Судьба Убийцы (ЛП)

- Эль и Эда, нет! Только не сейчас, когда мы так близки к цели! Шут. Она дышит?

- Думаю, да. На ней свежая кровь, но я не знаю, откуда она взялась. Фитц, что же нам делать, Фитц?

- Для начала успокоиться, - я попытался подвинуться к нему ближе. Не вышло.

Мои ноги были прижаты к полу, а сам я оказался на спине. Паника постепенно уступала место здравому смыслу. Моя голова находилась ниже уровня пяток. Ступеньки. Я упал на ступеньках, и нечто придавило мои ноги чуть выше колен. Я попробовал определить наощупь, что это такое, но едва смог дотянуться кончиками пальцев. Мышцы живота напряглись в тщетной попытке сесть. Резкая боль в спине быстро заставила меня бросить эту затею.

- Шут, мои ноги чем-то придавило. Я не могу встать. Поднеси ко мне Пчелку, только аккуратно. Я хочу осмотреть ее.

Я слышал его неровное дыхание. Шут опустил моего ребенка на усыпанный камнями пол в шаге от меня.

- Ты ранен? - спросил я.

- Гораздо меньше, чем того заслуживаю. Нога, которую они сломали. Она ноет. О, Фитц, она еще такая малышка! После всего, через что она прошла, неужели мы должны потерять ее сейчас?

- Держи себя в руках, Шут, - мне не доводилось видеть, чтобы он испытывал подобные эмоции с момента смерти короля Шрюда. Я наполнил свой голос спокойствием, которого вовсе не ощущал. Нельзя позволить ему впасть в панику. - Сейчас ты должен быть сильным, ради вас обоих. Вот, положи мою руку Пчелке на голову.

Темнота была абсолютной. Я ощупал ее волосы, уши, рот и нос. Я наткнулся на ее шрамы, но никакой свежей крови. Я проверил ее живот и грудную клетку. Очень аккуратно прощупал каждую из ее конечностей. Наконец, я отважился воспользоваться связывающей нас нитью Скилла. Я обнаружил ее сознание, маленькое, свернувшееся клубочком, но целое.

- Шут, она просто оглушена. На ее плече влага, но для крови она недостаточно теплая, должно быть, это вода. Разве что… это твоя кровь?

- Вполне возможно. Моя голова кровоточит, плечо, вероятно, тоже.

Все хуже и хуже. Мне нужно сосредоточиться, собраться с мыслями.

- Шут, кажется, я знаю, что произошло. Сумка Спарк осталась позади, в подземелье. В ней были горшки Чейда с горючей смесью. По крайней мере, один из них взорвался, когда обрушился потолок, но там могли остаться и другие. Мы должны увести отсюда Пчелку немедленно. Помоги мне выбраться.

- А что насчет Пчелки, ты можешь разбудить ее?

- Зачем? Что бы она тряслась от страха вместе с нами? Шут, она и сама очнется, причем довольно скоро. Давай сделаем так, чтобы к этому моменту мы были готовы бежать. А теперь помоги мне выбраться.

Его руки скользнули по моему животу, а затем по бедрам к тому месту, где меня прижало к полу.

- Балка обвалилась, - быстро констатировал он. - Упала прямо поперек, а сверху навалило кучу всякого мусора.

Он попробовал вытащить мои ноги из-под завала. Резкая боль заставила меня крепко сжать зубы. Тогда он протиснул руки мне под ноги, чтобы создать между мной и лестницей небольшой зазор.

- Тебя прижало к каменным ступеням. Я не смогу тебя вытащить.

Молчание окутало нас, словно вторая тьма. Моя рука лежала на теле Пчелки. Я чувствовал, как поднимается и опадает ее грудь. Она была жива. Шут сглотнул. Преодолевая звон в ушах, я заговорил:

- Лишь Пчелка сейчас имеет значение, Шут. Ты ведь помнишь, о чем мы договорились на случай, если тебе придется выбирать? Здесь пути расходятся, да и выбора у тебя нет. Тебе меня не спасти. Поднимай ее и уходи пока можешь. Ведь если огонь достигнет остальных горшков, потолок может обвалиться окончательно. К тому же вода в тоннеле постепенно поднимается. Нет времени ждать. Иди же.

В полной тишине я слышал, как он пытается перевести дыхание:

- Фитц, я не могу.

- Ты должен. Нет времени на споры. Я скажу это для тебя. Ты не хочешь оставлять меня здесь умирать. Я не хочу, что бы ты оставлял меня здесь умирать. Но ты должен и ты это сделаешь. На этом все. А теперь ты обязан спасти моего ребенка. Спаси нашего ребенка.

