Долг (СИ)

Взяв ложку и пару кусков хлеба, подцепила тарелку и пошла наверх. Это будет акт сдачи или что-то в этом роде. Буду говорить, надеясь, что сумею прояснить своё будущее. Он изменился, вдруг мы и вправду поладим?

Перед его дверью застопорилась, кое-как повернула ручку и вошла внутрь. Глупая затея, но возвращаться уже поздно.

Лорин спал. Раскинулся на животе. На нём не было рубашки, но покрывало скрывало почти всё его тело. Наверное, спит крепко, раз не проснулся. Поэтому я прокралась к тумбочке и поставила тарелку с едой и все сопутствующие «принадлежности». Надо бы разбудить его.

Осторожно приблизилась к постели и коснулась обнажённого плеча мужчины.

— Лорин? — позвала я его.

Тот через несколько секунд дёрнулся и поднял голову.

— Что? — чуть потеряно отозвался он. — Богдана?

— Покушай и спи дальше, — тихо произнесла я. — Я тебя разбужу, если вдруг кто-то придёт.

Ликан выглядел сонно и потеряно. Зря разбудила. Но я ведь пообещала…, а он такой весь, словно побитый мальчишка. Так пожалеть, в смысле захотелось. Это чувство когда-нибудь пропадёт?!

— Ты принесла еду сюда? — удивился он, повернув голову к тумбочке. — Не нужно было, я бы спустился…

Он уставился на меня в беспомощном недоумении. Не удержалась и осторожно присела на край кровати. Лорин тут же отодвинулся от меня, хотя между нами и так было достаточное расстояние. Это снова не осталось незамеченным для моего придирчивого сознания.

— Не хотела, чтобы ты напрягался лишний раз, тебе нужно хорошенько выспаться, — вкрадчиво заговорила я. — Поешь тут и ложись сразу спать, я всё потом унесу.

Ликан наконец-то очухался и приподнялся на локтях, принимая относительно сидячее положение.

— Спасибо, — искренне поблагодарил он меня.

Глаза чуть опустил, будто ему неудобно. Вновь потеплело на душе.

— Пожалуйста, — кивнула я и поднялась, собираясь уйти.

— Богдана, — окликнул он меня, и мне пришлось развернуться, — я не могу не задать этот вопрос. Он так и просится, поэтому с твоего позволения…

— Спрашивай, — кивнула я.

Тот вздохнул и потёр лицо двумя руками, будто собираясь с силами.

— Объясни глупому мужику, почему ты так добра ко мне? — вопросил он. — Я ведь не заслужил.

— Я тоже так думала, однако всё не так просто, — уныло вздохнула я и оглядела комнату. — Ты должен кое-что понять, Лорин: я одна. У меня кроме тебя никого нет. Ты — моя семья. И когда ты грубишь мне, то я воспринимаю всё близко к сердцу, но всегда надеюсь на лучшее. А теперь ты относишься ко мне хорошо после того страшного случая, и я стала относиться к тебе ещё лучше. Вопреки всему, я буду заботиться о тебе, пока нас не разлучат. Просто пойми, Лорин, что всё зависит от тебя. Как ты посчитаешь нужным себя вести, так и веди, я в любом случае буду на твоей стороне. Захочешь всё прекратить и жить, как раньше — я не буду препятствовать, решишь наладить нашу связь через пропасть — я поддержу теперь точно. Ты — это всё, что у меня есть, и я не хочу, чтобы тебя забрала в своё царство костлявая смерть. Вот и всё. Решение за тобой, я, как ты понял, смирюсь с ним и приму новые правила, как бы плохо не было.

Смотрела на его вновь опущенную голову. Нет, это невозможно.

— Прости меня, — скомкано прошептал он. — Я неподобающе себя вёл с тобой, нужно было с самого начала узнать тебя и только потом делать выводы, а не наоборот. Я искренне раскаиваюсь о содеянном, Богдана, и я клянусь тебе, что не лгу.

В горле встал ком, и я вновь села на кровать. Глаза чуть защипало. Он так и пробивает меня!

— Я же не могу, — заплакала я тихо. — Хочу, но… что-то не позволяет забыть это и оставить позади… Я правда хочу выбросить это из головы.

Это был тот редкий случай, когда я плакала от жалости к себе. Лорин меня пожалел и меня словно прорвало. Мне было так больно, так обидно, что я не знала, куда себя деть и как успокоить. Бессилие наполнило мои мышцы, и я просто сидела, разбито смотря на ликана, и разрывалась от смятения и досады.

