Магистериум морум (СИ)

Магистр по следу вина на бокале уже понял, что девочка со сливами была не провокацией, а случайным малолетним хвостом, сиротой, что таскалась за ключницей. Он умел читать по следам вина и травяного отвара будущее и увидел также, что нервность висела над домом префекта тёмной тучей. Но увидел он также и прожилки яда, спрятанного где-то до времени.

После горячей ароматной ванны, распаренный и облегчивший чресла, магистр отдыхал в постели, когда префект прислал слугу, пригласить почтенного гостя к ужину.

Маг неспешно встал, и всё та же служанка внесла глаженое белье. Локон выбился из-под её чепца и вился над нежным ухом.

– Помоги-ка мне одеться, милая, – ласково попросил магистр и по зарумянившемуся лицу понял, что женщина отдалась ему не по обязанности. Видно, чем-то приглянулся ей странный гость.

– Как зовут тебя? – спросил Фабиус, протягивая ногу, чтобы служанка натянула на нее сапог.

– Алисса, мейгир.

– Ты одинока?

– Мужа моего забрали на службу, на границы Гариена, где страшные твари подходят к стенам города. Я не слыхала от него вестей уже две зимы.

Магистр кивнул, он знал, что творилось в Гариене, и погладил низко склонённую голову. Ему захотелось снять чепец и снова вдохнуть запах её волос. Женщина была слишком хороша для простой солдатки.

– Семья твоя была не из бедных, – констатировал он.

– Мои родители разорились, мейгир. Марк взял меня без приданого. Он сам не из чёрного рода, но вынужден был пойти в услужение, а потом и к вербовщику. Нашей дочке едва исполнился годик, и нам не хватало на хлеб.

«И ты была благодарна мужу, но не любила. А потом он продал себя в солдаты, а девочка умерла».

Магистр кивнул сам себе.

– Спасибо, милая. Позови кого, пусть меня проводят в обеденную залу.

Тяжёлые шторы в большой обеденной зале были опущены, но свечей горело в достатке. Префект Ангистерна мэтр Грэ и магистр Фабиус сидели за огромным овальным столом. Гость попросил накрыть рядом, без церемоний.

Еду подали дорогую, но слишком пресную: пирог с голубями, фаршированную щуку, запеченную оленину и студень. Префект болел. Это было видно по его скудному лицу с тонкими лисьими чертами, по бледной коже с капельками пота, выступившими на лбу от единственного бока вина. Стала понятна и его страсть к молодухам – видимо мэтр Грэ надеялся этим простым способом продлить жизнь и разжечь огонь молодости. Он полагал, что правила Магистериума, ограничивающие распущенность власть имеющих, не для мирян. Он ошибался.

– Вы слишком увлекаетесь лечебными тинктурами, мэтр Грэ, – произнёс магистр Фабиус, поднялся, подошёл к окну и отогнул тяжёлую штору вышитого бархата. – Неумеренность в них может нанести серьёзный вред телу.

Окно второго этажа, где была расположена обеденная зала, выходило на улицу, ведущую к рынку, и префект поморщился, глядя, как магистр внимательно изучает вечерний поток небогатого люда. Приближалось время стражников с колотушками, прекращающих торговлю, и люди спешили раскупить по дешевке остатки рыбы, хлеба и овощей.

– Что там? – удивился префект, видя, что гость буквально застыл у окна.

– Оцениваю, что несут с рынка, – с искусственной весёлостью сообщил магистр. – Утренняя рыба из соседней реки, овощи из деревень, что возле городских стен... Чечевица и хлеб. Сколько в городе пекарен?

– Ангистерн – не торговый город, здесь продают лишь то, что идёт на еду горожанам. Но всё-таки три пекарни мы держим, – процедил чиновник. – Одна из них – в ведении городских властей, ещё две получают деньги из казны. Есть и малые пекарни, что выживают, как могут.

– А сколько амбаров с запасами муки? – спросил магистр.

– Да что стряслось? – встревоженный перфект резко поднялся и, путаясь в длинных одеждах, подошёл к окну.

Свет упал на багровую вышивку по горлу его туники, блеснул маслянисто, и магистру показалось на миг, будто префект пролил на себя вино.

