Сыны Амарида

Вечерело, когда они достигли берега реки Лариан и прошли по старому деревянному мосту в Речную Заводь, родную деревню Амарида. Как и мост, дома здесь были сложены из грубо обтесанных бревен, потемневших и отполированных за тысячу лет ветром, дождем и солнцем. Они, однако, все еще не утратили крепости, и Джарид не удивился, обнаружив работающие лавки и постоялые дворы. Десятки торговцев и сотни других горожан толпились на улицах и, в отличие от жителей поселений, которые встречались на пути магу и его ученику, приветствовали Бадена радостно и почтительно. Торговцы предлагали им хлеб, сушеное мясо и свежие фрукты, многие кланялись Магистру, обращаясь к нему с упоминанием официального титула. Джарид отвечал на адресованные ему кивки и улыбки, то и дело останавливаясь, чтобы принять подарок торговца. Две молодые женщины смотрели на него, улыбаясь и перешептываясь. Он покраснел, отвернулся и заторопился вслед за Баденом.

Джарид увидел, что Магистр беседует с Радомилом, который служил в Аккалии и других поселениях Леса Леоры. Радомил был почти на фут ниже Бадена, и его круглое брюшко только подчеркивало разницу в росте. Его гладко выбритая голова, густые темные борода и усы придавали магу суровый вид, но Джарид знал, насколько обманчиво это впечатление.

— А, вот и Джарид, — сказал Баден.

— Привет, Джарид, — улыбнулся Радомил. — Замечательно, что твой дядя привел тебя на Собрание. Еще год, и я сделал бы тебя своим учеником.

— Это было бы очень приятно, маг Радомил, — искренне ответил Джарид.

Маг слегка поклонился в ответ:

— Надеюсь, тебе понравятся город и твое первое Собрание. Баден, рад снова видеть тебя, даже в такое нелегкое время. Надеюсь, мы еще сможем увидеться до конца Собрания.

Баден улыбнулся и положил руку на плечо мага:

— Я тоже на это надеюсь. До завтра, Радомил.

— До завтра. — Маг еще раз кивнул Джариду и ушел в какую-то лавку.

— Хороший человек, — сказал Баден. — Хоть и не все готовы это признать, многие вступают в Орден, желая добиться влияния и престижа. Почти каждый надеется стать Магистром, и я лично знаю людей, которые очень расстраивались, что это так и не состоялось. Но Радомил не такой. Он связан уже с третьим ястребом, однако все так же преданно служит стране, как и сразу после посвящения. Он хотел привести тебя на прошлое Собрание и начать неофициально учить тебя, но я рассказал ему о соглашении, которое заключил с твоим отцом.

Джарид посмотрел магу вслед:

— Думаю, он бы тоже стал хорошим учителем.

Баден кивнул.

— А ты какой части Тобин-Сера служишь? Ты мне никогда не рассказывал.

— Потому что такой части нет. Бывают маги, если так можно сказать, оседлые, а бывают бродячие. Оседлые, как Радомил, служат определенной части страны. А такие, как я, бродят по всему Тобин-Серу и служат народу там, где их помощь необходима.

Джарид задумался.

— Это был твой личный выбор?

— Да, и он был нелегок.

Что-то в интонации Магистра подсказало Джариду, что его учитель избрал и вправду нелегкую участь. Баден перевел разговор на другую тему.

— Нам бы найти ночлег на несколько суток, — сказал Магистр. — Знакомый хозяин постоялого двора обычно оставляет для меня комнату, но, если я задержусь, он сдает ее кому-нибудь другому, и потом, нам нужна комната с двумя ложами.

Они ускорили шаг и миновали старую часть города, выйдя на широкую мощеную улицу, по обеим сторонам которой стояли снежно-белые дома и лавки с серыми черепичными крышами, — эту улицу они видели с горы. Всего в нескольких сотнях ярдов от них возвышались шпили и огромный купол Великого Зала, увенчанные прозрачными изваяниями. Джарид остановился, залюбовавшись зданием.

На голубой черепице отчетливо виднелись золотые кружки, каждый величиной с большую монету.

— Что это там такое? — спросил Джарид.

