Эромагия

— Расскажите же, что было дальше, сэр мужественный рыцарь.

Анита оглянулась. Метла Аназия увивалась вокруг Шона, как пчела вокруг кадушки с медом. Красный бант так и сверкал, тонкие ярко-желтые прутья трепетали.

— А дальше — ничего, — ответствовал Тремлоу. — Ну то есть дальше я зарубил крылатого змея, гляжу — а принцессы-то и нету. Позже выяснилось, змей ее сам прогнал еще год назад, потому что она…

— Ах, как это романтично!

— Я, повелительница обители Лайл-Магель, вынуждена идти пешком, — донеслось спереди. — Как распоследняя… как какая-нибудь весталка, в то время как…

— Сэр рыцарь, а вот скажите, та принцесса, у нее были светлые волосы или темные?

— Вместо того чтобы передвигаться со всеми удобствами — в ступе или там в паланкине…

— Сколько помню, она была крашеной блондинкой.

— Как это прелестно! И что же, нашли вы себе впоследствии другую даму сердца? А с прекрасной принцессой, что случилось с ней?..

— Ну, она, как выяснилось…

— Между прочим, не только повелительница, но и пожилая уже женщина с радикулитом…

— Что, вышла замуж за сборщика налогов?! Как это, должно быть, скучно… Кстати, дорогая… — писклявый голос стал громче. — Тебе бы не помешало сменить помаду, эта бледновата.

— Хватит! — Анита, схватившись за голову, остановилась. — Вы все — а ну заткнитесь!

Беринда вообще не обратила на нее внимания, а метла пискнула:

— А ты не командуй!

— Ты! — Развернувшись, Анита ухватила ее обеими руками, сжав черенок возле красного банта. — Ты… блондинка! Да я вообще не крашусь!

Аназия ахнула, заизвивалась, трепеща прутьями.

— Дорогая… — вмешался Тремлоу, приобнимая ведьму и осторожно высвобождая черенок из ее пальцев. — Зачем же так… Мы просто беседуем, чтобы скрасить путь…

— Беседуете?! Да она щебечет не переставая с самого утра, как сдуревшая канарейка!

— Сама! — выкрикнула метла, отлетая от Аниты и переворачиваясь прутьями вверх. На мгновение она чуть расплылась, ведьме показалось, что перед ней, уперев руки в боки, стоит высокая худая девица, не просто худая — тощая как палка, без видимого бюста и бедер, с вытянутым лошадиным лицом и копной торчащих во все стороны светлых волос, перетянутых красной лентой с большим бантом над левым ухом. Видение мигнуло и пропало — вновь помело с тонким кривоватым черенком и прутьями, напоминающими всклокоченный куст крыжовника, висело над дорогой.

— Ты — напыщенная брюнетка!!!

— Эй, чего встали? — донеслось спереди.

Пронзив Аназию взглядом, Анита развернулась и пошла дальше. Впереди дорога поворачивала. Солнце исчезло за кронами деревьев, на землю легли тени, стало прохладнее. Беринда вышагивала, иногда потирая поясницу и что-то бормоча. Некоторое время позади было тихо, потом разговор возобновился.

— Так что же произошло с вами? — спросил Шон.

— Я ставила сложный колдовской эксперимент по наделению левитационными качествами антропоморфных биологических объектов, то есть субъектов, — пояснила метла. — А то мы все на помелах да иногда — в ступах… Я считаю, что это несправедливо, несправедливо!

— Вы хотели научиться летать самостоятельно? — догадался Тремлоу.

— Так я о чем и толкую! С этой целью надо было наполнить несколькими сложными колдовскими зельями и настойками хрустальную емкость, а после перемешивать определенное количество времени заменителем спецмешалки, а потом намазать себя…

— Спецмешалки?

— Лопаточка такая из осины, — пояснила Аназия. — Но у меня она потерялась. Поэтому я нашла для нее заменитель, почти аналогичный образцу — деревянную ложку. Но… — сзади прозвучал вздох, и метла замолчала.

— И что? — спросил рыцарь с участием.

— Но тут пришла подружка, послушница Кримза с кафедры костаногии, мы поговорили немного о парня… о последних достижениях ведьмовской науки, и когда под утро она ушла, я бросилась искать — а заменителя-то и нету. Потерялся. У меня часто так — положишь что-нибудь куда-нибудь, а потом и забудешь, где это «куда-нибудь» находится. Это, понимаете, сэр благородный рыцарь, все от возвышенности моего ума. От его духовной устремленности.

— Да-а… — протянул Шон неопределенно. — Продолжайте.

