Фэйри (СИ)

Я вернулся домой, после более чем тридцатилетнего отсутствия.

Вот только новости меня там ожидали совсем нерадостные — Северный Двор был уничтожен, а остатки народа огров рассеялись по снежной Скандинавии, обреченные на медленное вымирание. По донесениям разведки, все было представлено так, будто Северный Двор сам напал на объединенные войска людей, но Кэссаэль считал, что огры были спровоцированы. В самом деле — обмануть бесхитростных, помешанных на чести в битве яростных воинов — берсерков не составляло особого труда и огры всем народом вышли на неравный бой.

Я был столь ошарашен, что объяснения Кэссаэля едва доходили до моего разума, пробиваясь сквозь поволоку собственных мыслей. В голове лишь бились вопросы «Зачем?», «Почему?». Быть может, ради легендарных сокровищ фэйри, быть может просто ради истребления непохожих на людей существ, а может правителям людей требовался враг.

Мой наставник считал, что рано или поздно подобная участь постигнет всех фэйри. Его мало кто слушал. Эльфы продолжали торговать с людьми, вести совместные исследования с их магами, верить заверениям в вечной и нерушимой дружбе между людьми и фэйри. Надо полагать, кому — то это покажется чересчур наивным… но надо понимать, что логика фэйри отличается от логики людей, и вера в нерушимость слова у нас много выше. На Кэссаэля же накладывала отпечаток его должность. Ну а я… я провел большую часть сознательной жизни среди людей.

Наверное, поэтому я сразу поверил аргументам Кэссаэля и согласился помочь ему. Не в силах собрать армию, способную дать отпор в случае начала конфронтации с людьми, которая виделась ему все более реальной с каждым мгновением, он предложил сделать так, чтобы те отвлеклись о нас, озабоченные новыми проблемами. Нашей же задачей было эти проблемы организовать.

Тут то и нашлось применение моим навыкам, отточенным и расширенным за годы странствий. Поразительно какой эффект могут оказать, не доставленное вовремя письмо, подделанный документ, исчезнувший на некоторое время чиновник, позже вернувшийся с несколько измененным сознанием… В качестве примера, могу сказать, что печально известная война между династиями Ланкастеров и Йорков началась не без скромной помощи с моей стороны…

Однако сталкивая между собой аристократов, подкупая и запугивая королевских чиновников, я слышал странные разговоры. Среди пожилых аристократов, жаждущих избавления от главного человеческого недуга, появлялись слухи о таинственном эликсире, главным компонентом которого было сердце эльфа, позволявшем существенно продлить собственную жизнь. Среди молодых дворян, грезивших о славе и роскоши, ходили россказни о несметных богатствах фэйри. Сокровища охранялись великими бойцами, и добывший их покрыл бы себя славой на века вперед… А людским магам и не надо было ничего говорить — те и так были уверены, что наши полки ломятся от редких старинных фолиантов и свитков. Правда, им все чаще стали напоминать об этом…

Насторожившись, я решил найти людей, стоявших за этими слухами. Распутывая цепочки из исполнителей и посредников, которые нередко приводили меня в тупики, заставляя начинать все заново, идти от самых низов. Но обладая безграничным запасом терпения, я не сдавался.

Увы, но запас времени оказался более скуден. И хотя я сумел выйти на людей, стоящих, как за разгромом Северного Двора, так и за агитационной компанией против остальных фэйри (к слову сказать, они занимали весьма высокие посты в церковной иерархии, даром что цели у них были сугубо корыстные), но толку этого уже не могло принести никакого — все равно, что пытаться остановить лавину.

Как гром среди ясного неба на нас обрушилось известие о блокаде Подгорного Двора. В подземные коридоры дварфов люди так и не смогли войти, но сколько коротышки смогут просуществовать без поставок еды и солнечного света? Участь дварфов была предрешена, однако у нас не было времени скорбеть. Войска людей стягивались вокруг Леса. Многочисленные аристократы, маги и инквизиторы оставили распри, объединившись ради уничтожения последнего фэйрийского оплота в Европе. Кто — то шел наживы ради, кто — то ради славы, кто — то верил слухам о возможности продления жизни, а кто — то полагал, что действительно совершает богоугодное дело, очищая землю от волшебных существ. Все наши с Кэссаэлем усилия пропали втуне.

