Все равно!

Пластину действительно распилили на шесть частей. Две находились в Москве, одна в Краснодаре, понятно что одна в Гамбурге, а про остальные он не знал.

Про Москву и Краснодар герр доктор узнал чисто эмпирически, из разговора с курьером, который возил документы входящие и исходящие. Лаборатории вели исследование физики кристаллического тела, коей и оказалась эта пластина. Вернее не так. Если вы приклеите на стекло алмазную пластинку, то это и будет оно. Только вот здесь клея нет. Одно целое, а из за этого ещё непонятней.

Кристалл и антропоморфная структура. Как собака с кошкой. Кристалл каким-то образом делает информацию доступной, но они пока научились путём снятия одного кольца, только лишать людей памяти. Москва пошла в этом отношении дальше, оно и понятно, там количество умников на квадратный метр в сто раз выше чем в Занзибаре на тысячу километров. Теперь их зомби выполняют приказы записанные через компьютер, прямо в мозг.

И одуряющее количество информации, но нечитабельной.

Вопрос: Что делать с господином доктором?

Ответ: Не знаю.

Послать его в развивающуюся страну, под присмотр тамошней резидентуры, как тех двух, что я оприходовал на взлётной полосе? Но этим занимались Араб и Али. У меня нет ни адресов, ни связи. Кстати, надо разобраться с тем что оставил Араб. Я никак не мог заставить себя засесть за бумаги. Договариваюсь сам с собой: -Как только, так сразу.

– Объявляется приговор!- сказал я, голосом судебного заседателя. -Именем Российской Федерации, Фельдман Я.Х ..., какие-то неприличные у вас инициалы, вы не находите? Поступает в полное владение ..., имя мы опускаем ввиду секретности. В качестве наказания он приговаривается к частичному стиранию памяти, а именно двух последних лет, включая сегодняшний день.

Должно быть он давно ждал ужасную и мучительную смерть. Выражение радости было весьма уместным в создавшейся ситуациии.

– Последний вопрос.- он быстро-быстро закивал. -Где лежат все нечестно нажитые сбережения?

Мокрые штанины хлопали по его тощим ляжкам. От него воняло, когда он бежал в лабораторию вынимать деньги из вытяжного шкафа

– Помогите мне!- его дрожащие руки не могли справиться с тяжестью металлической полки забитой изнутри банковскими упаковками.

– Неплохо!- сказал я , прикинув на глаз сумму. -Тысяч шестьсот?

– Шестьсот тридцать две.- ответил он, -С вашими было бы ...

– Ну-ну! Ты не забывайся, математик!

Он испуганно сжался ожидая удара.

– Отсчитай двести пятьдесят, и уложи в свой саквояж. Теперь садись.

Я набил на компьютере несколько комманд, подвёл аппарат к его голове ...

Побежала секундная стрелка; один, три, пять, стоп!

Закрыл шторку и сказал:

– Маносаровар - озеро, где водятся злые рыбы.

Он встал, сделал один шаг и присел три раза. Действует!

Это была контрольная фраза.

– Где твой паспорт?

Он вынул из ящика стола паспорт и протянул мне.

Я сидел минут двадцать исправляя латинскую V на W.

– Es ist Ihre passport, herr Weldman. (Ваш паспорт, герр Вельдман.)

– Jawohl, mein herr! Ich fahre nach Munich. (Слушаюсь, господин. Я уезжаю в Мюнхен.)

– Ja, est gut.- Я устало махнул рукой, сунул в руки саквояж с деньгами и вывел его за дверь. Там он сел в мой Опель, и через несколько мгновений красные огоньки стоп сигналов машины с гражданином Вельдманом исчезли за поворотом.

Машина глухая и внешность я ему переделал основательно. Через шесть часов он явится в госпиталь и попросит помощи, потом снимет квартиру и будет отзванивать на знакомый мне телефон два раза в месяц.

К полудню, на машине доктора я доехал до Майнца. На Бремерштрассе снял комнату в маленьком мотеле для шоферов-дальнобойщиков. Затащил сумку с подарками из Гамбурга и позвонил Мишке.

Согласно нашему уговору, он должен был следовать за доктором в Мюнхен, а оттуда самолётом в Москву.

– Как прошло с фрау Мартой?

– Она со мной едет!

