Орёл, несущий копьё (СИ)

— Хорошая новость, — Деян дружески хлопнул товарища по плечу. — Поздравляю.

— Свои люди в Хорватии нам не помешают, — кивнул Макс.

Яков принял их поздравления и повернулся к Адлеру, но тот нахмурился.

— Ты после школы собираешься на службу в Министерство?

— Ну да, — Яков вскинул брови. — Что тут такого, Грин?

— Ничего, — прохладно отозвался Адлер и отвернулся. Поглощённый своим, он порой забывал, что у других членов Семёрки могут быть собственные планы на будущее; более того, велика вероятность, что после окончания школы они разлетятся, кто куда, пойдут своими путями…

Однако Семёрка задумывалась как проект долгосрочный, и Адлер не собирался так легко от него отказываться.

— Да он просто, как и все мы, не может понять, на какую должность тебя могут взять, — усмехнулся Петар. — Секретаря?

— Младшего помощника министра!

— То есть, всё-таки младшим секретарём?

— Помощником министра!..

— Да хватит вам, — вмешался Деян. — Ссора ни о чём.

— Была бы о чём — была бы дуэль, — Петар насмешливо поглядел на сердитого Якова, который тут же вспылил:

— Так ведь можно и!..

— Никаких дуэлей внутри группы, — жёстко произнёс Адлер и поднялся из-за стола. — Идёмте лучше на матч.

Он первым спустился в зал на первом этаже и, бросив в камин летучий порох, шагнул в пламя.

— Дурмстранг, нижний замок.

Секунду спустя он оказался в просторном помещении с десятью каминами, в которых с минимальными перерывами вспыхивали зелёные огни и появлялись студенты. Адлера всегда забавляла эта деталь: младшеклассникам запрещалось играть в квиддич, но чтобы попасть на поле, старшим ученикам необходимо было пройти через замок, отведённый под начальную школу. Расположенный у подножия горы, он размерами своими совсем немного уступал твердыне на вершине, однако был более светлым и, что уж скрывать, уютным.

Дожидаясь остальных, Адлер отошёл от камина к большому окну и, поддавшись желанию, распахнул его — лицо тут же обдал холодный воздух, мороз защипал щёки, однако в такой непривычно для их февраля ясный, погожий день Адлеру это даже понравилось. Во дворе, куда выходило окно, играли несколько учеников класса третьего: гонялись друг за другом, бросались снежками, хохотали, валяя друг друга в снегу. Двое мальчишек слишком увлеклись игрой, и один сильно толкнул второго — тот упал и, похоже, сильно ушибся. Виновник тут же подбежал к приятелю, шмыгающему носом, помог ему подняться и отряхнуться — и вот они уже, забыв о случившемся, весело продолжили игру.

— Погляди, Макс, — сказал Адлер подошедшему и остановившемуся рядом товарищу. — Кажется, когда-то и мы были такими.

Бросив мимолётный, лишённый интереса взгляд на играющих детей, Макс иронично вскинул бровь.

— Одолела ностальгия?

— Немного, — Адлер решительно захлопнул окно. Пройдёт всего пара лет, и эти мальчишки переберутся из нижнего замка в цитадель на горе — и включатся в игры своих отцов или придумают собственные, а те, кто слаб, станут добычей и источником наживы для сильных.

Оглядевшись по сторонам, Адлер поискал взглядом остальную Семёрку. Яков и Деян ушли вперёд вместе со своими приятелями с русского отделения, а вот Влад и Петар всё же решили дождаться их с Максом. Влившись в общий поток школьников, они вчетвером вышли на улицу и по дороге направились туда, где виднелись трибуны. Те были возведены на берегу небольшого озера, над скованной льдом гладью которого высились в противоположных концах две группы шестов с кольцами — голевые ворота. Квиддич в Дурмстранге, вопреки общепринятым нормам, игрался над водой.

Пропустив вперёд группу младшеклассников, которых седой учитель организованно вёл к трибуне начальной школы, юноши проследовали дальше и стали искать места. Впрочем, много времени это не отняло — пришедшие раньше Деян и Яков заняли добрую часть верхнего ряда; остальную трибуну занимали практически сплошь русские ребята.

