Служанка (ЛП)

Ее взгляд упал на четкую линию следов на снегу. Она признала по размеру овальных подушечек и отсутствию когтей следы, сделанные домашним котом, вероятно одним из многих домашних животных Хулорна.

Следы были такими же свежими, как и ее собственные. Рядом с ними были еще какие-то странные линии, как будто бы что-то тянули. Могла кошка запутаться в чем-то?

Лараджин потерла пальцы.

— Здесь кошка, — произнесла она. — Подойди, кис-кис-кис.

Кусты слева от нее зашелестели, и Лараджин увидела сверкание цветов. Ее дыхание задержалось.

Из подлеска осторожно крался не обычный кот, а трессим: кот с большими — покрытыми перьями — крыльями. Животное имело гладкий сине-серый мех и крылья с перьями столь же красочными, как у павлина, с пятнами блестящей бирюзы, богатого красного цвета, и яркого желтого.

Одно из крыльев было аккуратно сложено на спине существа. Другое тащилось по снегу, его перья намокли и загрязнились. Лараджин не только видела, что крыло сломано, она также видела причину. Кто-то — вероятно испорченные дети Хулорна — пытались силой надеть на него детскую рубашку. Рубашка висела клочьями на сломанном крыле, и кот мяукнул от боли и резко остановился, когда зацепился ею за ветвь.

Лараджин сжала кулаки от гнева. Трессимы были волшебными существами, посвященными Сьюн. Как рискует Хулорн, предоставляя одного из них своим детям как игрушку!

Осторожно, шепотом успокаивая животное, она позволила крылатому коту обнюхать ее пальцы.

— Надо же, один из маленьких благословенных, — сказала она. — Позволь мне помочь тебе.

Трессим мягко зарычал и захлестал хвостом, когда Лараджин кончиками пальцев прикоснулась к его крылу. Он попытался вырваться, но рубашка прочно зацепилась за ветви. Шипя, кот царапал ее когтями. Лараджин услышала мягкий треск, когда что-то внутри крыла разорвалось дальше. Шипение трессима возросло до воя.

Что еще хуже, Лараджин услышала кого-то, приближающегося через лес. Это не мог быть один из нескольких оставшихся садовников. Они почти ничего не делали летом и полностью пренебрегали садом зимой. Это должен быть либо член семейства Хулорна, либо один из его приглашенных гостей. Кто бы это ни был, но если Лараджин обнаружат в саду, она будет в большой беде. Однако она не могла оставить трессима страдать.

В то время как шаги приближались, Лараджин молилась Сьюн. Когда она зашептала, кот замолчал. Он посмотрел на Лараджин светящимися желтыми глазами, как будто бы внезапно понимая, что она намерилась сделать. На этот раз, когда она протянула руку вниз, чтобы осторожно сдернуть рубашку с его крыла, он протестовал только мягким рычанием. Он вел себя спокойно до тех пор, пока Лараджин не сдёрнула обрывок ткани, затем бросился бежать в лес, таща сломанное крыло.

Лараджин внезапно почувствовала сладкий аромат. Взглянув вниз, она увидела, что стоит на коленях рядом с растением с очень маленькими красными лепестками и листьями, испещренными золотом: Поцелуи Сьюн! Она была уверена, что растения не было там минуту назад, но возможно ее колено смахнуло снег, покрывавший его. Откуда бы оно ни взялось, совсем не было времени, чтобы вырыть его сейчас. Лараджин бросилась за ствол широкого дерева, как раз тогда, когда источник шагов оказался в поле зрения.

Она успела вовремя. Ходоком в лесу был непосредственно Хулорн. Лараджин узнала его сразу по знаку отличия на груди его черного бархатного камзола и тщательно завитым, черным как у ворона волосам. Он носил штаны и гульфик королевского пурпура, а также накидку из горностаевой кожи обернутую вокруг его широких плеч. Снег оседал на нее подобно пушистым белым перьям. Он бормотал что-то про себя, когда шел, его пальцы крутили тяжелое золотое кольцо на указательном пальце левой руки.

Когда Хулорн проходил, Лараджин увидела, что его левая рука заканчивается не пальцами, а когтями — когтями подобными птичьим. Лицо у него было еще ужаснее. Его сторона, повернутая в направлении Лараджин, была покрыта блестящей черной чешуей, а разбухший глаз, что пристально смотрел вокруг, напоминал змеиный.

