Боеприпасы на зиму (СИ)

— Зависти? — переспросил коренастый. — А как они вообще узнают, что за вашей организацией стою я? Как узнают, что мои теории блестяще подтвердились? Вы едва ли созовете пресс-конференцию, не так ли, господин шпион?

«Шпион?» — растерянно подумал Кагат.

— Не все сотрудники ЦРУ занимаются разведкой, профессор, — иронично заметил высокий. — А что касается ваших просьб…

— Требований!

— ПРОСЬБ, — грозно повторил высокий, — Мы над ними подумаем. Не могу обещать, что вы когда-либо сможете поведать миру о вашем главном открытии, но, думаю, мы сумеем организовать «утечку» о чем-нибудь менее важном. Допустим… Гм… Как вы называли ту странную штуковину?

— Какую еще «штуковину»? — раздраженно спросил коротышка.

— Ну этот, летающий пылесос, или как там… Генератор снега?

— Погодный автомат! Моя машина управляла погодой, любой погодой, а не жалкими снежинками!

— Вот-вот! Вообразите: революция в сельском хозяйстве, конец мировому голоду, озеленение северных районов и пустынь, взрывной рост туризма! В Новом Орлеане вам поставят памятники на каждой улице, ликующие толпы будут носить вас на руках! Спаситель человечества, величайший гений эпохи, богоравный герой! Гигант, покоривший тайфуны! Громовержец!

Хоть лампа и слепила Кагата, даже сквозь ее сияние крылатому удалось разглядеть, как у коротышки отвисла челюсть.

— Вы… Ведь не шутите, МакМиллан?

Кагат оцепенел. МакМиллан! Командир спецназа ЦРУ, погибший во взрыве четыре месяца назад!

— Шучу? — переспросил тем временем «мертвец». — Мой дорогой Нортон, молитесь, чтобы вам никогда не довелось стать объектом моих шуток. С недавних пор у меня, знаете ли… — МакМиллан понизил голос и глухо, с клокочущей яростью добавил: — …подгоревшее чувство юмора.

Книга I

Of Mayhem & Mice

Глава 1

Автомат наведения и основной гироскоп приказали долго жить еще вблизи Ашысу, но с такого расстояния целиться не требовалось вовсе. Шквал курносых, блекло-серых вольфрамовых пуль за секунду превратит степь в клокочущий ад, оставив лишь дымящееся вспаханное поле да звон в ушах. Разбойник это отлично понимал.

К несчастью, он столь же хорошо знал, что кассета патронов для «Саранчи» стоит дороже, чем весь караван Матушки Мирты.

Бандит появился из ниоткуда, в такой близости от Жаровни керчаки не водились. Их густая шерсть отлично защищала от буранов на снежных склонах Джунгарского хребта, но под местным солнцем звери быстро перегревались. Должно было случиться нечто из ряда вон выходящее, чтобы загнать пушистого горца в эти бесплодные земли.

— Клянусь девятнадцатым хвостом Ори, я нажму! — прошипела Гюрза. Лапки подрагивали, джойстик ручного наведения лип к коже. Мысли об испуганном сыне, притаившемся в кабине, пускали вдоль спины нехороший холодок.

— Не нажмешь, — нагло ухмыльнулся разбойник.

Он был рослым, с широкой грудью, носил потрепанный маскировочный балахон, утыканный пучками сухой травы. Каштановую шерсть на плечах и мощных бедрах рассекали врожденные белые полосы, такие же тянулись от локтей до кончиков пальцев, создавая жутковатое впечатление оголенных костей. Глаза скрывали защитные очки.

Надо отдать зверю должное, отрешенно подумала Гюрза. Большинство дикарей пустилось бы в бегство от одного вида полуприцепа с зачехленной «Саранчой», этот же стоял перед стволами и невозмутимо жевал соломинку. Оружия пока заметить не удалось, зато транспортом керчак обзавестись не забыл; метрах в ста, под кустом, темнел помятый ржавый пикап с прицепом-цистерной и отличными, шипастыми внедорожными шинами. У Гюрзы едва слюни не потекли при одной мысли о великолепных покрышках. Тридцатый размер, армированные борта, наверняка двойной или даже тройной корд. Такими хоть по камням, хоть по лаве, все выдержат, не подведут… Лоснящиеся красавцы…

— Ну, толстушка, — хрипловато позвал керчак, прервав сладкие мечты. — Зачем так сердиться? Зачем сразу хватать…

— Молчи! — рявкнула Гюрза. — Проваливай, пока я не рассердилась!

