Другой (рабочее название)

   - Если "Каратель", то шестьсот ауров. - Кивнув, своим мыслям, сообщил маг.

   - Нож из адамаста, лезвие в ладонь, рунированный. Работа Великого Торана.

   - Минимум, две с половиной тысячи. - На этот раз говорил барон Илиан. - Но это если оценивать просто клинок работы дварфов. Реальная же цена, может быть, раз в десять больше.

   - Пусть будет две с половиной - Согласился я. - Итого три тысячи восемьсот ауров. Если я не ошибаюсь.

   - Вы не ошибаетесь, юноша. - Согласился Барон.

   - Плюс, десять тысяч ауров золотом и векселями торговых домов было в сумке, оставшейся в одной из телег. Ну и остальное, по мелочи. Думаю, оставшаяся тысяча двести, легко набежит.

   Герцог выглядел крайне подавлено, но все же нашел в себе силы возразить. - Да откуда у этого, этого... наемника все это??? Он наверняка лжет!

   - Боюсь, вынужден вас огорчить, Ваша Светлость, но мальчик говорил правду. - Без тени сомнения сообщил доктор. - Кстати, Ник, надеюсь, вы не против такой фамильярности, а чем вы убили оборотня?

   - Что вы, Ас Тан, конечно не против. А оборотень умер от одного удара ножа, работы Торана. Что же касается моего имущества, то большая его часть мне досталась в наследство. - Я решил сразу расставить все точки над i, во избежание дальнейших расспросов. Кроме того, я говорил сущую правду, все-таки все доставшееся мне от Серого можно было назвать наследством.

   - Хм, тогда это все объясняет. А то я все голову ломал, как вам удалось с ним справиться. Да, кстати, Ваша Светлость, насчет наследства тоже правда.

   Молодой дворянин, неожиданно, посерел так и не найдя, что ответить.

   - А вы что, оборотня убили? - С округлившимися от удивления глазами, спросила Леди Калерия. Тем самым разрядив возникшее напряжение. При этом она мне стала напоминать лемура, такие же большие глаза и совершенно невинная мордашка, и я, не выдержав, расхохотался. Хотя должен заметить, что моему примеру последовали и все остальные, кроме герцога, недоуменно вертевшего головой.

   Отсмеявшись, тысячник заявил, что мой "последний взгляд", скорее всего, осел у одного из вояк и сейчас он это выяснит. После чего вышел из шатра.

   - Вы ответите? - видимо Леди Калерия не собиралась отступаться.

   - Ну, вроде бы да. - Делано смутившись, ответил я. Чем вызвал улыбку на ее миленьком личике.

   Вернулся Винар не один, а в сопровождении какого-то солдата.

   - Гвиди, ты оборотня первым смотрел? - спросил тысячник.

   - Я. - удивленно ответил тот.

   - А скажи-ка мне, любезный, ты зачем нож стащил?

   - Так, то ж трофей. - Продолжая недоумевать, ответил Гвиди.

   - Тот нож, принадлежит нашему гостю. Так что неплохо бы его вернуть. - Подвел черту Винар.

   - Ему штоль? - Солдат кивнул на меня. - Дык, это тогда плата, за то что я его спас. - Выпятив грудь, сообщил он. - Мог бы вообще, прирезать.

   Озверев от этих слов, я вскочил на ноги и сделал шаг к Гвиди, но не успел. Меня опередил тысячник, от всей души вмазав тому в рожу. От удара, солдат, вылетел из шатра. А мы бросились следом.

   - Всех на плаху отправлю. - Заорал Винар, пнув для острастки лежавшего у ног Гвиди. Я как раз обходил необъятную фигуру тысячника, когда он, захлебываясь, начал крениться назад. Не понимая, что происходит, я успел сделать еще один шаг, вправо, когда услышал, как тренькнула тетива и почувствовал удар в грудь. Скосив вниз глаза, с удивлением, обнаружил, торчащее повыше соска, оперение болта. И почему-то очень расстроился, узнав, в руках стоявшего напротив, свой арб. После чего, ноги подкосились и я упал в грязь.

   Дальнейшие события помнятся урывками и какими-то пятнами.

   Крики, топот, лязг стали. Кто-то пробегает мимо, едва не наступив мне на голову, зато изрядно заляпав лицо грязью. Я пытаюсь, непослушными руками, протереть глаза. Получается.

   - А небо. Небо такое... грустное. - Приходит откуда-то мысль.

