Магия крови (Blood Magic) (СИ)

После этого он повернулся к Гарри. Мальчик дотронулся до кольца.

– Их завещание в моем кольце, – не хватало еще, чтобы судьи оставили кольцо у себя – тогда он останется без защиты. – Это кольцо мамы… я бы хотел, чтобы мне его вернули.

– Вернем через несколько минут, – коротко кивнула Боунс.

– Вначале запись Herem, – потребовала длинноносая ведьма, сидевшая ближе всех к судейским креслам.

Ее шумно поддержали, и Боунс пришлось уступить. Короткий взмах палочки – и каменные плиты пола раздались в стороны, открывая глазам огромную каменную чашу, заполненную прозрачной жидкостью.

– Вначале запись Herem, – прогудела Боунс. – Профессор Снейп, начинайте.

Северус чуть кивнул и еле слышно произнес:

– Мадам Боунс, нельзя ли, чтобы судьи просмотрели запись сами, без свидетелей?

Та открыла было рот, но тут вмешалась Паттерсон:

– Нет. Коль скоро мы должны обсудить подобный поворот, запись должны увидеть все.

И без того бледное лицо зельевара стало восковым. Он медленно сорвал печать и опустил брошь в чашу.

Когда светящаяся жидкость погасла, никто не произнес ни слова. Конечно, на лице присутствующих в зале играли насмешливые или смущенные улыбки, но у них хватило ума промолчать.

– Может быть, следующую запись следует рассмотреть не при свидетелях…

– Нет, – бесцветным голосом откликнулся Северус. – Раз уж вы настояли на общем просмотре, пусть все увидят обе записи.

Никто не стал оспаривать его требование. Гарри шагнул вперед, стаскивая с пальца кольцо. На загорелом пальце осталась тонкая белая полоса. Он осторожно опустил кольцо в чашу, стараясь не коснуться жидкости.

После просмотра завещания никто даже не шелохнулся.

– Что ж, – Дамблдор взмахнул рукой и чайник и чашки исчезли. – У вас есть дополнительные вопросы?

Амелия Боунс подалась вперед:

– Мистер Поттер, за всеми этими разбирательствами я лишь сейчас сообразила, что мы не спросили вашего мнения. А вы согласны считать профессора Снейпа своим отцом?

Гарри глубоко вдохнул, перевел взгляд на кольцо, вновь поблескивающее на пальце. Он давно уже ждал этого вопроса, гадая, сообразит ли кто-нибудь – да и осмелится ли – задать его. Вскочив, он быстро собрал распущенные волосы и, выхватив из ножен нож, неловким движением откромсал густые пряди.

– Я признаю Северуса Снейпа своим отцом. С нынешнего дня и по свое совершеннолетие клянусь полностью подчиняться его воле.

Вот и все. Дело сделано. От грубого прикосновения лезвия кожу жгло огнем, да и выглядел он, должно быть, смешно, но потрясение и одобрительные улыбки на лицах сидевших в зале показывали, что дело того стоило. Взглянув на отца, Гарри заметил, что тот поражен чуть не больше всех остальных. Мальчик рискнул улыбнуться ему; Северус, заметив эту улыбку, покачал головой и чуть слышно прошептал: – Так я тебе и поверил.

Гарри, с трудом подавив смешок, повернулся к Фаджу. Министр магии был в бешенстве, но благоразумно держал рот на замке.

Хмурая мадам Боунс повернулась к одному из судей:

– Чендлер-Торп, ваше мнение?

Тот сердито поджал губы, но коротко кивнул.

– Отдел магических записей находит требование Северуса Снейпа правомерным. Паттерсон, вы что скажете?

Паттерсон наклонилась вперед, наградив Северуса злобным взглядом. Потом перевела глаза на Гарри, и вся злость куда-то пропала.

– Я потрясена вашими чувствами, мистер Поттер, но вы должны понять: опека – да еще над столь уязвимым ребенком – слишком серьезный вопрос, чтобы доверить ее подобному человеку. Особенно если вспомнить его прошлое и его бывших друзей. Некогда ему были предъявлены серьезные обвинения; он, по собственному признанию, входил в организацию, стремящуюся уничтожить вас и всего лишь несколько месяцев назад убившую ваших родственников. Может быть, вам следовало бы прислушаться к совету старших и выбрать кого-нибудь… более подходящего.

Гарри расправил плечи и отрицательно мотнул головой. Выдавить из себя хоть слово он все равно был не в состоянии.