Уже второй раз за тот день, Лараджин ахнула. Так слухи были верны! Хулорн изменил свое тело черной магией.

Хулорн замедлил свой большой шаг. Лараджин застыла от ужаса, уверенная что он ее услышал или увидел ее следы на снегу. Его несоответствующие глаза обыскивали лес, как будто бы искали что-то конкретное. После этого он повернулся и большими шагами ушел прочь. Когда он уходил, то наступил на Поцелуи Сьюн, растоптав их маленькие красные цветки под ногами.

Когда звук шагов затих, Лараджин вышла из укрытия и тщательно отрыла растоптанное растение из земли. Она оглянулась вокруг за трессимом. Девушка хотела взять его в Храм Сьюн, чтобы попросить священников излечить крыло, но следы трессима заканчивались возле дерева, на которое он, казалось влез. Лараджин осмотрела ветви над головой, но не увидела никаких признаков существа.

Уже сгущались сумерки. Она никогда не нашла бы трессима сейчас. Ей придется вернуться завтра и найти его.

Было темное время, когда Лараджин переоделась у Кремлара и подняла корзину покупок, которые он сделал от ее имени. Дворф не был доволен состоянием растения, которое она ему вручила, но услышав, как ее чуть не поймал Хулорн, он, тем не менее, дал ей десять равенов. Кремлар не казался особо удивленным, когда услышал о странной внешности Хулорна, но он дал совет.

— Ты лучше всего держала бы это в тайне, Лараджин. Богатые и могущественные не любят, когда простой народ знает их тайны.

Лараджин поспешно возвращалась через улицы, мимо уличных фонарей, которые бросали длинные лучи тусклого света. Теперь снег был выше ее промокших туфель, и ноги девушки одеревенели от холода.

Поглощенная своими мыслями, ей понадобилось несколько минут, чтобы понять, что за ней кто-то неотступно следует как тень. Фигура бросалась от одной тени к следующей, тихо, как, падающий снег. Это был вор — или хуже? Только когда он прошел через пятно света, падающего с уличного фонаря, она лучше его рассмотрела.

Преследователь был стройным мужчиной с узким лицом, одетый в немодный зеленый, лесной плащ с капюшоном натянутым на голову. Его волосы свисали с одной стороны связанные длинной тесьмой с пером, а ноги были обуты в высокие мягкие ботинки. Поняв, что Лараджин заметила его, он быстро вошел в тень — но не раньше, чем она увидела его миндалевидные глаза. Ниже их, его лицо было украшено странными узорчатыми знаками.

Теперь Лараджин испугалась. Парень был эльфом. Но не просто эльфом, а одним из диких эльфов с земель к северу от Сембии. Господин Тамалон Старший может считать диких эльфов благородными дикарями, но для Лараджин — как и для большинства населения Сембии — они были на один шаг отдалены от животных, по слухам неспособные к состраданию или жалости. Что один из них делает в городе?

На одно или два сердцебиения, Лараджин застыла, не зная, что делать. Если бы она пошла по своему обычному маршруту к Штормовому Пределу, то преследователь поймал бы ее не дальше, чем за квартал. Не было видно никого из городской стражи. За себя постоять могла только она сама.

Лараджин внезапно бросилась бежать, напрямик в узкую аллею. Ее внезапная уловка застала преследователя врасплох, но парень был быстрым как тигр. Он подбежал к ней сзади и схватил за руку. Когда она попыталась резко его оттолкнуть, плащ эльфа распахнулся. Лараджин увидела костяной кинжал ручной работы на его бедре, висящий рядом с сумкой.

Лараджин выронила корзину, которая упала на снег возле нее. Она открыла рот, чтобы закричать, но незнакомец зажал его своей свободной рукой. Пальцы эльфа были длинными и тонкими, как коричневые и жесткие корни дерева. Они пахнули кожей и землей. Он свирепо зашептал ей на незнакомом языке, столь же шипящем как шелест листьев деревьев. Затем он подтащил ее ближе. Лараджин попыталась вырваться, но тонкие руки эльфа были столь же сильными как корни дерева. Он убрал руку, пальцами которой зажимал ей уста.