— Ну вот, а другого заменителя изначального образца спецмешалки не нашлось. Я тогда использовала имитатор заменителя синтетический, идентичный натуральному. Метла у меня то есть в углу стояла, я из нее прут подлиннее выдернула и стала им мешать. Правда, пока мы с Кримзой болтали о муж… разговаривали о науке, прошло двена… некоторое количество времени, и смесь успела немного застыть. Ну и что, я ее все равно размешала как следует, даже прутик сломала. Стою с этим обломком в руках, а к нему прилипла смесь, которую я размешивала. А я как раз снова о… науке задумалась, после разговора с Кримзой, всякие, знаете, интересные мысли в голову лезли… научные… В общем, задумалась я и машинально этот прутик лизнула… и тут же бабах!!! — и я уже метла. Летаю вот…

— То есть опыт удался, — заключил Шон.

— Ну да… в некотором роде.

— Отдых, — сказала Беринда, и Анита, невольно заслушавшаяся рассказом незадачливой лаборантки, огляделась.

— Да ведь Адиген за лесом, — удивилась она. — Еще много часов идти.

— Идти, не идти… — брюзгливо протянула Беринда. — Устала я, и ужинать пора.

— А у меня режим! — пискнула метла. — Я за фигурой слежу…

— Тебе, чтоб фигуру поправить, нужно постоянно переедать, — отрезала Анита.

— Сама ты! — начала метла, но смолкла, когда старуха показала ей кулак.

— Надо отдохнуть. — Беринда махнула рукой. — Вон как раз постоялый двор.

И вправду — на краю дороги среди деревьев виднелся большой дом с освещенными окошками на первом этаже, покосившаяся изгородь и сарай.

— Там и переночуем, — заключила повелительница Лайл-Магеля. — А на рассвете — в Адиген. И вот когда я доберусь до мелких мерзавцев… Когда я до них доберусь, я с ними сделаю… Я тогда их… Даже живот от злости подвело!

3

У ворот компания остановилась. Ворота были массивные, на вид крепкие, но хозяева за их состоянием, похоже, не следили. Одна створка оказалась распахнута настежь, другая — едва приоткрыта. Темно-синяя краска на почерневших от времени досках облупилась. Скобы для засова были вырваны, и когда Шон толкнул створку, несмазанные петли проскрипели что-то брюзгливое и презрительное. В нескольких местах на стене и воротах виднелись вертикальные борозды, процарапанные острыми когтями, — по пять в ряд.

Шон покачал головой, а Беринда заявила:

— Края здесь всегда были тихие, мирные. Опасаться нечего.

И первой направилась ко входу в дом. Здание, как и ограда, выглядело массивным и прочным, но несколько запушенным. Водосток у дальнего угла крыши покосился, дождевая вода оставила на стене потеки ржавого цвета. Одно из окон второго этажа было заколочено плохо подогнанными досками. Зато из дома шел запах жареного мяса, а окошки нижнего яруса призывно светились теплым желтым светом. Старая ведьма провела ладонью по растрепавшимся седым волосам и решительно постучала.

— Иду-иду, — донесся из-за двери дребезжащий тоненький голосок. — Никак гости пожаловали! Иду-иду, гостенечки дорогие, уже даже бегу…

Дверь, скрипнув, открылась, и в ярко освещенном проеме возникла низкая сутулая фигура, укутанная в невообразимое количество одежды. Стемнело, и толком разглядеть хозяйку постоялого двора не было возможности — лишь лохматый силуэт. Некоторое время она осматривала пришельцев, затем с поклонами отступила, бормоча: «Проходите, проходите, милости просим», не сводя при этом глаз со старой ведьмы. Возможно, она признала Беринду за старшую среди гостей. Аните показалось, что контуры темного силуэта слегка вздрогнули и будто поплыли, меняя очертания…

Оказавшись внутри, гости наконец рассмотрели встретившую их старушку как следует. Одета хозяйка была весьма причудливо. Нижнюю часть странной женщины драпировали просторные разноцветные юбки, обтрепанные подолы которых живописно торчали друг из-под друга, мягкими складками опускаясь на пол — будто были чересчур велики хозяйке. Кофта тоже выглядела великоватой, из закатанных рукавов торчали только кончики пальцев. Рукава тряслись и вздрагивали, когда хозяйка прикладывала крошечные ручки к груди, скрытой под многочисленными ожерельями. Ожерелья были странные — Анита с удивлением разглядела нанизанные на бечеву кусочки яркой ткани, лоскуты пестрых шкурок, монетки, потускневшие от времени пуговицы и пряжки, а также несколько клыков, подозрительно похожих на человеческие. Голову почти скрывали платки и шали, скрученные в некое подобие тюрбана, — свисающие концы затеняли сморщенное смуглое личико.