– Миша, дорогой! Не забывай что это очень серьёзный и ответственный шаг в твоей молодой жизни. Тебе всего двадцать шесть, а ей сорок пять. У тебя уже есть одна мама.

– Дурак! Она была в Краснодаре по делам лаборатории.

– Продолжай!

– Адрес она не помнит и по-русски ни бум-бум. Хочет показать на месте. Посодействовать...

– Я так понял, ты ей уже посодействовал. Карта у тебя далеко?- я лихорадочно соображал. -Найди Альпензее, это в Австрии. Я буду там завтра. Жди меня в первом отеле-мотеле с левой стороны дороги.

– Нашёл!

– Тогда всё.

"Мишку нельзя баловать, и побольше самостоятельности.", так Петрович говорил. Так и делаю.

– Хорошо что он ни про Араба, ни про Али не знает.- подумал я. -Слышал конечно, как не слышать, да только никогда не встречался, калибр не тот.

Дмитрий Васильевич и сам не афишировал свою работу.

Я открыл сумку и вынул со дна кожаную папку которую дал мне Араб перед расставанием. Страницы на русском и на немецком. Перевод. С одного на другое.

Та-ак, что здесь? Фабрика по производству молочных продуктов.

Список продуктов. Я улыбнулся. Араб не любил молоко, ему нравился коньяк в пузатых бокалах. Адрес: Бирхольц штрассе, 23, Вормс. Это совсем рядом.

За пол-часа доеду. Акционеры: только один - Алишер Гиреевич Бекмурзаев, наследница: жена, Фарида Ренатовна Бекмурзаева, детей нет.

Пятьдесят один процент принадлежит Евгению Александровичу Ронину, он же президент гешефта. Управляющий: Юрий Генрихович Штейн. Русский немец, женат, прекрасный работник... Ладно, познакомлюсь.

Экспорт: USA, UK, Russia и другие.

Товарооборот за первые три месяца: шестьдесят миллионов евро!?

Молоко оно что, золотое? Надо ехать, всё узнать самому. К Юрию Генриховичу, кстати, здесь его телефон...

– Юрий Генрихович, это Евгений Ронин. Я здесь проездом в Майнце, заглянуть можно? Нужно? Тогда еду, через пол-часа... Да, здесь есть карта города. Найду. До встречи!

Через тридцать пять минут я въезжал на территорию небольшой фабрики, окружённой трёхметровым забором с колючей проволокой и сенсорами на столбах.

Совсем неплохо для молокозавода, расположенного на берегу Рейна, и стена к стене с заводом "Джонсон и Джонсон".

Юрий Генрихович ждал у ворот, его я узнал сразу. Что-то в глазах, видимо.

– Извините ради бога, опоздал. Давайте знакомиться. Сразу скажите, что такое важное произошло? Зачем вам моё присутствие? Дело в том что у меня дела в Австрии. Вы курите? Женаты?

Управляющий сначала внимательно слушавший мою ахинею, засмеялся.

– Именно таким я вас и представлял.- сказал он, -Мне Дмитрий Васильевич вас хорошо описал, только он сказал что вы не появитесь месяц или два, а прошло уже три, и он больше не звонит. Я понимаю, ушёл от дел, отдыхает.

Я медленно сел на землю, подперев спиной стенку караульного помещения.

– Их убили, Юра ... и Али убили ... я один остался. Извини что я так тебя.

– Ничего.- он сел на землю рядом со мной, в своём шикарном костюме и тоской в глазах. -Я закурю?

– Дай мне тоже, а выпить у тебя есть?

– В конторе.

– Тогда давай покурим и пойдём выпьем. Хорошо?

Он кивнул головой, пряча глаза.

Охранники вооружённые с ног до головы, с изумлением глядели на нас.

Как и всё у Араба, молоко было обыкновенным прикрытием.

Когда я подписал кучу документов, я более или менее понял, чем тут занимались.

Изобретение безвестного химика, нарасхват покупали оружейные заводы стран НАТО и России. Основа - молоко, правда Юра сказал, что мы могли бы делать, и гораздо проще, то же самое из нефтепродуктов. Но молоко, прикрытие гораздо лучшее. Да и безопаснее, город всё таки.

– А как же работники?- задал я мучивший меня вопрос. -Неужели не догадываются?

– А как?- спросил он. -Для этого надо знать тридцативосьмизначную формулу.

Даже собаки не разбирают, где настоящее молоко, где наше.