— Кого я вижу, — Илья, сидевший рядом ниже, обернулся. — Что, Грин, пришёл поддержать любимую команду своего отделения?

— А то как же, — Адлер демонстративно закатил глаза. — Особенно с учётом того, что в составе «Викингов» нет ни одного моего земляка.

— Точно, — усмехнулся Илья, — команда немецкого отделения — и ни одного немца. Забавно выходит.

— Скорее печально, — возразил Адлер. — Наше отделение уже давно нужно разделить на два — не было бы таких вызывающих смех нестыковок.

Илья на это не ответил, только неопределённо пожал плечами. Разговоры о необходимости создания для скандинавов собственного отделения велись уже давно, однако дальше них дело не заходило; в Дурмстранге слишком сильно держались за традиции, и тройка отделений была одной из основополагающих. «Закостенелость и нежелание меняться — с ними я буду бороться особенно яро, когда выступлю открыто», — в очередной раз укрепился в своём решении Адлер.

Зрители тем временем всё прибывали. Со всех сторон доносился нестройный гул голосов, смех, даже песни — мимолётно прислушавшись, Адлер отметил, что некоторые были не самого приличного содержания. Над трибунами разворачивали флаги и транспаранты, а кто-то запустил волшебный фейерверк, принявший форму огромного искрящегося дракона, который закружил над полем. Впрочем, летать ему не пришлось долго; жёлтый луч заклятия со стороны учительской трибуны — и дракон пропал. Того же, кто его запустил, Адлер подозревал, по возвращении в школу ожидает строгий выговор.

Поднявшись с места, Илья перебрался на ряд Семёрки и сел между ним и Петаром.

— Что-то давно тебя не было видно в Дуэльном зале, — заметил он, наклонившись ближе. — Учишься или замыслил что?

— Просто нет настроения на дуэли при всей школе, — отозвался Адлер. — Так-то мы в общежитии временами тренируемся.

Илья сузил глаза.

— Когда одни из лучших бойцов школы скрываются ото всех — это, пожалуй, повод для остальных начать беспокоиться.

— Уверяю тебя, что нет, — с хорошо сыгранной непринуждённостью засмеялся Адлер. — Однако чтобы полностью развеять твои сомнения, я готов выйти из затворничества. Следующая пятница тебя устроит?

— Вполне, — ответил Илья и задумался. — Хотя, мы с тобой сражались довольно часто; теперь я бы хотел посмотреть, каковы твои ребята в деле. Тот же Винтерхальтер, скажем, — мы ведь года два не бились против друг друга.

— Слышал, Макс? — Адлер повернулся к сидевшему по другую сторону от него товарищу. — Звучит как вызов.

— Принимается, — Макс гордо вскинул подбородок. — Хорошая дуэль, пожалуй, скрасит этот скучный месяц.

— Согласен с тобой, — кивнул Илья. — Тогда договорились?

— Договорились.

— Эй, Митя! — Илья громко свистнул и махнул рукой одному из своих. — Следующая пятница, я против Макса, — сказал он куда тише, когда парень пробрался к ним. — Потрудись, чтобы знали все.

— Какая минимальная ставка? — деловито уточнил Митя, перелистав в блокноте страницы со ставками на квиддичные матчи и открыв чистую.

— Меньше пяти сиклей, мне кажется, будет несерьёзно, — заметил Адлер.

— Действительно, — согласился Илья. — Начинай с пяти, чем больше вытянешь, тем лучше. Макс?

— Не возражаю.

— Отлично, вас понял, — Митя записал и заторопился на нижние ряды — явно хотел успеть распространить новость о пари до начала игры. В Дурмстранге существовала целая система ставок на дуэли и матчи, сам факт существования которой тщательно оберегали от преподавателей и особенно директора Лихачевича — пожалуй, это была единственная ценность, равнозначная для представителей всех отделений и соперничающих группировок.

Тем временем из раздевалок показались игроки и по льду направились к маленькому искусственному островку, расположенному на равном удалении от ворот и служившему центром поля. На этом пяточке земли четырнадцать игроков выстроились в две шеренги напротив друг друга; между ними встал школьный преподаватель полётов герр Краузе и опустил на землю сундук, в котором хранились мячи.