— А, это то, что нравится мне больше всего во всем Великом Зале. Это знаки, которыми отмечают посвящение каждого мага. В центре — знак Ордена, представляющий три элемента Волшебной Силы: мага, птицу и церилл, а по краю вырезаны имена мага и его первой птицы.

— И твой там тоже есть?

— Конечно. Там знаки всех магов Тобин-Сера со времен основания Ордена.

— Всех? — Джарид пристально посмотрел на дядю.

Выражение лица Бадена изменилось, когда он понял важность вопроса.

— За исключением одного.

И снова накатил ледяной волной страх — не только на Джарида, но и на Бадена. Лицо Магистра потемнело. Конечно, имени Терона не могло быть среди этих почетных знаков. Оно обесчещено преступлением. Стоя посреди великолепного города, названного в честь Первого Мага, в тени статуи, увековечивающей его деяния, Джарид почувствовал масштаб трагедии основателей Ордена. Они вместе открыли Волшебную Силу, это было их общее детище, но теперь, много веков спустя, одного чтили как бога, а другой все еще бродил по земле жертвой собственного проклятия, вычеркнутый из истории Тобин-Сера.

— Есть ли что-нибудь в этом городе, что хранит память о Тероне таком, каким он был до проклятия? — спросил Джарид, нахмурив брови.

Не отрывая мрачного взгляда от статуи Амарида, Баден дал единственный возможный ответ:

— Мы в Ордене помним и передаем историю Амарида и Терона из поколения в поколение, как я передал тебе.

— Я не об этом хотел спросить, — сказал Джарид более резко, чем ему бы хотелось. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. — Извини.

Баден взглянул на него и попробовал улыбнуться:

— Это сложная история, тем более сложная, что судьбы их были различны. — Он указал на купол и статую.

Джарид лишь кивнул в ответ, но голос, раздавшийся у него за спиной, облек мысли в слова:

— Возможно, в этой разнице и коренится опасность, с которой мы столкнулись.

Баден и Джарид одновременно повернулись к сказавшему эту фразу. Перед ними стоял смуглый человек среднего роста, с длинными черными волосами, ниспадающими на плечи, и живыми глазами почти такого же цвета, что и его орденский плащ. На плече мага сидел красивый ястреб — темно-коричневый, с крыльями теплого каштанового оттенка и белым с черными крапинами хвостом.

— Транн! — воскликнул Баден, сгребая его в объятия, столь бурные, что Анла и красавец ястреб испуганно шарахнулись в воздух. Транн, похоже, был рад встрече ничуть не меньше. Наконец Баден разжал объятия, широко улыбаясь. — Как я все же рад тебя видеть! Надеюсь, все хорошо?

Транн улыбнулся:

— Спасибо, все ничего. Ты даже выглядишь неплохо, вот только волос у тебя с каждой встречей не прибавляется.

Баден рассмеялся, а Транн повернулся к Джариду и одарил его сияющей улыбкой:

— Ты, наверное, Джарид. Баден много рассказывал о тебе. А я — Транн.

— Маг Транн, эта встреча — большая честь для меня, — сказал Джарид, поклонившись, как учил его Баден.

Транн повернулся к Магистру:

— Да он неплохо воспитан! Ладно, мальчик, ценю твои усилия, но не будем размениваться на формальности. Зови меня просто Транн.

Джарид в нерешительности посмотрел на Бадена.

— Похоже, мы его совсем засмущали, — с сожалением в голосе заметил Магистр. — Не далее как этим утром я предупредил его, что к магам надо обращаться как принято, даже ко мне.

— Понимаю. Знаешь, Джарид, не в моих намерениях подрывать авторитет твоего дяди, но в частной беседе можно обходиться и без формальностей. — Он вопросительно посмотрел на Бадена, и тот озорно подмигнул приятелю. — Я тут решился заказать для вас комнату на одном постоялом дворе. Маймун опять поднял цены, тем не менее у него все комнаты заняты. Вы же знаете, каково ему — лишаться мзды из-за нас.

Джарид посмотрел на одного мага, потом на другого:

— Не понимаю.

— Маги обычно не носят с собой ни золота, ни серебра, — объяснил Транн. — Руководители Ордена давно решили, что искушение использовать магическую силу ради обогащения будет так велико, что членам Ордена следует запретить пользоваться деньгами.