На границе кольца

Ни следов, ни знаков.

Туман приподнялся, и до Тео донеслись крики. Ему показалось, что он узнал голос Макса. Но там был кто‑то ещё. Вероятно, пришелец в сером комбинезоне.

Слов было не разобрать. То ли туман искажал речь, то ли эти двое разговаривали на каком‑то иностранном языке. Но на каком? Не английский, не французский, не немецкий и не китайский. Впрочем, Тео не был уверен, что сможет на слух определить фарси или, к примеру, суахили.

А может, язык вообще неземной.

Пора было признать, что у способностей, акцента и странного поведения Макса есть одно объяснение – простое (если такое слово подходило), невероятное и вполне логичное. И тот факт, что «Шерлок» старательно молчал о своей родине, укладывался в общую картину: чужак никогда не признается, кто он на самом деле, чтобы не стать чужаком по‑настоящему.

Тео определил направление и пошёл на голоса.

Тапочки пришлось бросить, но грязь была не слишком холодной. Пару раз он попадал на горячие участки. Болотистое пространство перестало вызывать страх – только удивление. Если бы это было настоящее болото, следовало бы быть поосторожнее. Но ведь даже комаров нет!

Вскоре Тео очутился на берегу обширной лужи. Последний раз крики доносились отсюда. Так и есть – пройдя несколько шагов по щиколотку в тёпленькой водичке, Тео заметил в тумане одинокую фигуру. Но, судя по количеству конечностей, существо не могло быть человеком.

Пригнувшись, Тео прошёл дальше.

Многорукая тварь раскачивалась и рычала. Устав от неизвестности, Тео ринулся к ней. Громко шлёпая ногами по воде, подскочил к странному созданию – и резко остановился, осознав свою ошибку.

Всё‑таки это был человек.

Двое сцепившихся людей: голый Макс, лишившийся халата, и пришелец в комбинезоне. Один обнимал сзади другого, предплечьем правой руки сдавливая выгнутую шею. Слышалось тяжёлое дыхание и плеск взбудораженной воды.

Решающий рывок – и голова чужака запрокинулась под неестественным углом.

Макс не сразу понял, что всё кончено, и продолжал обнимать противника. Потом позволил себе расслабиться. И мёртвое тело медленно сползло в воду, под ноги победителю.

Наклонившись, Макс заглянул в застывшее лицо поверженного врага, хмыкнул, затем перевёл взгляд на Тео.

– Поздравляю! Прошёл? Ну, мне будет проще.

Его подбородок, шея и плечи были покрыты свежей кровью, которая лаково блестела в окружающей невнятной серости. Тео не заметил никаких ран, но кровь продолжала струиться.

– Что это за место? – спросил Тео, стараясь демонстрировать спокойствие, хотя сердце норовило выпрыгнуть из груди. – Где мы? Как… как это делается?.. – он потряс головой, стараясь подобрать слова.

– Это Гьершаза… Да какая тебе разница? – покачнувшись, Макс сделал шаг по направлению к Тео и едва не споткнулся о мертвеца, лежащего под водой. – Ну, иди сюда!

Он протянул руку с растопыренными пальцами, а потом сжал пальцы в кулак.

Тео послушно двинулся вперёд.

– А за сестру ты не переживай, – успокоил Макс, продолжая сжимать и разжимать ладонь. – Она родит. И ребёнка вырастит. Для меня.

Тео мог лишь зарычать от бессильной ярости.

Правильно угадав причину бурной реакции, Макс презрительно усмехнулся.

– Да не для секса, дубина! Как вы тут все помешаны на этом… Я и пальцем не трону. Мы всегда будем вместе... Буду рядом… Всегда…

Последние слова дались ему с трудом, потому что Тео продолжал сражаться с собственным телом. Замедлял шаги. Откидывался назад, чтобы упасть и хоть так выйти из‑под контроля.

Последний рывок, совмещённый с криво поставленной ступнёй, сработал: Тео завалился на бок, словно поломанная игрушка.

Макс побледнел, зашатался. Из ноздрей и уголков рта у него потекли струйки чёрной крови.

– Идиот, сколько же с тобой возни! – прошептал он, глядя прямо перед собой невидящими остекленевшими глазами. – Ты же не представляешь, как трудно найти подходящее тело. И как это трудно – укорениться в чужом мире… Сколького стоит!..

