Лиловый (I) (СИ)

Она шла, и сияние понемногу становилось яснее и больше, только что-то вдруг показалось ей в этом не то. Сияние зари -- это узкая алая полоса на самом краю неба, а это свечение...

Потом она споткнулась обо что-то и упала. Быстро вскочив на ноги, Сафир огляделась; было столь темно, что она не могла рассмотреть земли, но что-то точно было неладно. Она догадалась провести по земле рукой.

Ее пальцы встретили булыжники.

Сердце у нее в тот момент опасно провалилось в желудок. Не надо было долго думать: столь ровно выложенные булыжники, -- пусть некоторые отсутствовали, -- могли быть только в одном месте.

Она выпрямилась и затаила дыхание, нервно прислушиваясь. Теперь уж Сафир заметила, что багровое сияние, которое она поначалу приняла за восход солнца, на самом деле наполовину скрыто от нее развалинами домов. Как же она оказалась внутри?.. в тусклом свечении багрового позади ее глаза различили разбросанные по старой мостовой камни: видимо, в этом месте стена обрушилась. Мубаррад милостивый... нужно осторожно и как можно быстрее вернуться назад, отойти от города на безопасное расстояние и ждать, пока Хамсин отыщет ее.

Тут ее уши уловили шорох. Сафир замерла, позабыв дышать. Еще один...

Кто-то передвигался по этим черным руинам, и этот кто-то наверняка видел в темноте лучше, чем она.

Отряд во главе с Остроном и Сунгаем прибыл на это место час спустя. Пламя колыхалось за плечами Одаренного Мубаррада и ярко осветило разрушенную улицу, некогда ведшую в тупик, но из-за обвалившейся стены приведшую в пустыню за чертой бывшей восточной цитадели; частично уцелевшие дома скалились на всадников черными провалами окон.

-- ...Можно потратить не один день, отыскивая ее здесь, -- негромко заметил Ханса. Острон тут же вскинулся:

-- Я потрачу, сколько понадобится.

-- У нас мало времени, -- холодно сказал Бел-Хаддат. -- Сила темного бога все растет. Если ты проищешь ее слишком долго, может статься, что уже и незачем будет искать.

-- Заткнись.

С хлопаньем крыльев на плечо Сунгая вернулась Хамсин, летавшая над городом. Джейфар выслушал ее безмолвный доклад и нахмурился.

-- На улицах никого не видно. Город будто пустует... но Хамсин не могла заглянуть в развалины. Сафир она... тоже не заметила. С другой стороны, это означает, что Сафир может быть жива, просто тоже спряталась где-то внутри.

-- Даже не говори мне, что она может быть мертва, -- глухо произнес Острон. Сунгай вздохнул; Ворон пожал плечами и спешился.

-- Как бы там ни было, стоять тут не следует, -- заметил он. -- Есть ли поблизости какие-нибудь мелкие животные, Сунгай? Они могли бы проскользнуть незамеченными и быстро обшнырять руины.

Джейфар сосредоточенно нахмурился, потом покачал головой.

-- Нет, нам придется искать ее самим. Лошадей оставим здесь, потом вернемся...

Остальные спешились следом за Бел-Хаддатом, и кони сами по себе отошли за разрушенную стену, столпились вокруг старого буйвола, который так и следовал за Сунгаем, пусть и уже без ноши на спине. Люди собирались с духом, стоя на заброшенной улице мертвого города.

-- Я чую безумцев, -- предупредил Исан. -- По одному-двое сидит в большинстве этих развалин, но я не думаю, что они представляют угрозу, они все явно нечистокровные.

-- Веди, -- велел ему Острон, -- Сафир наверняка справилась бы с парочкой обычных одержимых, скорее всего, она в одном из пустующих домов.

Белоглазый открыл было рот, но тут в конце улицы, посреди руин, показался чей-то силуэт. Сердце у Острона дрогнуло: фигура человека была хрупкой по-женски, и кровавые отблески запутались в темных волосах.

-- Сафир, -- позвал он с надеждой, но Исан в тот же момент произнес:

-- Это одержимый.

Пламя резко вспыхнуло по обе стороны мощеной дороги, потекло вперед и ярко, до белого осветило улицу; выхватило оно из темноты и человека, все еще стоявшего в десятке касаб от них. Ясно озарило ровное девичье лицо с чуть скошенным по-милому набок ртом, растрепанные волосы, пыльный бурнус на плечах.

