Слуги паука 2. Пленники паука

— Пусть.— Она подумала.— Ты же видел, у него есть зубы и злобный нрав, но я чувствую, что этого окажется мало.— Она помолчала.— В конце концов, я здесь хозяйка. Если он не поймет этого, уйти придется ему.

Тефилус возбужденно ходил из угла в угол, а три женщины сидели в креслах и ждали, что он скажет. В самом начале разговора Мелия, к огромному удивлению матери и бабушки, спокойно выслушала первую, как обычно, изобиловавшую ругательствами тираду своего родителя и спокойно ответила:

— Отец, ты приехал ради меня, и мне это приятно, но если ты не перестанешь браниться, то или уйду я, или уйти придется тебе.

Она замолчала, и замолчал Тефилус, чем немало удивил и Аниэлу, и Сиотвию. Некоторое время он ходил из угла в угол, несколько раз порываясь заговорить, но останавливался, видимо, не в силах составить непривычную для себя фразу. Наконец он собрался.

— Что здесь делает этот варвар?

— Я наняла его, — спокойно ответила Сиотвия.

— Хорошо,— кивнул мужчина.— Я понимаю, это было необходимо, но теперь, когда я привел сотню умелых бойцов и десяток свирепых псов, мне кажется, можно избавить дом от его присутствия?

— Нет.

Ответ был столь же категоричен, сколь и краток. Тефилус задумался. В этом разговоре ему приходилось прибегать к голосу рассудка, с которым он не очень-то привык считаться. Это было непривычно, и он решил подойти к делу с другого конца.

— Вы знаете, что он вор?

Три женщины спокойно кивнули.

— А вам известно, что два года назад он похитил из этого дома ожерелье?

Это был решительный удар, которым он надеялся сразить их наповал, но ответ Аниэлы поверг его самого в шок.

— Именно поэтому он останется здесь.

— Как понимать тебя?

Тефилус недоумевающе посмотрел на жену, но вместо нее ответила Сиотвия:

— Если твою дочь попытаются похитить, никто не сможет защитить ее лучше человека, знающего, как это делается.

— Мне кажется, для этого не нужно особого ума, достаточно и силы.

— Ты уже говорил об этом пару лет назад.

Лицо Тефилуса побагровело, но он сдержался.

— Хорошо.— Он повернулся к Сиотвии: — Чего ты хочешь?

— Я хочу, чтобы вы действовали сообща.

— Чтобы я общался с этим ублюдком? — Возмущение было столь велико, что он не смог сдержаться от оскорбления.— Ни за что!

— Отец, я предупреждала тебя!

Мелия встала с решительным видом. Тефилус примирительно поднял руки:

— Прости меня, дочка, вырвалось. Останься.

Мелия села, а Тефилус, помолчав немного, произнес:

— Я согласен не замечать его присутствия, пока опасность не минует. Большего от меня требовать никто не вправе.

— Большего и не нужно.

Сиотвия удовлетворенно кивнула. Аниэла взяла со стола молоточек и ударила в маленький бронзовый гонг. Дверь отворилась, и вошла молодая рабыня.

— Ступай и позови Конана.

Едва дверь за девушкой закрылась, Тефилус спросил:

— Как ее звать?

— Сурия,— ответила Аниэла,— я купила ее неделю назад.

— У тебя мало рабынь?

Но жена его лишь пожала плечами:

— Я случайно прогуливалась мимо невольничьего рынка. Ее хотели продать в храм Затха. Девушка так жалобно смотрела на меня, и я не выдержала. Ты ведь сам знаешь, что ее ждало бы там.

Конан вошел и остановился в шаге от двери, поочередно оглядев всех присутствующих, пока взгляд его не встретился со взглядом Сиотвии.

— Ты волен делать все, что хочешь, и никто не станет вмешиваться в твои действия. Точно так же Тефилус и его люди могут поступать, как посчитают нужным,— это их право. Но ни один из вас не должен мешать другому. Ты согласен с этим?

Конан молча кивнул.

— Ты будешь придерживаться этого договора? — Сиотвия повернулась к Тефилусу, тот закусил губу.

— Ну?! — Она требовательно нахмурилась.

— Согласен,— выдавил он из себя и отвернулся к окну.

Некоторое время все молчали. Конан спокойно ждал окончания разговора, нисколько не тяготясь присутствием Тефилуса, хотя и предпочел бы ему общество Лисенка.