- Но… я не могу… - он всхлипнул. - Моя нога снова сломана, а плечо кровоточит, Фитц. Сильно.

- Подойди. Дай мне взглянуть, - я старался говорить спокойно, но спокойным я себя совершенно не чувствовал.

- Я здесь, - сказал он.

Для меня наступил момент абсолютной ясности. Я ощутил, прикосновение его пальцев на своем лице, голых, и тех, что в перчатке. Именно то, что мне нужно. Я схватил его запястье и крепко сжал.

- Ты можешь, - сказал я, снимая перчатку с его руки. - И ты это сделаешь. Возьми то, что у меня осталось, и спаси Пчелку.

- Что? - спросил он. А затем, осознав мои намерения, спохватился. Он боролся изо всех сил, пытаясь вырвать руку из моей хватки, но рана в плече его сильно ослабила. Я прижал его посеребренные пальцы к горлу, а затем ощутил это. Наслаждение, которое сжигает изнутри и наполняет радостью. Мы соединились, как тогда, в башне Верити. Тогда это показалось мне чересчур, я испугался и разорвал связь. Что ж, в этот раз я был готов к последствиям. Я ощутил Шута и увидел сверкающую, словно звезды в ночном небе, дверь, за которой хранились все его тайны. Но тайны Шута всегда оставались его собственными, так должно оставаться и впредь.

Он пытался вырвать руку из моей хватки, но мне предстояло последнее дело в моей жизни, и я собирался исполнить его как следует. Никакой пощады для нас обоих. Свободной рукой я крепко прижал Шута к себе, чтобы лишить возможности сопротивляться. Граница между «нами» исчезла. Мы слились воедино на пути к исцелению. Я ощутил рваную рану на его плече, узнал о трещине в плечевой кости, об острой боли, исходящей от маленьких раздробленных косточек в ноге.

- Не двигайся, не сопротивляйся, это нужно сделать, - произнес я ртом Шута, глотающим воздух.

Я сделал вдох и задержал дыхание. Сжимая его запястье, я охватил его чем-то большим, нежели просто руками. Я выдохнул, изливая в него всю свою силу, все исцеление, которое мог дать, все свое естество через связь, насильно созданную между нами. Я вспомнил, как забрал силу у Риддла, и сделал все наоборот. Мне больше не было нужно ничего из того, что оставалось моим. Я коснулся повреждений в теле Шута. Он вздрогнул от боли и замер.

Ты оставил нам не так много, брат.

Я отдам все ради спасения Пчелки.

Шут неподвижно лежал в моих объятьях. Он больше не сопротивлялся. Я пробежался пальцами по его плечу. Рубашка и кожа были изодраны, лоскуты плоти висели на нем, словно тряпки. Я поместил их на место и крепко припечатал руками. Кость восстанавливалась, а плоть заживала. Я исцелял его свирепо, так быстро, как только мог, не щадя никого из нас.

Ты должен идти с ним, Ночной Волк. Ты должен быть рядом с Пчелкой.

Если это наш конец, то я хочу встретить его вместе с тобой. Так же как когда-то ты встретил мой.

И как там охота, в том месте, где ты сейчас?

С тобой будет лучше.

Я иду к тебе, брат.

Я влил свой Скилл в тело Шута. Весь, до капли. Я заставил его лодыжку выпрямиться, натягивая сухожилия, согласно описанию в книге Чейда. Стань правильной, - приказал я, посылая свою силу при помощи Скилла. Я опустошил себя.

Шут задергался, вздрогнул от боли, а затем снова потерял сознание. Хорошо. Он не будет сопротивляться.

Меня ожидала последняя битва. Битва с самим собой. Я чувствовал, как меня затягивает в тело Шута. Стоит мне поддаться, и мы станем едины, как в тот момент, когда я вернул его к жизни. Я обрету дом в его теле. Мы станем единым целым. Нет.

Ты не вправе принимать это решение. Я бы с тобой не пошел.

Я знаю. Знаю.

Шут должен жить своей жизнью. Он должен спасти Пчелку, а не меня. Таков был уговор.

Я убрал от Шута руки и разделил наши сознания. Используя остатки своей силы, я нащупал кудрявую головку Пчелки.

Эда, береги ее, - молился я богу, которого никогда не знал. Я нащупал нить Скилла, соединяющую нас с Пчелкой, и оборвал ее. Затем я уверенно прошептал: