Честь, хлеб и медяки (СИ)

— Руперт Август фон Леманн, — крикнул тот под своды пещеры.

— Что же, Руперт, — настаивал голос, — переодень царские одежды, смени их на что-нибудь другое, что найдешь в моей пещере, и отправляйся выполнить мое первое задание.

— В твоей пещере нет ничего, что подошло бы мне, — улыбнулся Руперт.

Ему показалось, что Правитель Ночи проверяет его решимость служить ему. Как там говорил караванщик Ланзо: «За деньги верным быть легко»? Да и на самом деле, в пещере на глаза Руперту попадались только золотые вещи, даже серебра он не наблюдал. А ему нужны его железные кольчуга, наручи, шипастые наплечники — без них даже с шамширом он не воин.

— Совсем-совсем ничего ты не хочешь взять? — переспросил голос.

— Нет, — покачал головой Руперт. — Мне бы вернуться незамеченным во дворец амира… — протянул он мечтательно.

— Нет ничего проще, — рассмеялся голос. — Возьми с собой в поход ворона, он обучит тебя маленьким хитростям, как проходить мимо людей незамеченным.

— Ворона? — удивился Руперт и пристальней взглянул на по-прежнему смирно сидящую на куче с сокровищами птицу. Нет, эти слова произнес явно не ворон. Прямо за головой птицы на стене Руперт неожиданно заметил два более ярких пятна — глаза, да и сама стена шевелилась, словно и не стена это была вовсе. Впрочем, в сумраке пещеры и не разобрать.

— Ворона? — Воин вышел вперед Руперта. — А как же я без него? — спросил он, обращаясь к стене.

— С тебя и верблюда хватит, — хохотнул голос.

И теперь Руперту удалось рассмотреть и фигуру в тени стены.

— Но он не говорит, — возмутился воин.

— И это вся проблема? — спросила тень у стены. — Так она разрешима — с завтрашнего утра твой верблюд будет говорить. А вот Руперт сейчас отдохнет немного и, пока не взошло солнце, отправится в путь. Ему необходимо разыскать верную служанку красавицы Акташи.

Руперт не стал спрашивать «зачем», он вообще не привык задавать вопросы, когда ему поручали какое-то дело. Даже мельчайшие детали не уточнял.

Руперт подошел ближе к ворону и протянул к нему руку. Ворон встрепенулся и нахохлился, всем своим видом показывая, что новый спутник не внушал ему доверия, но спорить с Правителем Ночи не решился. Высказал свое мнение единожды, и теперь вместо кожистых, драконьих, крыльев летает на противных, перистых. Терпеть птичью ипостась не мог. Но не стать ему драконом, пока не искупит свою вину перед Пожирателем Миров. Это он не уследил за любимой Правителя Ночи и ее служанкой. Трудная работа предстоит Руперту. Кто его знает, как сейчас может выглядеть девушка? Сколько лет-то прошло.

— Возьми бурдюк, — сказала тень, — наполни его водой и иди. Ворон тебе в помощь.

— Как же мне выбраться отсюда? — Руперт огляделся по сторонам, ища выход.

Голос затянул заунывную песню — задрожали стены пещеры, заходил земляной пол под ногами.

Руперт старался запомнить незнакомые слова. Хотя зачем? Ворон у него говорящий, напомнит, если понадобится…

Угольно-черная ночь встретила их прохладой и… тишиной — ни треска цикад, ни воя гиен, ни хлопанье крыльев. Трудно поверить, что днем на этом самом месте нещадно палило солнце.

— Мне надо попасть во дворец амира Файзуллы ибн Басим, — сообщил Руперт ворону, сидевшему у него на плече. — Вроде маленький, а весишь, как большой, — проворчал он незлобно, просто так, чтобы не молчать.

— Надо так надо, — каркнул тот в ответ.

— Как тебя зовут? — обратился Руперт к птице.

— Кто знает, тот и зовет, — пробубнил ворон. — Повелитель ночи говорит, что молод еще, чтобы имя иметь. Это у вас, у людей, имя дается при рождении, а у нас, у драконов, все не так.

— Так ты дракон? — улыбнулся Руперт.

— А как же, — ответил ворон, каркнув. — Ненавижу свой птичий голос.

Он слетел с плеча Руперта и, перевернувшись в воздухе, расправил кожистые крылья.

— Здорово, — восхищенно произнес Руперт. — Мне бы так.