Видимо, он совсем ослаб, потому что Тео ощутил, что вновь может управлять своими мышцами. Он перестал быть марионеткой.

Не теряя ни секунды, Тео подтянул ноги, оттолкнулся от земли – и одним прыжком преодолел пару метров между собой и Максом. Продолжая движение и не снижая скорости, со всей силы врезал крепко сжатым кулаком в подбородок противника.

В ушах Тео бесконечным повтором прокручивались слова: «Родит… ребёнка… для… меня». От понимания подлинного смысла этой фразы на его лоб навечно легли две морщины‑колеи.

Он ударил так, как учили не делать, если нет желания пойти под суд за превышение самообороны. И вложил в свой удар всего себя, каким он был и каким уже никогда не будет.

Голова врага резко откинулась назад, и Тео показалось, что он услышал хруст шейных позвонков. И вдруг серая грязь стремительно понеслась прямо на него.

Тео упал ничком, попытался отвернуть лицо, чтобы не наглотаться воды, и скорчился от чудовищной боли, охватившей каждую мышцу.

Макс лежал рядом, глаза его были закрыты.

Готов?

Вряд ли.

Боль не прекращалась. Нарастала. Накрывала волнами. Вгрызалась в каждую клеточку.

Тело вновь предало его. К чёрту тело! Драка не закончена.

Превозмогая слабость и тошноту, не обращая внимания на чувство, что его давит невидимая ступня, Тео потянулся к шее врага. Такое простое движение, но на него ушёл остаток сил.

Положил ладонь на горло. Попытался нащупать пульс. Непонятно… Но боль, наведенная Максом, никуда не делась. Поэтому Тео вцепился во вражеский кадык и начал выкручивать, ломать хрящи и разрывать кожу. Казалось, своё горло он рвёт и ломает, своё сердце и свой позвоночник.

Тео и не заметил, как отключился.

Но руку с глотки противника не убрал.

Неизвестно, сколько он так провалялся, пока к озеру‑луже не подошли два человека. Облачены они были в такие же тёмно‑серые комбинезоны, что и первый пришелец. Гости оглядывались по сторонам, ожидая нападения. Заметив тела, разбросанные в грязи, бросились к месту недавней драки.

Пока первый проверял выжившего, второй занимался окровавленным трупом Макса.

– Готов? – спросил первый.

– Готов, скотина! – отозвался второй. – А что с этим делать? – и он показал на Тео, который начал задыхаться, поскольку не был приспособлен для пребывания в Гьершазе.

– А что тебя смущает?

– Обидно! Столько вложили, столько гонялись, а нас опередил какой‑то местный самородок!

– Да, нечестно. Несправедливо, – первый удручённо вздохнул, посмотрел на труп Макса, перевёл взгляд на бледного Тео. – А ведь никто и не узнает! Разделим награду на двоих, а этого бросим здесь. Он сам скоро загнётся!

Второй закивал.

– Да, это план!

– Я прав?

– Абсолютно прав! Говоришь прямо как человек!

Они рассмеялись дуэтом.

Шутка была хорошая. Но для своих. Для тех, кто понимает, как это смешно – предложить такое! Просто предположить, что такое можно сделать!

Не переставая хихикать, они подхватили Тео под руки и унесли его прочь.

Мертвецы остались лежать в грязи – законный обед для тихих, незаметных, вечно голодных обитателей Гьершазы.

* * * 00:24 * * *

– …Остальное ты знаешь, – закончил Дед и отвернулся к стене.

– Остальное я знаю примерно так же, как знала это, – Злата высунув руку из‑под одеяла, осторожно тронула его за плечо. – Получается, если он хотел через ребёнка получить изначально адаптированное тело, значит, он спланировал ту первую встречу?

Дед не ответил, потому что ответ был очевиден: невозможно спланировать такую случайность. Требуется специалист по везению, способный проложить правильный курс, нащупать идеальную цепь событий – и получить оптимальное сочетание времени, координат, людей и обстоятельств.

Редкий талант, уникальный. И основан он на интуиции высочайшего уровня.

Применять подобное умение для помощи беглецам нерационально. Обычно оно используется для более крупных операций. Например, чтобы определить кратчайшие пути между мирами, проложить первую нору и разместить метки‑якоря, на которые будут ориентироваться другие путешественники.