Этот мир придуман не нами (СИ)

— Перестань звать себя бестолковой. Ты же Миу? Я много лет вижу, как ты по Дворцу носишься. Но поясни, неужели эта шкатулка может переписать книгу?

— Рабыня не знает, — смутилась Миу. — Рабыня сейчас спросит.

Ладошка закрыла передний объектив ошейника.

— Меня кто-нибудь слышит?

— Да, непоседа, — тут же послышался голос Стаса.

Слушать лекцию по книгопечатанию желания нет. Поэтому переключаю пульт на Линду. И вовремя. Линда, Шурртх и Марта как раз ввалились к ювелиру. Шурртх кончил объяснять девушкам преимущества кованных наконечников стрел перед литыми и гаркнул во все горло:

— Есть здесь кто живой? Дамы не привыкли ждать.

— Уже бегу, — раздалось из-за плотного синего занавеса, делившего помещение пополам. — Что угодно господам?

В очередной раз убедился, что сидячая работа не способствует стройности фигуры. Толстенький черный кот в бархатном фартуке, налокотниках, с белыми кончиками ушей и белой кисточкой на хвосте смотрелся… колоритно. Особенно, когда разглядел гостей и застыл с открытым ртом.

— Уважаемый, ты об иноземцах не слышал? — потрепал его за плечо Шурртх.

— Слышал, но не видел. Не верил… Себе не верю… Такая честь для моего дома…

— Где здесь можно присесть? Я принесла камни на оценку, — Линда извлекла из кармана полупрозрачный пакетик со стразами. Глаза ювелира загорелись ярче драгоценных камней.

— Одну секунду, сейчас все будет. Мирра! Мирра! Наш дом посетили высокие гости! Быстренько организуй… Ну что я тебе объясняю? Ты лучше меня все знаешь.

Из-за занавески выплыла матрона такой же расцветки и комплекции, как хозяин. За ней — две рабыни, серая и рыжая. Моментально появился низенький столик, множество подушек для сиденья, блюдо рикта. Линда, Марта и Шурртх сели за столик. Линда потянулась за риктом, Марта остановила ее руку, взяла рикт, задумчиво прожевала и кивнула головой.

— Прости, уважаемая, ты та самая ночная тень, о которой столько говорят? — поинтересовался хозяин.

— Наверно, — легко согласилась Марта. — Я не знаю, что обо мне говорят. Но среди нас только две девушки, поэтому ошибиться сложно.

— Я пфинефла фтпфавы, — произнесла с набитым ртом Линда и высыпала драгоценные камни на стол.

— Похож на изумруд, но иной. Какая огранка! Что это? — удивился ювелир, осмотрев в лупу первый камень.

— Это стразы, — сообщила Линда, сглотнув. — Похожи на изумруды, но во много раз дешевле. У меня на родине их используют там, где нужно много… блеска. И подешевле. Вижу у вас на окнах цветные витражи. Ваши мастера умеют варить зеленое стекло?

— Нет, госпожа. Это лак поверх стекла.

— Жаль. Скажу тебе по секрету, сами стразы очень дешевы. Если б вы умели варить зеленое стекло, они стоили бы всего раз в пять-десять дороже. Вся цена в них — цена огранки. Стразы не очень прочны, хрупки как стекло и очень дешевы в нашем мире. Как видишь, я ничего от тебя не скрываю.

— Госпожа, откровенность за откровенность. Огранка твоих камней великолепна. Я вижу здесь три вида незнакомой огранки. Готов купить все эти камни. Сколько ты за них хочешь?

Линда хихикнула. — А сколько ты готов за них дать, уважаеиый?

Ювелир рассортировал камни по размеру и типу огранки на три кучки, пересчитал, шевеля губами.

— Три малых золотых?

Линда опять хихикнула и ловко закинула рикт в рот.

— Четыре золотых?

Линда фыркнула, подавилась и закашлялась.

— Пять золотых? — почему-то перешел на шепот ювелир.

— Пусть будет три, — сразила его Линда. Теперь хихикнула Марта, Шурртх издал непонятный звук, похожий на стон. — Уважаемый, не хочу драть с тебя три шкуры. Честность между партнерами — это основа бизнеса. Я же говорила, в нашем мире стразы очень дешевы. А теперь пересчитай эти три золотых на цену одного камня каждого вида. Нет, на цену комплекта из пятидесяти камней каждого вида.

— Поражен твоей честностью и… благородством, — склонился в легком поклоне ювелир. — Мирра! Мирра! Доску и мелки мне!