— И не надо, — Лорин виновато и беззащитно заглянул в мои глаза. — Не прощай меня, только перестань так терзаться…

Он отлепился от подушки и теперь сидел чуть поддавшись вперёд. Я могла дотянуться до него рукой, и я тянулась, снова и снова, а кто-то гнилой и мерзкий держал мои сухожилия словно вожжи и ничего не выходило, лишь пальцы вздрагивали от желаемого, но не совершённого действия.

И он, кажется, говорил мне мои же слова. Факт того, что он всё-таки слушал меня, снова вонзился острой стрелой куда-то в грудину. Да почему же так больно?..

— Почему у нас всё так плохо? Почему не может быть проще, как у всех? — зашептала я, вытирая нос рукой. — Неужели мы не заслужили?

Я подавленно начала оглядывать свои руки, будто проблема была во мне.

— У нас всё могло быть нормально, если бы я всё не испортил, ты ни в чём не виновата, слышишь меня? Я ответственен, я виноват, — начал он успокаивать меня. — Просто… просто вини меня. Я — урод и всё, просто тебе не повезло.

Я заплакала ещё сильнее.

— Ну, зачем ты так говоришь?! — теперь слёзы посыпались градом, и меня затрясло от негодования и какой-то непонятной жестокости. — Мне было гораздо проще, когда ты был скотиной! Теперь ты говоришь такие слова… Признаёшь вину и каешься! Зачем? Лорин, я не могу на тебя злиться, но и простить не в силах! Мне плохо от этого и каждый раз, когда мы задеваем эту тему, я начинаю ненавидеть себя и жалеть тебя, а потом вспоминаю, как мы жили и всё меняется… Так снова, снова и снова!

От неведомого горя меня согнуло пополам, и я почти коснулась лбом мягкого покрывала. Он вернулся и сказал, что валялся в лужах вина и блевал из-за меня! Из-за идиотки меня! Он так себя наказывал, винил за случившееся, а я… Я позволила, не поговорила, не протянула руку помощи… Кто я после этого?.

Как только тёплая ладонь коснулась моего затылка, я, забыв абсолютно про всё, схватилась за неё и сильно прижала к голове. Он здесь, он рядом и он не отталкивает меня, он… совершил ужасный поступок, и он был наказан, понёс наказание, нужно отпустить. И я отпущу, вот только не сейчас, на данный момент я раздавлена собственным разумом, который прёт против всех и вся.

Почувствовала, когда ликан потянул меня к себе за плечи. Я не сопротивлялась, лишь сильнее прижалась к его горячему телу и заплакала, как глупая маленькая девочка.

Успокоение принесло что-то новое. Я почти лежала на коленях у Лорина, крепко обнимала его за шею и… уходить не собиралась. Жар его тела согревал и меня, а постоянно подымающаяся и опускающаяся грудь напоминала мне о том, что мы все ещё живы и придётся ещё побороться. От него странно пахло. Кажется, потом, но я лишь сильнее прижималась носом к его шее, ища такого необходимого успокоения. И он обнимал меня в ответ, сжимая крепко, позволяя двигаться. Он отпустит, если я захочу уйти, поэтому я планировала остаться тут навсегда.

— Всё, Богдана, эту тему больше никогда не затрагиваем, — вдруг серьёзно заговорил ликан, вынудив меня открыть глаза. — Я уже говорил и скажу в последний раз: своё отношение покажу на деле. Ты — моя альфа. Мне больно видеть тебя такой и, понимая, что причина твоих слёз я, себя я ненавижу, но только никак наказать не могу. Отныне мы будем жить в мире и согласии. Я не буду ничего от тебя утаивать, отвечу на любой вопрос и буду всячески тебе потакать, поэтому можешь выдумывать желания, я исполню. Лишь умоляю тебя не просить меня о свободе. Это то единственное, что сделать не могу. Без тебя мне жизни нет, а мой волк не позволит мне подохнуть, и ты не уйдёшь. Пусть звучит ужасно, но это моё условие, в остальном ты вольна делать выбор самостоятельно. И когда мы скажем нашей стае о твоём новом статусе, они будут подчиняться тебе в равной степени, что и мне. Отныне все мы семья, а ты неотъемлемая её часть. Я — твой, а ты — моя. Прости, что решил без тебя, но я плохой ликан, поэтому ты не должна быть сильно удивлена. Ещё раз извини, что у нас всё пошло не так, как у всех и начали мы хреново, но мы продолжим лучше остальных.