иголки под ногти, – зло рассмеялся дядька Слах. – Вы, Светлые, вообще не высовывайтесь. Без вас обойдемся.

Но неожиданно колорновца поддержали гавронцы и тапахцы, а ожидаемо – ренновцы и темногорцы. Дядька Слах и его люди остались в явном меньшинстве.