Край Ветров: Пироманс (СИ)

— Я так понимаю, нам туда, — Никс, справившись с собой, указала на силуэт крылатой статуи.

— Ну что, почувствуем себя святотатцами? — с улыбкой проговорил Найк, следом за ледяным саркофагом Керри ступая в темноту.

У Никс на секунду обмерло сердце.

Но ничего не случилось. Найк сделал шаг, второй, обернулся…

— Словно шершавый… асфальт? Или боковая поверхность спичечного коробка… сцепление, словом, что надо.

Рин спустился следом за ним.

Оба обернулись к медлившей Никс.

Она подняла глаза с поверхности Сола на них, затем оглядела окружающую их черноту, абрисы высоких, угольно-черных башен, силуэт вдалеке…

Ей все еще сложно было поверить в происходящее. Неужели, действительно?..

Да, это правда. Они, преодолев Тлеющее море, пришли в черный город Сол, принесли сюда Кровавый Рассвет, которому тут не место, заручились поддержкой Второго Дитя Нашедшего Путь, пообещав ему найти его отца, и вот теперь они собираются…

Теперь дело за малым.

Осталось найти и разбудить Вьюгу.

Путь через черный город был таким же смазанным, как и путешествие по золотым кишкам Фантасубвеструма: Никс не смогла бы точно сказать, долго ли они шли, прошел ли день или несколько. Она понимала, что это странно, что ей, например, не хочется есть, а она ведь тут во плоти… Она вспоминала, как Оливер Вайс с радостью пил здешний эль — но он-то был тут во сне.

Керри, наверное, смог бы сказать, сколько длился их путь. Но он ехал в своем ледяном коробе, и лицо его не выражало ничего. Можно было бы измерить время длиной и смыслом бесед — да вот беда, черный город Сол не располагал к беседам. Никс слышала лишь шорох одежд, стук шагов, собственное дыхание — но никакого эха, словно звук поглощался черным городом так же, как свет.

Каким чудом им удавалось не налетать ни на какие препятствия? Возможно, это потому, что они шли по главному проспекту?.. Никс иногда оглядывалась назад и видела застывший в темноте золотой Фантасубвеструм, в котором отражалось невидимое отсюда солнце морока.

Рин не выдержал первым и затянул что-то ей незнакомое, но известное Найку, который присоединился к Рину через пару минут солирования. Может, это что-то из репертуара группы?.. Никс мелодии не знала.

Отчего-то мелодия, выводимая их голосами, привнесла в шествие что-то еще, пробирающее до костей. Они прошли под черной аркой, и снова звук не отразился, не вернулся…

Песня без слов резко оборвалась.

Никс посмотрела вперед.

Крылатая статуя оказалась вдруг ближе, чем она ожидала, нависнув сверху исполинской тенью.

У ее основания на черную землю был нанесен странный геометрический рисунок — тонкие, светящиеся слабым серебром линии, круги, треугольники, ромбы… Присмотревшись, Никс заметила, что над этими фигурами парят в воздухе черные сферы количеством шесть штук, заметные потому, что… Она подошла ближе к тем, что были ниже остальных, держа перед собой огненный меч, чтобы проверить наверняка. Фигуры отражали свет! Гладкие, непрозрачно-черные, они отличались от абсолютной черноты остального города.

На полу под сферами имелись еще и некие странные росчерки, серебрящиеся, как рассыпанные блестки, на первый взгляд похожие на следы птичьих лап.

На том, что было, возможно, подолом статуи, тоже имелись тускло сияющие знаки.

Несколько секунд они смотрели на все это и каждый молчал.

Никаких ворот нигде не было. Ничего, похожего на вход. Никс задрала голову и посмотрела на статую.

Лестниц, кажется, не было тоже.

И как это понимать?

В тишине опасно и резко прозвучал сухой смех Рейнхарда. Никс обернулась к нему:

— Что?.. Что смешного?

— Рейни спятил, — "догадался" Найк.

— Нет, я… я в порядке, — ответил Рин, хищно улыбаясь. — Просто я уже думал, что зря… а тут оказывается, нет.

— Что? Что зря? — продолжала допытываться Никс, которую такие недомолвки всегда нервировали.