— Я могу идти?

Вопрос был обращен к Сиотвии, но она не успела ответить — ее опередил отец Мелии.

— Постой… Конан,— Тефилус говорил через силу, словно глотал жабу.— Мне тут говорили о тебе, как о большом…— он вновь поморщился,— знатоке подобного рода дел. Что нас ожидает?

— Мне неизвестно, что нужно жрецам, но если Мелию захотят выкрасть… Мы ведь этого опасаемся?

Он вопросительно посмотрел на Аниэлу, и та кивнула.

— Ее выкрадут,— закончил Конан лаконично.

Мелия обмерла, ее мать и почтенная Сиотвия выглядели не лучше, даже бравый Тефилус хмуро молчал. Никто из них не ожидал такого ответа, и дело было даже не столько в мрачности предсказания Конана, а в том, каким деловым и спокойным тоном он это сказал.

— Во всяком случае,— добавил киммериец,— если бы мне заплатили хорошие деньги, я бы сделал это.

— Даже если бы ее охранял такой знаток своего дела, как Конан? — Тефилус уже пришел в себя и не замедлил поддеть ненавистного варвара.

— Да.— Конан спокойно посмотрел на него.— Нельзя предусмотреть всего. В любой защите найдется слабое место. Не на десятый раз, так на сотый.

— Неужели все бессмысленно? — Аниэла с надеждой посмотрела на Конана. Ей не верилось, что все так плохо.

— Ты спрашиваешь, можно ли спасти дочь, и хочешь знать, как это сделать? — Он обвел взглядом присутствующих.— Нужно увезти Мелию.

— Как… Куда?

Аниэла выглядела растерянной. Мелия подавленно молчала. Тефилус не выдержал.

— Ты! Варвар без роду и племени! Тебе легко рассуждать!

Конан пожал плечами:

— Это верно, и потому я говорю: лучше провести остаток жизни в Кордаве, чем закончить ее в Йезуде!

Пораженные мрачным пророчеством, все вновь замолчали, но Конану отчего-то казалось, что его здравому совету никто не собирается следовать.

— Неужели нельзя ничего придумать, чтобы не уезжать?

Конан с сожалением посмотрел на Мелию. Даже она, хоть и очень боялась, не понимала всей серьезности положения, считая лишь более или менее крупной неприятностью смертельную беду, стоявшую у порога.

— Можно попробовать отсидеться здесь,— ответил он со вздохом.

— Ты говорил, что умный вор обязательно найдет способ получить то, что нужно.

Тефилус упорно хотел показать всем несостоятельность Конана.

— Верно,— кивнул киммериец,— но кое о чем я не упомянул.

— Что же это?

— Время,— ответил он спокойно, и все поняли его мысль.

Даже Тефилус вновь умолк, задумавшись о том, что проклятый варвар прав, и все, в самом деле, зависит от находчивости вора и времени, отпущенного ему на перебор вариантов. И оттого, что такая простая мысль не пришла в голову ему самому, разозлился еще больше.

Он не признавался себе в этом, но подспудно чувствовал превосходство над собой молодого северянина, в сущности выражавшееся до сих пор лишь в трезвой оценке происходящего. Он видел, что, несмотря на все старания, остается в глазах жены и дочери на вторых ролях, а память упорно подкидывала воспоминание о той давней краже и порожденном ею унижении, скорее, надуманном, но не дававшем покоя ни на миг. И сколько, по-твоему, у нас времени?

— У них, — поправил Конан Сиотвию. — Об этом нам скажет жрец.

— Я пришел за ответом.

Жрец стоял у ворот, мрачно глядя на воина, который, следуя указаниям Конана, без лишних слов отпер замок и впустил его во двор, однако, когда служитель Затха хотел проследовать в дом, решительно преградил ему путь.

— Не велено!

— Вот как! — зло прошипел жрец.— Ну, так пошли кого-нибудь в дом!

Стражник обменялся взглядом со своим напарником, и тот быстро зашагал вглубь усадьбы.

— Надеюсь, мне не придется ждать слишком долго?

Вопрос его повис в воздухе, так и оставшись без ответа, но ждать слишком долго действительно не пришлось. Стражник еще не успел соскучиться по своему товарищу, как дверь отворилась, и он показался вновь, идя на этот раз не один, а в сопровождении почтенного Тефилуса.