Дурацкие игры магов. Книга вторая (СИ)

- Убивать?

Голос юноши сорвался.

- Да что ж ты, как маленький! Жажда убийства - отличительная черта принца Камии. А ты должен стать лучше Артёма!

- Я не маньяк и не сумасшедший. Я не буду убивать просто так.

- Ерунда! Начнешь и понравится. По себе знаю! - Вереника прижалась к юноше всем телом и горячо заговорила: - Тебе повезло, что Олефир не занимался твоим воспитанием. Я буду более снисходительна, но тебе всё равно придётся стать жестоким и беспощадным!

- Я подумаю…

- А что тут думать? Идём!

Ника вскочила и, не дав камийцу опомниться, схватила его за руку и потащила за собой. Ударом изящного сапожка, она распахнула дверную створу, выволокла юношу в коридор, и гвардейцы у дверей зала стали её первыми жертвами.

- Зачем?

- Для затравки! - бешено расхохоталась Вереника и потянула его дальше.

Кевин то и дело оборачивался, растеряно глядя на обугленные трупы гвардейцев, но только до той поры, пока девочка не убила вновь. На этот раз её жертвами стали две молоденькие рабыни и поджарый аристократ в золотистом камзоле. За долю секунды они раздулись и лопнули, как мыльные пузыри, забрызгав пол и стены кровавыми ошмётками.

А принцесса шла и шла вперёд. Кевин сбился со счёта, скольких людей испепелила и взорвала принцесса. В какой-то момент он выпал из реальности - машинально передвигал ноги и тупо таращился на трупы. И не заметил, как Вереника распахнула дверь и втолкнула его в светлую гостиную с огромными диванами и золотыми шторами на окнах. Кевин по инерции сделал несколько шагов вперёд, повалился на колени и зашёлся в приступе рвоты.

Презрительно поджав губки, Ника обошла юношу и остановилась, наблюдая, как он корчится от спазмов.

- Какой ты, однако, впечатлительный, Кеви.

Судорожно утерев рот, камиец поднялся на ноги и умоляюще посмотрел на девочку:

- Хватит, Ника, я больше не могу.

- Сядь. - Вереника толкнула юношу в кресло, уселась к нему на колени и ласково провела по щеке изящными пальчиками: - Не расстраивайся, милый, у Тёмы тоже не сразу получилось.

- Я не хочу быть принцем Камии.

- Ты уже стал им!

Кевин застонал и закрыл глаза. Вереника изогнулась, прильнула к нему и начала поглаживать шею и плечи.

- Успокойся, лапушка, я помогу тебе расслабиться. Я два года провела в ускользающем мире и знаю, как доставить удовольствие мужчине.

Мягкие касания заворожили камийца. В паху стало нестерпимо жарко, а руки сами потянулись к маленьким упругим грудям, затянутым в тонкую серую кожу. Но тут перед внутренним взором предстал язвительно улыбающийся Артём, и, вздрогнув, Кевин отдёрнул ладони. Вереника зло зашипела и попыталась обнять юношу, но тот задрожал, словно в припадке, и с силой оттолкнул её. Вскрикнув, девочка упала на ковёр и раздражённо осведомилась:

- В чём дело, Кеви? Ты девственник?

- Не твоё дело!

- Как раз моё!

- Думай, что хочешь, но я не буду спать с тобой, Ника!

- Это почему же?

- Ты мне не нравишься!

Глаза Вереники полыхнули ненавистью, но она тут же взяла себя в руки и улыбнулась.

- Что ж, раз удовольствия тебя не интересуют, будем практиковаться в боевой магии, - певуче проговорила она, поднялась с пола и столь непреклонно посмотрела на юношу, что того охватило отчаяние:

- Ты не заставишь меня убивать!

- Поспорим?!

Вереника вскинула голову и, со злорадством глядя на Кевина, хлопнула в ладоши. Лицо камийца исказилось от страха. Он перевёл испуганный взгляд на двери, мысленно умоляя великого Олефира, чтобы в комнату никто не вошёл, и едва не зарыдал, когда позолоченная ручка шевельнулась, и в гостиную проскользнул совсем юный раб, по виду ровесник Алекса. Стараясь держаться с достоинством, мальчишка приблизился к повелителям мира, низко поклонился и обратился к Кевину:

- Что Вам угодно, Ваше высочество?

Юноша открыл рот, чтобы отправить раба восвояси, но обнаружил, что не может вымолвить ни слова. "Ника!" Кевин ошеломлённо взглянул на девочку, но та лишь презрительно фыркнула.