— Что зря я терзал тот дневник… — Рин говорил медленно, в его голосе слышалось болезненное осознание, — зря впитал память оживших Белых Королей, оставив из вороха воспоминаний только слова… но лакуны заполнены. Да… теперь я могу читать это.

— Поведай же нам, что тут написано, — предложил Найк. — Неужели кто-то все-таки оставил краткое руководство приключенца на случай форс-мажора?..

— Нет, — Рин убрал с лица даже намек на улыбку. — Не дождетесь. Так, думаю, тут вполне можно осмотреться… Главное шаров этих попытайтесь не касаться, думаю, это может быть… чревато. А мне нужно подойти поближе к надписи на самой статуе — будете смеяться, но в мороке я все еще близорук.

Никс не слишком хотелось осматриваться. Похоже, Найку тоже. В итоге они вместе с Рином подошли ближе к стене, и стали смотреть то на стену, то на Рина, ожидая от него объяснений.

— Ну? — не выдержала Никс.

Рин долго молчал. Никс была почти уверена, что это он не специально, просто слова подбирает, но ничего не могла с собой поделать и злилась.

— Тут написано… — наконец заговорил Рин, — одно слово. Самый ближайший аналог… что-то вроде "назови себя". "Представься", вроде. В общем… если я правильно понимаю, теперь этот город требует от нас пароль.

— А те знаки? — Никс обернулась и указала на фигуры на полу.

— А это — мини-игра, — с дурацкой улыбкой сказал Рин. — Или, если быть точным, устройство ввода.

— И… как это понимать?

— Надеюсь, я не наврал. Наверное, я не должен был высказывать сразу интерпретацию…

— Переведи все дословно, — потребовала Никс.

— Ох, как же мне надоели эти лингвистические мозголомства, — вздохнул Рин. — Поймал бы я этих любителей кроссвордов, поймал бы и…

— Рин!

— …то пророчества они в стихи запихивают, то вот это. Значит… сначала небольшой ликбез по устройству языка. Форма слов у нас не меняется, но меняется значение фразы в зависимости от того, как слова расположены относительно друг друга.

Он подошел к одному из шаров, под которым на черной земле светился смутным серебром росчерк линий.

— Человек с огнем внутри, — сказал Рин. — Под этим шаром написано примерно это. Под тем, что справа — "человек с ледяным нутром". В принципе, то же самое. Кажется, тут гадать нечего, так?

— Предположим, — неуверенно проговорила Никс. — Дальше?

— Под вон той сферой, которая пожирнее, над квадратом, написано "открыть путь, если имеется цена"… Ворота, двери… Или "открыть путь, если есть достоинство". Или "если плата достаточна"… Под ней же обозначение мира, сущего, настоящего… Бытия, короче. Уже чуть менее понятно. Дальше… Следующие две сферы, слева направо: "смерть" и "любовь". И пока вы недоумеваете, сразу же последняя сфера, над, собственно, треугольником — под ней стоит слово "большой". Великий, огромный, больший, более…

Никс нахмурилась, почесала затылок — не помогло.

— Ты говоришь, значение фразы зависит от порядка слов, — Найк обратился к Рину. — И какие тут есть варианты прочтения?..

— Хм, ну давай посмотрим. Первые сферы обособлены, но от них идут линии к той, что про открытие пути и цену. От нее линии идут к двум следующим и обе они соединяются с последней. Доктор, я вижу в этой картинке рыбку, а вы?..

Черный город, казалось, замер, прислушиваясь к тому, что творится у подножия статуи.

Невдалеке ледяной гроб Керри переминался на ножках.

— Рейнхард, сейчас мы избавим тебя от проклятия, а потом я тебя сама придушу, — пообещала Никс, справедливо полагающая, что время для шуток кончилось. — Несильно, но чтоб запомнил.

— Короче, — тот снова посерьезнел. Вряд ли испугался, просто отбросил шутливый тон, наверное. — Меня тянет провести прямую линию через эти сферы, завернуть ее и… Словом, если соединить левую начальную, среднюю, вторую левую и последнюю, выйдет "Тот, в чьем сердце огонь, да откроет врата, если достоин мир смерти великой".