Подсчеты заняли минут пять. Наконец, цифры были получены.

— Предлагаю округлить. Полсотни больших — пять малых золотых, полсотни средних — три золотых и полсотни маленьких — два с половиной. Согласен? — предложила Линда.

— С тобой, госпожа, фантастически приятно вести дела. Ты округлила себе в убыток.

— Зато считать легко.

— Но в этих кучках не наберется пятидесяти камней.

— Это образцы для ознакомления. Я дарю их тебе. — Линда закинула в рот очередной рикт. — Хорошо приготовлен. Не хуже, чем во Дворце. Там рикт мягковат на мой вкус, а эти тверденькие. Шурр, не в службу, а в дружбу, принеси маленький мешок из-под сиденья моего байка. Большие не трогай, только самый маленький, неполный. Он должен сверху лежать.

Шурртх зафыркал, озорно сверкая глазами, и направился к двери.

— Прости мое любопытство, госпожа. Но байк — это та легендарная повозка, за которой не угонится ни один скакун?

— Идем, покажу. Могу прокатить, если не испугаешься.

Ювелир накрыл салфеткой камни на столике, кликнул серую рабыню, приказал не уходить из комнаты и поспешил за Линдой.

На улице Шурртх уже поднял вертикально сиденье байка, достал из багажника полотняный мешок, развязал, заглянул внутрь и мурлыкнул.

— А ты богатенькая.

Ювелир спал с лица. Линда забрала у Шурртха мешок, раскрыв горловину, позволила заглянуть внутрь ювелиру и передала Марте.

— О делах поговорим позже. А сейчас покатаемся.

— Это… все… они? — пролепетал ювелир, тыча пальцем в туго набитый пакет неприкосновенного запаса продуктов в багажнике байка.

— Нет, там снизу еще две пачки соли и фляга с водой. В пустыне без воды нельзя, — пояснила Линда, опуская сиденье. Внимательно посмотрела на застывшего столбом ювелира и, четко выделяя голосом слова произнесла: — Это не на продажу!

Чтоб ювелир отмер, его пришлось потрясти за плечо. Линда объяснила, как сидеть на байке, куда ставить ноги, за что держаться. Прокатила несколько раз из конца в конец по улице. Вряд ли ювелир понимал, что с ним происходит. Мысли его были где-то далеко-далеко. И мысли эти были не веселыми.

Когда вернулись в дом, Марта оживленно беседовала с рыжей и серой рабынями. И все трое жевали рикты. При подходе ювелира Марта цапнула из блюда еще горсточку риктов, кинула по штучке рабыням и отослала их взмахом руки. Рабыни дождались подтверждающего кивка хозяина и скрылись за занавеской. Подождав, пока все рассядутся, Марта поставила мешок на центр стола и закатала края, чтоб содержимое увидели все.

— Госпожа, ты хочешь все это продать? — безжизненным голосом поинтересовался ювелир.

— Случилось так, что мне нужны местные деньги. Срочно. Хочу своему римму сделать подарок. Но это должен быть сюрприз.

"Шеф, закрой глаза и уши. Тебе сюрприз готовят", — пришло на весь экран сообщение от Стаса.

"Предупрежден — вооружен", — отписался я ему.

— У меня не хватит денег, чтоб купить все это, — простонал ювелир.

— Хорошо. Покупай сколько сможешь, остальное я продам другим ювелирам. Но им — в полтора раза дороже, чтоб у тебя было преимущество.

— Госпожа, в твоих словах звучит благородство, но ты не понимаешь, что говоришь. Ты погубишь нас всех.

— Не хочу я никого губить! Разъясни, в чем дело, мы найдем выход.

— Госпожа, если на рынок сразу выбросить столько драгоценных камней, он рухнет. Упадут цены не только на эти камни. Упадут цены на изумруды. А с ними — на рубины, агаты, бриллианты… На все! Закроются десятки ювелирных мастерских, обеднеют сотни домов, которые хранят накопления в ювелирных изделиях. Низкородные спекулянты заполнят рынок и по дешевке начнут скупать драгоценности, чтоб продать их втридорога за границей. Воцарится хаос.

— Хаос нам не нужен! — решительно отмела Линда. — А если я продам камни в соседнем городе? В трех днях караванного пути отсюда?

— Хаос наступит на четыре дня позже. И только. Выбрасывать товар на рынок надо очень осторожно, маленькими партиями. Ювелирный рынок невелик. И он очень чуткий.