Хроники Обетованного. Осиновая корона (СИ)

ГЛАВА V

Минши, остров Рюй

Шун-Ди шёл по дорожке, посыпанной песком, который казался серебряным в мертвенном лунном свете. Разросшиеся кусты давно не подстригали: полтора года назад Шун-Ди собирался на запад в спешке и не дал чётких указаний садовнику. Тот, похоже, нечасто сюда наведывался. Хотя махровые чёрно-жёлтые лилии цвели на прежнем месте, истекая душным ароматом. Теперь, после плавания на западный материк, Шун-Ди знал, с чем сравнить их - с окраской тигриной шкуры. Раньше, до тех громадных лесов, он ни разу не видел тигра.

Шаги Шун-Ди неровно шуршали по песку, пока он прохаживался до живой изгороди, увитой плющом, и обратно - к двухэтажному дому из пёстрого камня, который до сих пор не привык до конца считать собственным. Всё-таки его опекун-воспитатель на своё золото и построил дом, и разбил небольшой сад. Даже форму дома старик подбирал сам - так что в итоге получилась не то зауженная трапеция, не то пирамида со сглаженной вершиной. Так строили на их родном острове Маншах. Здесь, на Рюе, большая часть богачей предпочитала удобные жилища с плоской крышей.

Несуразно, в очередной раз подумал Шун-Ди, увидев в темноте громаду из булыжников. А уж при дневном свете, когда оттенок песчаника соседствует с розовой, голубой, бирюзовой краской... Он выбрал бы что-нибудь более неприметное. Подобные желания, наверное, отдают неблагодарностью к покойному, но... В этом доме не пристало жить такому заурядному человеку, как Шун-Ди, сын рабыни Кар-Ти-Йу, законопослушный торговец лекарствами. Скорее уж - какому-нибудь рискованному авантюристу, скрывающему ворохи тайн и страстей.

Кому-нибудь, кто изжил свои страхи и совершил рискованное путешествие через всё Обетованное. Кто пересёк океан. Кто навеки очарован западными землями - и в то же время испит ими до дна, так, что на прежнюю жизнь не хватает сил...

Кому-нибудь, кому нечего терять.

Мысли разбегались; чтобы собрать их в кучу, Шун-Ди прикрыл глаза и прошёлся пальцами по бусинам чёток. Молитвы Прародителю успокаивали его. Было уже очень поздно; вопреки тревожащему полнолунию, он хотел спать. Настало время, которое на Маншахе называют Часом Моря - потому что в ночной тишине якобы не слышно ничего, кроме плеска волн на берегу. Он следует за Часом Цикады и Часом Вора, перед Часом Соловья... В данном случае, впрочем, это не совсем отвечало истине: Шун-Ди жил в глубине острова, довольно далеко от моря, и (увы) не мог его слышать. Из-за стены лохматых кустов до него доносился лишь шум фонтана. Жалкая замена океану... В редкие моменты расслабления Шун-Ди до сих пор ощущал, как земля под ногами обманывает его. Ощущал корабельную качку, которой не было.

Он почувствовал, что уже не один в саду, и невольно вздрогнул. Обернулся - чтобы увидеть изящную тень, метнувшуюся по дорожке... Гибкие, тонкие лапы ступали по песку совершенно бесшумно; Шун-Ди беспомощно замер, и рука его не менее беспомощно замерла на чётках. Он смотрел, как тень отходит от кустов и попадает в полосу лунного света. Как плавно, во все стороны шевелятся, исследуя обстановку, острые уши. Как подрагивает кончик золотисто-рыжего пушистого хвоста.

Лис наконец выступил из тени и вышел навстречу Шун-Ди. Тот уже успел позабыть, как быстро и тихо он может двигаться. После грубости людей это обескураживало... И восхищало.

Глаза Лиса, однако, почти не менялись при смене обличья. Янтарная желтизна переливалась в них - странная, чужая желтизна.

Шун-Ди так долго скучал по ней.

- Лис, - сказал он. Его друг остановился посреди дорожки, всего в нескольких шагах, залитый светом луны. Шун-Ди сунул руку в мешочек на поясе и вытащил смятый комок - хлопковую простыню, в которую можно быстро завернуться. Время, проведённое в племени Двуликих на западе, заставляло заботиться о таких вещах. - Вот, я принёс. Хотя не был уверен, что ты придёшь в этом облике.