   Я лежу на боку, пытаюсь приподняться. Но руки разъезжаются, и я только зря расходую силы.

   Женский крик, полный ужаса и боли.

   Я прикрываю глаза.

   Топот, смех.

   - Ты глянь-ка. А у этого колечко еще. - Кто-то тянет меня за руку. - Ишь ты, не снимается.

   Где-то далеко рождается боль, как от комариного укуса.

   - Так-то лучше. - Тот же голос.

   Уходит. А в грязь, почти рядом, что-то падает. - Палец? - С какой-то отрешенностью я понимаю, что только что мне отрезали палец. - А почему я не чувствую боли? - Вопрос тает едва успев сформироваться. Я чувствую боль, она разрывает грудь, трудно дышать. Но палец...

   Прикрываю глаза.

   Запах. Запах гари. Все горит. И что-то белое. - Неужели опять? - Спрашиваю себя. Нет, это Калерия.

   Она совсем рядом. Разорванное в клочья платье не скрывает уже ничего. Она плачет. Спутанные волосы, перемазанные грязью и кровью, скрывают разбитое лицо. - Красивая грудь. - Неожиданно, приходит мысль.

   Пытаюсь протянуть к ней руку. Бесполезно. Боль уже невыносима. Скорей бы конец.

   Кто-то подходит к ней и хватает за волосы. - Пойдем, покажешь что умеешь. - Смеется он и тащит ее прочь. Она уже даже не кричит и не сопротивляется, только громче плачет.

   Судорожно пытаюсь схватить эту тварь за ногу. Вместо этого получаю порцию боли, рвущую сознание на части.

   - Ты глянь, - смеется кто-то рядом. - А этот еще живой.

   - А ну дай-ка. - Толчок в плече, переворачивает меня на спину. - А спорим, - смеется, - в глаз попаду.

   - Ты в таком состоянии в голову-то с трудом попадешь. - Думаю я и, кажется, улыбаюсь. - Глупо.

   - Ты глянь, лыбится. - Удар в ребра, на короткий миг отправляет меня в небытие. Возвращаюсь в мир, когда на голову льют воду.

   - О, живой. - Снова смех.

   - Фаль, девку тащи сюда. Тут ее любимчик еще не сдох.

   Мир превращается в немое кино, только почему-то кадры сменяются с некоторым интервалом. Слайдшоу.

   Чья-то рожа.

   Калерия, еле стоящая на ногах. Но она не упадет, даже если захочет. Сзади ее держат. Что-то кричат, но я не слышу.

   Калерия, в руках мой арб. Она трясется толи от холода, толи от страха. - Странно. Один, наверное, смеется, тиская грудь девушки.

   Калерия, в руках мой арб. Кто-то помогает держать и целиться. Выстрел. Понимаю, что болт попал в глаз. Боль отступает. Вот и конец.

   - Я теперь как капитан Флинт. - Последняя мысль.

   Барон Арлен Грам, будучи личностью далекой от описываемых в романах рыцарей. Никогда не лишал себя возможности подзаработать. Законностью или честностью этого заработка он, как человек, принадлежащий к древнему роду, особо не интересовался. Так было и в этот раз.

   Но когда, отправленные к дороге, наемники, должные перехватить обоз, не вернулись. Он не на шутку встревожился. И беспокоила его отнюдь не судьба наемного отряда, а скорее судьба самого обоза. Как бы ни обманули его "помощники".

   Однако, выехав к вечеру проверить свои подозрения. Он, неожиданно, нашел не только "свой" обоз, но и каких-то людей. Среди которых, обнаружились, Герцог Демиан и Барон Илиан, да еще и дочь какого-то имперского графа с провожатым.

   И все бы ничего, но оставлять "свое", а обоз он уже считал именно "своим", ему совершенно претило чувство собственного достоинства. Ну, вне всяких сомнений, жадность в этом занимала тоже, не последнее место. Но об этом, барон, старался помалкивать даже себе. Ведь намного легче делать что-то, сознавая, что ты оскорблен до глубины души и все совершаемые поступки, совершаются во имя чести.

   Так вот. Собрав почти сотню солдат, Арлен Грам, двинулся "договариваться" с обидчиками. Подозревая, что на графской дочке можно будет хорошо не только хорошо нажиться, но и поразвлечься.

   Завидев горящие шатры, "герой" не на шутку встревожился и приказал пришпорить коней.