Я вернулся в Лес, едва успев проскользнуть под носом у авангарда человеческой армии, вставшей на охранение границ Двора. Как было очевидно всем, даже детям, что как только подойдут основные силы, они пойдут на штурм. Способность наших магов ставить защитные барьеры и строить пространственные карманы не имела значения рядом с умением инквизиторов уничтожать проявления любой магии. А непроходимые заросли деревьев и кустарника легко уничтожались всего одним магом огня, да и толпа крестьян с топорами тоже неплохо справлялась.

Мы могли уйти. Прорваться до подхода основных сил. Вот только куда? Да и даже если бы пункт прибытия был нам известен, несколько тысяч беженцев, большая часть которых мирные жители Леса — легкая цель для войска. Казалось, что у нашего народа нет другого выхода, кроме как вступить в последний бой, но неожиданно для всех был найден другой выход. Странный, смешной кажущийся нелепым, но, тем не менее, предлагающий больший шанс, чем стопроцентная гибель в бою.

Ариэль. Моя сестра придумала странный ритуал, позволяющий фэйри развоплотиться и вселиться в растение, чтобы провести в нем несколько веков. Дерево бы питалось жизненной энергией эльфа, и не погибло бы от старости, даже если бы это была короткоживущая осина, не говоря уж о дубах и соснах. Спустя заданное время, дерево бы выпустило дух эльфа и тот вновь обрел бы материальное воплощение. Теоретически.

Единственной проблемой было то, что ритуал над самим собой провести было невозможно, однако несколько сильнейших наших магов во главе со Старейшиной, согласились остаться здесь, не только ради проведения ритуала, но также чтобы зачаровать местность так, чтобы никто, даже инквизиторы с их неестественной магией не смогли бы найти растения со спящими внутри эльфами и уж тем более уничтожить их.

Одним их условием было то, что они сперва должны были убедиться в действенности этого ритуала, прежде чем применять его на всех эльфах разом. Они опасались, что непроверенный способ придуманный талантливой, но чересчур уж молодой чародейкой не сработает. Я понимал их опасения, однако не мог не поддержать Ариэль и вызвался добровольцем на эксперимент.

Субъективно для меня это все происходило сегодняшним вечером.

Последний час я помню наиболее отчетливо.

— Ты готов? — спросила Ариэль. Она изо всех сил пыталась скрыть волнение. Возможно, перед кем — то другим бы ей и удалось бы это сделать.

Я похлопал по сумке.

— Я привык к сборам, — улыбнулся я ей в ответ.

Ариэль попыталась вернуть мне улыбку, но та вышла совсем уж вымученной.

— Знаешь, ты ведь не должен это делать. Что если я…

Я жестом прервал ее. Сестра начинала этот разговор уже шестой раз за вечер.

— Я вполне уверен в твоих знаниях и способностях. Все будет в полном порядке.

— Да — да… — рассеяно покивала Ариэль, ходя взад — вперед напротив меня. — Время будет назначено на шесть веков. По мнению старейшины за это время память о нас выветрится из умов людей…

Я не стал вновь перебивать сестру, хотя и слышал это уже несколько раз. Пусть рассказывает, если ей так спокойней.

— И осторожней после пробуждения — все — таки обратная материализация сложный процесс. Перед тем как выполнять какие — то сложные действия, удостоверься, что ты в порядке. Если в том, что тело восстановится в точности, каким было, можно быть уверенным наверняка, то вот процесс восстановления разума одновременно и более простой процесс и более сложный. Простой потому что разум нематериален…

Я отвлекся от объяснений сестры, разглядывая окружающий меня лес. В последний раз, полагаю — что бы ни произошло, таким он уже не будет никогда. Впрочем, сейчас он выглядел далеко не так, как мне хотелось бы его запомнить — почти все эльфы были заняты сборами. Бесполезных драгоценностей не брали — надеялись, что найдя сокровища люди не будут перерывать лес особенно тщательно, а вот все артефакты и книги распределяли между собой. Невдалеке я замети приближающихся к нам Кэссаэля и Старейшину — похоже пришло время.