Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.

Гарри, задыхаясь, отскочил от зеркала: значит, Снейп всё же сомневался, не броситься ли ему на помощь своему ненавистному отцу, в тот последний миг. Возможно, именно тогда профессор и сделал свой выбор – перейти на сторону Дамблдора, став двойным агентом.

Гарри снова повернулся к зеркалу, надеясь получить от него ответ на свой вопрос. Зеркало отозвалось новой картинкой.

Ещё одно подземелье. Низкий потолок. Ужасное чудовище на переднем плане: тело льва, членистый скорпионий хвост, оскаленные в агонии острые зубы на почти человеческом лице, а вот ещё одно, и ещё, и каждое размером с лошадь - а рядом …. рядом стоит светловолосая девушка в чёрной школьной мантии и раздосадовано крутит в руке сломанную волшебную палочку.

«Вы что, с ума сошли, профессор? – она произнесла это очень эмоционально и непонятно, какая эмоция преобладала: возмущение или облегчение. – Как вы могли?! Кинуться одному прямо в пасть этим разъяренным тварям? Для этого надо хотеть расстаться с жизнью, не иначе! Да придите же вы в себя, профессор!»

Звук пощёчины.

Одновременно с этим что-то треснуло, словно пощёчина была дана не профессору, а зеркалу, центр стекла разорвала яркая вспышка, и все погасло.

- Насмотрелись? – холодно произнес голос мастера зелий. Гарри обернулся. Профессор возвышался над ним, скрестив руки на груди и иронически приподняв одну бровь. Под глазами его лежали тёмные круги, затмившие даже джимов синяк, а цвет лица из просто бледного стал пергаментно-желтым. - И давно вы тут? Успели потешить всласть свое любопытство?

Гарри был уверен, что меньшее, чем он может отделаться теперь – это даже не просто полная потеря памяти, а по крайней мере, потеря памяти при сопутствующем поджаривании на медленном огне. Но почему-то профессор не кипел от гнева и не торопился выхватить палочку. Они встретились глазами, и Гарри вместо долгих оправданий и объяснений, как и почему он здесь оказался, сказал вдруг именно то, что было единственно важным в тот момент:

- Сэр, Вольдеморт здесь, в прошлом… Гриндельвальд – это Вольдеморт. Он в сговоре со Слизерином, и ему, как и нам, нужен свиток Ллудда!

- Вы на редкость хорошо осведомлены о происходящем, несмотря на то, что прошлялись полночи непонятно где, - смысл слов был по-снейповски ехидным, но голос прозвучал устало. Снейп слегка склонил голову и сразу показался старше на десяток лет. – Какую ещё ценную информацию добыл нам несравненный агент Гарри Поттер в своей несанкционированной ночной вылазке?

Гарри решил не реагировать на подначки, тем более, что против ожидаемого (если учесть, за ЧЕМ его здесь застали), они не выглядели слишком злобными, напротив, казалось, за колкостью Снейп пытался скрыть свою заинтересованность в том, что мог сообщить ему Гарри.

- Я подслушал разговор Слизерина с бароном в лесу полчаса назад. Слизерин вышел из замка по подземному ходу (брови Снейпа дрогнули). Он искал в замке свиток Ллудда, но не нашёл и сообщил об этом барону, а тот ответил, что его теперь больше интересуют пришельцы, это мы, то есть. Ещё они как-то неясно говорили, но вроде бы Вольдеморт потерял свою магическую силу ... или часть её.

При этих словах правая рука Снейпа нервно дёрнулась, словно обуреваемая желанием коснуться левого предплечья, но усилием воли он вернул её на место, а Гарри подумал (или поймал отголосок мысли учителя) «Вот почему Чёрная метка до сих пор не действует!»

- И ещё, - голос Гарри предательски дрогнул на этих словах, - Вольдеморт вызвал меня на поединок. Завтра.

Гарри опять поймал взгляд Снейпа, очень странный взгляд. Возникло ощущение поднявшейся заслонки, вдруг приоткрывшей на миг тёмный туннель. Его неожиданно осенило, что в глазах всех его исчезновение совпало по времени с получением вызова, и тогда это выглядело просто как трусость.

- Когда я … когда мы улетали, я ещё не знал о поединке, - нескладно начал объяснять Гарри, и только потом осознал, перед кем оправдывается. Неужели для него так важно, выглядит ли он трусом в глазах Снейпа? Гарри исподлобья посмотрел на мастера зелий и вдруг понял, что замеченное им странное выражение не было осуждением.

Скорее, в глазах Снейпа просвечивало затаённое уважение: неважно, знал ли Гарри о поединке, уходя из замка. Главное, что он вернулся, зная о нем. А значит, готов был принять вызов. Поняв это, Гарри понял и ещё одно – ему не показалось, он действительно читал мысли профессора. Более того, он не прилагал никаких усилий, чтобы их читать, образы сами приходили к нему в голову и не воспринимались как чужие – словно в воздухе витало некое облако мыслей и эмоций, общее для них двоих.

- Что происходит? – спросил Гарри неуверенно. Но Снейп понял его, так что, наверное, догадка оказалась верной, и профессор тоже был в курсе происходящего в гарриной голове.

- Я, кажется, догадываюсь, - процедил алхимик с неприятной усмешкой и указал на кубок, стоявший по-прежнему на подставке зеркала, - вы ведь пили отсюда? (Гарри, недоумевая, кивнул). Тогда все понятно. Мои поздравления. Вы осуществили то, о чём мечтал Слизерин.

Глаза Гарри распахнулись от удивления. Снейп повернулся к замершему и тёмному волшебному стеклу:

- Вы хоть поняли, что это? Это – тысячелетней давности предшественник мыслива, Зеркало Воспоминаний. Слизерин привёз эту штуку из одной из своих поездок. Он показал её мисс Эвергрин и мне, надеясь, что мы знаем, как выжать из нее чужие воспоминания. Признаться, нам пришлось поразмыслить, пока мы вообще поняли принцип действия зеркала - эта штука куда менее удобна, чем мыслив. Кстати, для такого остолопа, каким вы являетесь, вам невероятно везёт – вы не только заставили зеркало активизироваться, но и ухитрились вытащить из него именно мои воспоминания, поскольку выпили зелье из моего кубка. Это средство повышает степень раскрытия разума, что необходимо для визуализации воспоминаний. Побочным эффектом является временная ментальная беззащитность. Допив мою порцию, вы смогли обмануть зеркало – оно решило, будто вы – это я, и принялось показывать события моего прошлого. Не сомневаюсь, что вы, как всегда, не подозревали, что творите. Теперь не удивляйтесь, если некоторое время ваши мозги будут для меня открытой книгой… также как и мои для вас, - прибавил он с неохотой.