– Это ваше личное мнение, мадам Паттерсон, – вмешалась Боунс. – А теперь официальное заключение, будьте любезны.

– Ну, несмотря на то, что лично я против… – с несчастным видом начала Паттерсон. – Его биологический отец имеет все права, хотя…

– Мадам Боунс, – холодно произнес кто-то. Голос был незнаком. Гарри резко развернулся и увидел, как в первом ряду поднялся темнокожий мужчина с правильными чертами лица, одетый в странную мантию, словно сшитую из разноцветных лент. Волосы незнакомца были уложены в сложную прическу, явно удерживающуюся с помощью магии. – Я предлагаю поставить вопрос на голосование. И если большинство окажется меньше двух третей, тогда есть смысл обсуждать дальше.

По рядам пробежал короткий шепоток. Амелия Боунс кивнула.

– Хорошо. Будем голосовать, – она наклонила голову. – Прошу общего внимания! Голосуем по интересующему нас вопросу, учитывая как букву закона, так и последние данные. Кто за?

Гарри быстро оглянулся, пытаясь пересчитать людей, проголосовавших «за». Распоряжения мадам Боунс были достаточно четкими, но он никак не мог сообразить, за что же, собственно, голосуют. Чтобы разобраться, юноша бросил взгляд на ближайших соседей. Фадж, естественно, голосовать не мог. Паттерсон тоже не подняла руки, и это слегка встревожило Гарри. Уж конечно, она стала бы голосовать против его отца.

– Кто против?

Теперь в воздух взмыло куда больше рук. Паттерсон так и не шевельнулась – судя по всему, решила воздержаться. Решение, о чем бы оно ни было, оказалось отрицательным.

Гарри, уже ничего не соображая, взглянул на отца, но по застывшему лицу Северуса трудно было хоть что-то понять. А вот Фадж отчаянно хватал воздух и явно растерял все слова. Уже неплохо.

– Дело закрыто. – Амелия Боунс встала. Другие судьи присоединились к ней чуть позже. – Чендлер-Торп, вас не затруднит всю писанину взять на себя?

Тот кивнул и опустился в кресло.

– Уизли!

Перси торопливо направил палочку в сторону галерей, резко взмахнул, очевидно, прекращая действия усиливающего звук заклятья. Зрители начали потихоньку расходиться, изредка задерживаясь и сбиваясь в небольшие группы – явно желая перекинуться парой слов.

– … и там изумительные канапе… – услышал Гарри.

Дамблдор неожиданно повернулся к ним и крепко пожал Северусу руку.

– Поздравляю, – радостно сказал он, нежно потрепав другой рукой Гарри по плечу.

– Так мы выиграли? – спросил мальчик.

Каменное лицо зельевара чуть дрогнуло – он явно пытался скрыть улыбку.

– Разве неясно?

– Да я даже не понял, за что они голосовали!

– Оставить ли неизменным первоначальное решение – то, что опека над тобой поручена министерству. Что практически невозможно после того, как твой отец доказал, что вы действительно в родстве, – Дамблдор махнул рукой в сторону судейских кресел. – Что ж, мальчики, теперь нужно пройти всякого рода волокиту. Пропущу-ка я рюмочку, пока вы будете сражаться с горой бумажек.

Формальности оказались достаточно скучными и достаточно долгими, но оно и к лучшему – по крайней мере, Гарри успел успокоиться хоть немного, а то сердце колотилось как сумасшедшее, а все тело жаждало боя. Но пришлось заняться целой кучей совершенно непонятных документов, которые мистер Чендлер-Торп извлекал из своего объемистого портфеля. Судя по количеству бумаг, портфель внутри был намного больше, чем снаружи, а может, был связан с письменным столом в кабинете чиновника – вряд ли тот заранее догадался бы принести формуляр о подтверждении отцовства или бланк регистрации рождения в результате ритуала Herem.

Пока Северус читал и подписывал бланки, Гарри внимательно следил за зрителями, задержавшимися в зале и уходившими только сейчас. Кое-кто из них проходил почти рядом с новой семьей, кто-то демонстративно сторонился; некоторые улыбались, другие хмурились, но на лицах большинства было написано любопытство. После того как был подписан последний документ, Северусу и Гарри позволили уйти. Мальчик еле дошел до двери, чувствуя, что дрожит всем телом. Взглянув на отца, он обнаружил, что тот тоже не слишком твердо держится на ногах.