Вместо ответа Лис подобрался, перенеся вес на задние лапы, и прыгнул вперёд... Шун-Ди зажмурился от сияющей вспышки, после которой воздух испуганно задрожал; всплеск магии сотряс ночь, словно молния в грозу. Он не видел, как Лис описал в воздухе свой любимый кувырок - несколько мгновений он вообще ничего не видел. Магия слепила, и Шун-Ди мог бы сказать, что отвык - если бы к ней можно было привыкнуть...

Кувырок, в общем-то, не был необходим Двуликим для превращения. Но все они - и волки, и ласки, и птицы, и смертельно опасные тигры, и соплеменники Лиса - предпочитали делать его; Шун-Ди не знал, почему. Наверное, им просто нравилось впечатлять.

А Лису это нравилось ещё больше других.

Шун-Ди ненадолго отвернулся, стоя с протянутой рукой. Он сомневался, что Лис стыдится своей наготы - зато не сомневался в собственном смущении. Ещё до того, как шорох простыни стих, зазвучал насмешливый голос:

- Ты не был уверен, Шун-Ди-Го? Снова? Я уже и не помню, когда слышал от тебя слова с обратным смыслом...

Шун-Ди с обречённым вздохом взглянул на него. Лис уже завернулся в простыню - и довольно забавно в ней выглядел. Впрочем, это не помешало ему подбочениться, выставив длинную смуглую руку. Залихватски и шутливо подбочениться - как подобает менестрелю, а не оборотню.

Не Двуликому, мысленно исправился Шун-Ди.

- Я не был уверен, что ты превращаешься прямо на острове. Это чревато последствиями.

- Знаю, - Лис скорчил гримасу и зажмурился - жёлтые глаза-щели почти исчезли. Покачнулся с носков на пятки, забросив край простыни за плечо. - Чревато тем, что твои боязливые сородичи схватят меня и сожгут на костре.

Шун-Ди нервно усмехнулся. Шутка (если это была шутка, конечно) ему не понравилась.

- Ну, костра вряд ли следует ждать... Мы ведь не в Альсунге. В Минши уважают магию.

- Да уж, - Лис демонстративно зевнул, показав острые зубы. - Уважают - пока магия не угрожает вашим драгоценным птичникам... У Ниль-Шайха я уже стащил одного индюка, - Лис улыбнулся - с такой неповторимой хищностью, что было невозможно удержаться от улыбки в ответ. - Не сумел устоять, Шун-Ди. Твой приятель - редкостный тупица. А что до Альсунга, я побывал там однажды, лет пять назад. Малоприятный опыт.

- Как ты там выжил? - нахмурившись, спросил Шун-Ди. - Лис, это очень опасно. Я безумно рад встретить тебя в нашей части Обетованного, но ты должен пообещать мне, что...

Лис с игривой скорбью положил руку Шун-Ди на плечо. Его ладонь была узкой и лёгкой, как пёрышко. И горячей.

- Ах, Шун-Ди, роль заботливого батюшки тебе совсем не даётся... Возложи его в себе на погребальный костёр, пока не стало слишком поздно, - Лис покачал растрёпанной головой. - Иначе, глядишь, Заботливый Батюшка вытеснит Шун-Ди Благородного и Шун-Ди Законопослушного, моих старых знакомых.

Шун-Ди хмыкнул и постарался скрыть разочарование, когда Лис убрал руку. Вальяжно потягиваясь, он отошёл к кустам и с любопытством втянул их свежий запах.

- И как я жил без твоих насмешек?

- Я тоже не понимаю, - серьёзно кивнул Лис. - Надеялся, что ты объяснишь мне, в чём секрет твоей выносливости. Вы, люди, вообще-то нечасто ею отличаетесь.

Шун-Ди оставил без внимания новый укол. Ему важно было услышать правду.

- Лис, послушай. У нас не так много времени до рассвета. Ты скажешь, зачем ты здесь? И что делал в Альсунге? И почему...

- О, а вот и Шун-Ди - Тысяча-Бессмысленных-Вопросов... Давно не виделись. Ты совсем не изменился.

Сам Шун-Ди думал иначе, но не стал спорить.

- Полагаю, это к лучшему.

- О, не знаю, не знаю... - промурлыкал Лис, зачем-то подпинывая кусты голой ногой. - Даже жёны Ниль-Шайха не в восторге от твоего занудства. Но почему-то (вот уж не постигаю, почему) находят тебя симпатичным.

Шун-Ди засмеялся - но тут же прикусил губу. Ему совершенно не хотелось, чтобы кто-нибудь из слуг проснулся и обнаружил хозяина в саду, беседующим с каким-то длинноволосым северянином в простыне. Слуги и без того косятся на него с подозрением - как косятся в Минши на всякого, кто плавал на западный материк и пробыл там достаточно долго.