-- Это Сафир, -- повторил Острон, который знал это лицо в мельчайших подробностях, и хотел было броситься к ней, но Исан поймал его за плечо.

-- Она одержимая! -- настойчиво повторил белоглазый.

-- Сирхан милостивый, -- воскликнул Сунгай, сделав несколько шагов вперед. -- Неужели это значит...

Тут девушка отвернулась от них и кинулась бежать прочь, в глубь города. Острон издал крик и вырвался из хватки Исана; первым его желанием было поймать ее, заглянуть в ее глаза и убедиться в словах белоглазого, в которые он категорически не хотел верить.

-- Да чтоб тебя, -- угрюмо сказал Исан, торопливо направляясь следом, потом тоже перешел на бег, а за ним и остальные; они побежали по улице, но Сафир совершенно неожиданно свернула в узкий переулок, и Острон рванулся за ней, в темноту переулка успели скользнуть Сунгай, Исан и несколько Северных стражей, бежавших впереди; в следующее мгновение с крыши полуразрушенного дома точно перед Хансой с диким криком приземлился человек. Остальные смешались, Ханса не сразу выхватил шашку и почти был задет палашом безумца, но вовремя отклонился. Этот одержимый был не единственным, тут же из темноты со всех сторон выскочили с улюлюканьем другие; они были нечистокровными, если верить Исану, и дрались неумело, кое-как в сравнении со своими знатными соплеменниками, но их неожиданно оказалось много.

Когда они расправились с безумцами, Ханса обнаружил, что Острона и других и след простыл.

-- Проклятье! -- выругался он и оглянулся в надежде увидеть, что с ним идут более авторитетные личности, но оба лидера отряда, Сунгай и Острон, как в воду канули.

-- Надо отыскать их, -- сказала Лейла. -- Давайте попробуем пройти по улице выше, быть может, удастся поймать ее там.

Других вариантов ни у кого не было, и они осторожно пошли дальше, с тревогой поглядывая на алое зарево в центре развалин: что там так светится, никто толком не понимал. Вокруг по-прежнему царила тьма, но будто бы не такая уже плотная: как показалось Леарзе, то и дело бросавшему взгляды на восток, солнце взошло, но совсем низко над горизонтом, и так и не показывалось из серой мглы, окутавшей небо.

-- Это точно была она? -- тихо пробормотал Элизбар, шедший рядом с Лейлой. Та покачала головой.

-- Острон узнал ее. Но Исан сказал, что это одержимая... Сафир никогда не говорила, что ей снятся сны, и я не думаю, что она могла... обезуметь в один момент. Значит, скорее всего, это козни темного бога.

-- Или Исан лжет.

-- С чего ему лгать?

-- А если он решил вернуться на сторону своего господина?

-- Элизбар, -- беззлобно сказала ему Лейла, -- ты дурак. У него есть тысяча способов навредить нам куда серьезней.

Ассахан коротко пожал плечами.

-- Впереди марид! -- крикнул тут один из Северных стражей; люди мгновенно выхватили оружие, готовые сражаться.

-- В какой стороне? -- спросил Леарза, сунув руку в свой мешок. Страж махнул ему; Леарза быстро вытащил что-то круглое и с размаху швырнул в указанном направлении. Вспышка осветила сотни безумных лиц, скалящихся на них со всех сторон, и немедленно развязалась драка.

***

Они бежали, не разбирая дороги, и светлый бурнус мелькал впереди, норовя исчезнуть во тьме. Острон в отчаянии снова звал ее по имени, только ничто не могло остановить ее, и наконец это все же случилось: они выбежали на широкую улицу, где их атаковала небольшая кучка одержимых, и хотя Острон испепелил их, не замедляя бега, от вспышки пламени они потеряли из виду белый бурнус, и больше фигуры Сафир нигде не было видно.

-- Проклятье, -- выругался Сунгай и пнул мостовую носком сапога. Исан оглядывался, как и Северные стражи, шедшие с ними.

-- Остальные отстали, -- сообщил один из стражей. Острон остановился и в отчаянии пытался снова отыскать женщину, только ее и след простыл.

-- Ты уверен, что это была она? -- хмуро спросил его Сунгай.

-- Да! Ты думаешь, я не узнаю ее лицо?