— Что так? — не понял его ворон, снова опускаясь на плечо Руперта.

— Сейчас человек, а спустя минуту уже дракон, — протянул тот мечтательно.

— Ты хочешь стать драконом? — удивился ворон.

— А кто им не хочет стать? — хмыкнул Руперт. — Взмываешь высоко в небо и паришь…

Он поднял голову к ярким звездам.

Ворон тоже хотел оставаться драконом и только им. Он ни за что не признался бы Руперту, что наказан и может принимать драконий облик лишь на короткое время…

Они шагали по пескам в сторону столицы — поднимались на барханы и спускались с них, потом шли по их верхушкам, затем снова поднимались. Руперт удивлялся — неужели у него хватило сил забраться почти в самое сердце пустыни.

— До моря далеко с того места, откуда мы вышли на поверхность из пещеры? — спросил он у ворона.

— Далековато будет. — Кивнул тот и встрепенулся. — Несколько дней пути, четыре оазиса. Без остановок не дойти: уж больно солнце жарит днем — и людям, и вьючным животным нужен отдых и тень. Хочешь пройти пустыню от края до края?

— Хочу, — честно признался Руперт.

У него сразу возникла мысль вернуться к старику со старухой и попросить их рассказать все, что знают о той служанке. Ведь знают, Руперт почему-то ни капельки не сомневался в этом.

— Так и пошли бы сразу туда, — каркнул ворон. — Зачем мы тащимся во дворец?

— Вернуть амиру его наряд и забрать свой, — хмыкнул Руперт.

— Он его выбросит, — фыркнул ворон. — Ты мог это сделать и здесь, а не тащиться во дворец, если тебе царский наряд не по нраву, а у Повелителя Ночи попросить то, что тебе по душе.

— Просить? — Руперт покачал головой. — Нет, я не просил милости у господ и просить не собираюсь. Но не отказывался от их подарков от чистого сердца, всегда мог отличить от подачек.

— А ты гордый, — снова фыркнул ворон. — Не так… Ты честь ставишь превыше всего.

— Слушай, — спросил его Руперт, — а ты человеком можешь стать? А то меня могут счесть за сумасшедшего с птицей на плече, который разговаривает с ней.

— Могу…

Ворон спрыгнул с Руперта на песок, важно сделал несколько шагов. Тот завороженно смотрел на птицу, вышагивающей, как солдат на плацу. И вдруг перед взором Руперта возник юноша, примерно одного возраста с ним.

Руперт громко рассмеялся.

— Что-то не так? — смутился юноша. — Я что-то перепутал?

— Нет, все нормально. — Руперт вытер выступившие от смеха слезы. — Если ты не наколдуешь одежду для себя, то меня точно сочтут за сумасшедшего.

— А можно я невидимость на себя наброшу? — обиженно спросил юноша, шагая рядом с Рупертом, стараясь не отставать от него.

— А на меня? — Руперт остановился на месте как вкопанный.

— И на тебя… — ответил ворон, в которого снова обратился юноша. — Для этого я к тебе и приставлен.

========== Глава 17 ==========

К воротам Брассера Руперт с вороном на плече подошел поздно вечером следующего дня. Еще немного и стражники их не впустили бы в город. Руперту по-прежнему с трудом верилось, что он забрался так далеко, казалось, что он выбежал из ворот, ступил на край пустыни и почти сразу потерял сознание, рухнув на песок под палящими лучами солнца. В городе среди арыков и деревьев жара не так чувствовалась.

Поначалу Руперт переживал и волновался, что его будет узнавать каждый встречный и тыкать в него пальцем. Но быстро осознал, что на него даже любопытного взгляда никто не бросал — пеший мужчина в поношенной одежде с чужого плеча никому не интересен. Много таких тут бродит в поисках счастья и работы. Из окружавших столицу городков и поселений каждый день шли на заработки десятки людей, с них даже стражники в воротах денег не брали. Что с такого возьмешь? Другое дело с обозов, конных или с тех, кто на телегах снедь на рынок повезет. Вот когда они пойдут обратно вечером, вполне можно поживиться и с таких нищебродов.

Руперт ухмыльнулся своим мыслям, но рукой все же лицо, как бы невзначай, прикрыл — среди городской стражи могли оказаться и те, с кем успел познакомиться в казармах амира, а они вполне могли иметь привычку разглядывать лица входящих в ворота.