– Дурные вести, как водится, идут с северным ветром, – усмехнулся Фабиус. – В провинции Дабэн – чума. Люди уже перебираются из городов в соседние деревни, но чуму несёт по ветру. Магистериум установил на границах провинции магическое сито, больные сквозь него не пройдут, но мы ждём наплыва беженцев. Меня послали с инспекцией по окрестным городам.

– Магический совет ценит ваш верный глаз, – выдохнул префект и закашлялся, закрывая лицо вышитым платком.

– Да и я не ценю своё седалище, – согласился Фабиус. – Последние несколько дней седло мне служит вернее кресла. Но я не вижу, как ни вглядываюсь, чтобы Ангистерн смог принять голодных из Дабэна. А ему нужно будет принять.

Магистр отпустил штору, сел и сам налил себе вина, хоть рядом с бокалом стоял колокольчик для слуг.

Префект молчал. Грабус был прав, к нему следовало присмотреться. Это был ветхий больной старик, не способный уже ни исполнять, ни возражать. Но отчёты-то тем не менее приходили из Ангона исправно!

– Тем более, мне донесли, что в городе неспокойно! – магистр возвысил голос и префект вздрогнул. – Какая-то магическая тварь бродит по окрестностям… Что вы знаете об этом, мэтр Грэ?

И тут перстень согрелся на пальце магистра. Префект лгал ему враз стянувшимся в недоумевающую улыбку лицом.

Мэтр Грэ начал рассказывать, что слухи обманчивы, что на самом деле в Ангоне всё – лучше некуда. Магистр кивал в ответ, но смотрел лишь на игру света на перстнях. Пока не увидел, что собеседник запутался в собственной лжи, и можно задавать ему вопросы напрямую. Магическое чутьё и без того позволяло магистру отличать правду, а потерявший контроль над эмоциями становился для него открытой книгой.

Но что за грехи могут быть у префекта, кроме малолеток, которых он таскает в свою холостяцкую постель? Чем обеспокоила его засевшая у городских стен тварь? Ответ тут может быть один: тварь является высшим демоном и уже попыталась предложить префекту свои услуги. Он немолод, нездоров и уже этим уязвим для Отца нашего Сатаны… Но что именно было предложено?

Магистр Фабиус вертел в руках кубок и наблюдал за лицом префекта. Здоровье? Молодость? Деньги? Близко, да не то…

– Я задержусь в городе на один малый лунный круг, – вымолвил он, наконец. – Завтра с утра мне хотелось бы видеть доклад о готовности города принять беглецов из чумной провинции. Учитывая близящийся холодный сезон, нужны не только походные кухни, но и тёплые ночлежки. А сейчас я прошу вашей милости отдохнуть с дороги…

Префект вздрогнул. Даже само слово «дорога» пугало его. К чему бы это? Знает, что на дороге караулит тварь?

Слуга шёл впереди со свечой – в доме префекта было темно и сонно, хотя дело близилось всего лишь к девятому часу от полудня. Осень пришла в мир. Стало раньше темнеть, а горожане экономили свечи и ложились спать загодя.

У входа в гостевые комнаты томились три молоденькие служанки, на этот раз вполне пристойного возраста. Магистр, однако, велел им удалиться, даже не присматриваясь к напудренным лицам и излишне открытым грудям. Слуге он сообщил, что устал и не желает, чтобы его беспокоили до завтрака.

Однако, уединившись для отдыха, спать магистр Фабиус почему-то не стал. Он тщательно, по периметру, обошёл со свечой доставшиеся ему скромные апартаменты: две комнаты, в одной из которых окно было большое, застеклённое хорошо сделанным желтоватым стеклом, а в другой – узкое, как бойница, затянутое непрозрачной запузырившейся слюдяной плёнкой. В комнате с большим окном стояли стол, бюро с письменными принадлежностями, два стула, большой сундук и маленький клавикорд, к сожалению, изрядно расстроенный. (Магистр постучал по клавишам и поморщился). В комнате с окном-бойницей имелись лишь деревянная кровать, маленький столик, куда перекочевали вино и сливы, да ночной горшок.

Завершив обход, магистр достал из седельных сумок зеркальце из отшлифованной серебряной пластины, толстую свечу и переплетённую в кожу книгу в ладонь величиной. Свечу он поставил на стол в комнате с большим окном, рядом положил зеркальце и книгу, прочитав из неё предварительно несколько фраз. И как только магистр удалился во вторую комнату, с окном-бойницей, как над столом тут же сгустилась тень читающего человека.