- Болтовня отвлекает, мой дорогой. Начинай! Я хочу посмотреть, на что ты способен. Убей его!

Кевин отрицательно замотал головой, его мысли лихорадочно заметались, отыскивая способ справиться с заклятьем, а мальчишка-раб громко икнул и рухнул на колени, затравленно глядя то на принца, то на принцессу. В расширенных от ужаса глазах читалось желание убежать, но он не посмел даже шевельнуться, так и сидел, ожидая расправы.

- Не трусь, Кевин. Убей его или мне придётся заставить тебя! - теряя терпение, пригрозила Вереника, и юноша отвернулся, не в силах смотреть в её плотоядно оскалившееся лицо.

Взгляд упал на обречённо сжавшегося мальчишку, и внутри что-то оборвалось - Кевин представил на его месте Алекса. Маленького смелого керонца, не побоявшегося под носом у Хранительницы пронести для него зелье Витуса. "Учитель сказал, что главное для меня сохранить рассудок. Теперь я понимаю: он знал, что Камия захочет сделать меня своим принцем! Сумасшедшим…" Ярость, приправленная отчаянием, захлестнула юношу и, сам не зная как, он одним ударом смёл заклинание Вереники:

- Хватит! Я - принц Камии, и буду править, как считаю нужным!

- Рохля! Да тебя отравят через пару дней, если не будут бояться!

- Пусть попробуют! Защищаться я буду, а убивать просто так - ни за что!

- Ты нарываешься на неприятности, Кевин, - озлобленно выплюнула Ника. - Убей раба! Немедленно!

- Обойдёшься!

- Последний раз приказываю - убей!

- Нет!

- Тогда я сама.

Вереника взмахнула рукой, и мальчик упал, залив кровью роскошный сунитский ковёр.

- Дрянь! - взвыл Кевин и набросился на принцессу с кулаками.

Гортанно рассмеявшись, Ника одним броском уложила камийца прямо в лужу крови и упёрлась коленом в грудь.

- Очень хорошо, Кеви. Ты оказался вспыльчивым, значит, не всё потерянно.

- Я убью тебя!

- Умница! Продолжай в том же духе и скоро я буду гордиться тобой.

"Ничто её не берёт!" - мысленно прокричал камиец, прикрыл глаза и застонал от бессилья.

- Мы будем замечательной парой, милый. - Вереника отпустила юношу, перебралась на кушетку, заляпав светлую обивку кровью, и похлопала ладонью рядом с собой: - Иди ко мне.

- Да лучше я сдохну! - в сердцах выпалил Кевин и, вскочив на ноги, метнулся к дверям.

В коридоре было пусто: попрятавшись, кто куда, камийцы пережидали опасность. Правда, трупы всё же убрали, и о побоище напоминали лишь кровавые пятна и разводы на стенах. Кевин добежал до красивой мраморной лестницы с массивными широкими перилами и остановился в нерешительности. Куда податься он не знал, поэтому несколько раз вздохнул, собираясь с силами, и зашагал вниз. Вереника не преследовала его: возможно потому, что знала - деваться юноше некуда, а, может, замышляла новую каверзу. Думать об этом не хотелось, и, понурив голову, Кевин шагал вперёд, ни на что не надеясь, а просто радуясь передышке. В замке было мертвенно-тихо, словно на дне пропасти. Ступеньки сменялись квадратными площадками с большими арочными окнами, за которыми виднелись город и лес. Дома и улицы Ёсса напомнили юноше родной Харт, и сердце болезненно кольнуло: "Ну, почему в моей жизни столько боли? Неужели я ошибся? Неужели, вместо того, чтобы следовать за братом, нужно было падать в ноги Витусу и умолять забрать меня с собой? Только с ним я чувствовал себя настоящим! Ни принцем, ни рабом - нормальным человеком. Нет! Так думать нельзя! Это трусость!" Кевин звучно шмыгнул носом и замер, наткнувшись на протянутую руку с белым батистовым платком. Тончайшее полотно, лёгкие, воздушные кружева и витые, точно переплетённые в танце буквы - "Б" и "К". Юноша поднял голову и встретился с внимательным взглядом тёмных, почти чёрных глаз.

- Что Вам угодно?

Мужчина взял Кевина за руку, вложил платок в холодную напряжённую ладонь и спокойно сказал:

- У Вас кровь на щеке, Ваше высочество.