Бандит навострил ухо и склонил голову набок, став необъяснимо похож на удивленного тигренка. Поджарого, хищного и очень опасного. Керчаки искренне не понимали, почему прочие обитатели Дегеленских Пустошей их боятся и ненавидят. Они ведь не звери какие-нибудь! Керчаки едят лишь тех, кто не родился керчаком…

— Скажу прямо, — с легкой угрозой бросил разбойник. — Мне ваш балаган даром не дался. А пушечка твоя и того меньше.

— Да-да, конечно, — прошипела Гюрза. — Тебе бы кумысу попить да сказки послушать!

Керчак хохотнул:

— Думаешь, я не знаю, что «Саранчу» можно купить за бочку машинного масла, а еще за пару фильтров нанять оператора вроде тебя? Толай и тот дороже! — он фыркнул, окинув взглядом потрепанные грузовики каравана. Лениво почесал в паху. — Хвост даю, тягач и многоствол принадлежат тебе. Наемники хозяйских денег считать не любят, а ты, вон, даже на меня драгоценные пули стесняешься тратить. Что, толстушка, угадал? — керчак оскалился. — Выпустишь в меня последнюю обойму, да и останешься посреди Жаровни с грудой бесполезного металла. Али думаешь, они, — он презрительно кивнул на грузовики, — тебе и дальше продолжат платить? Жди долго! Пинок под зад, и тащись обратно!

Гюрза яростно дышала, но возражать было нечем. От мысли, что Сай все слышит, она окончательно рассвирепела, свернула оба уха и распушила хвост в угрожающем жесте атаки:

— Пусть так! — отозвалась свирепо. — Но тебя-то стереть в труху я могу!

— Можешь, — откровенно сказал керчак. — Да только есть предложение получше. Бросай свой металлолом и едем со мной, — он скрестил на груди лапы. — В здешних краях мое племя не промышляет. Я первым так глубоко в ядоземли подался. Караваны тут ходят совсем без защиты, или берут в охранники кого-то вроде тебя… — бандит криво усмехнулся. — Сколько они обещали за весь путь до Егынды-Булака? Пять канистр? Шесть? Идем со мной, скоро будешь зарабатывать столько же в неделю!

Зеркальные стекла защитных очков нестерпимо сверкали золотом, магнитометр на консоли управления тревожно попискивал. Где-то в складках просторного камуфляжного балахона керчак скрывал пистолет — или даже полуавтомат. Понятно… Зубы заговаривает, гад.

— Допустим, я соглашусь. Что я буду есть в твоей стае? — резко спросила Гюрза. — Селевинии питаются насекомыми, забыл? В Жаровне мой корм не водится. Знаешь, сколько здесь стоит ящик гидратированной саранчи?

— Вот уж как-то не интересовался! — фыркнул бандит. Гюрза клацнула зубами:

— Ты сожрешь меня в первую же ночь. А жизнь, уж поверь, я ценю дороже кассеты с пулями. Так что проваливай, гад, потому что еще шаг, и прикончу! — яростно бросила Гюрза. — Даже глазом не моргну!

Керчак угрюмо кивнул на большую цистерну, что тащил головной грузовик каравана.

— Некуда проваливать. Вчерашний теплон накрыл меня в пустыне, досталось три-четыре дозы, не меньше. Или поделитесь кумысом, или я к утру подохну.

— Что?! — Гюрза даже моргнула от такой наглости. — Вот прямо так?!

— Не строй глазки! — резко отозвался бандит. — У вас в сто раз больше, чем я могу выпить. А будете упрямиться, так я отъеду подальше и прострелю цистерну. Терять-то нечего. Сечешь?

Гюрза закусила язык. Об этом она не подумала… Но делиться драгоценным кумысом с первым же встречным керчаком?! Матушка Мирта скорее огрызет им всем хвосты!

К счастью, сомнения просто не успели искусать разум; керчак, очевидно, сообразил, что единственным ответом на его угрозы может стать стрельба. Безо всякого предупреждения, с леденящей кровь бесшумностью ночного хищника, он распрямил мощные лапы и метнулся в прыжок. Гюрза не успела ничего понять — она рефлекторно отпрянула, судорожно вцепившись в джойстик. Пальцы попали на гашетку.