Заколдованный остров

ги, и, щурясь от ветра, вгляделся в серую даль. Там, где небо сливалось с Водой, вздымался темный вал; он выделялся на фоне неба и двигался к Острову, двигался неуклонно и неотвратимо, и хотя был еще далеко, Владу стало ясно: ничто не может помешать этому чудовищу добраться до берега, с ревом накинуться на Город и поглотить всех столпившихся на набережной людей.

Вероятно, такая же мысль, подобная удару током, пришла в голову не только ему, потому что не успел еще стихнуть истошный женский крик, как толпа вновь пришла в движение. Расталкивая, сминая тех, кто шел навстречу, из горловин улиц, к набережной, люди бросились прочь от Воды, от набирающего скорость зловещего вала, торопясь укрыться в глубине городских кварталов, за стенами дворов и домов. В шум волн и свист ветра вплелись крики и женские причитания. Рассеявшись по набережной, горожане исчезали из виду, сворачивая в ведущие прочь от Воды улицы и переулки.

«Давайте, бегите, спасайтесь, – лихорадочно думал Влад, с ожесточением вцепившись пальцами в ограду. – Забирайтесь на свои плоты, лезьте на крыши, молитесь о спасении… А я никуда не полезу, я останусь здесь – и пусть меня зальет, и пусть несет мой труп куда угодно… хоть поплаваю вволю… после смерти…»

Он думал об этом с каким-то мрачным удовольствием, неотрывно глядя на вспухающий вал, во весь опор несущийся к Острову. Гомон за спиной утихал, его всасывали улицы, и только ветер свистел все громче, упиваясь собственной неудержимостью.

«Пусть меня зальет… Пусть… Пусть…» – все быстрее, в такт ударам сердца, стучало в голове – и он уже видел себя со стороны, свое изломанное обезображенное тело, застывшее на тротуаре у чьих-то ворот, оставленное там схлынувшей Водой как нечто совершенно ненужное и ни на что не годное. И под свист обезумевшего ветра вдруг подумалось ему и другое. Ему подумалось, что смерть просто вернет его к началу жизни, в прошлое, и он вновь будет бесцельно бродить по улицам Города и встречать тех же самых прохожих, и пить пиво в тех же кафе, и смотритель Скорпион каждый день будет все так же издеваться над ним… до нового потопа и новой смерти – и очередного возвращения к собственному забытому сейчас началу. Все будет повторяться бесконечное количество раз, он, как мяч, отскакивающий от стенки, будет возрождаться в прошлом и проживать миллионы миллионов совершенно одинаковых жизней – утомительных… скучных… пустых… Вечное возвращение и вечное тоскливое существование – вот его удел…

Перехлестнувшая через ограду волна окатила его с ног до головы и словно смыла тягостные мысли. Влад поднял голову и понял, что еще несколько мгновений – и набегающий вал размажет его по стенам, лишив удовольствия дышать, беседовать с Альтером, пить чай у Дилии, слушать нетрезвую болтовню Вийона, лишив удовольствия жить… Жить! Вдруг оказалось, что ему вовсе не хочется умирать, а очень хочется жить. Мало ли что там говорил Альтер – Влад остро ощутил, что совсем не желает проверять справедливость утверждений неизменного собеседника на собственной