Семь историй Чарли-Нелепость-Рихтера

— Ты и не напоминал. Я сам рассказал. Пит, ты вот что… давай уже, выходи из всего этого, а то Джой беспокоится, — грубовато сказал я и хлопнул его по плечу. — А я, пожалуй, пойду.

Я вышел от Питера и побежал в свою комнату. И лишь там я перевел дыхание — воспоминание все же было слишком тяжелым.

* * *

Приближалось Рождество. За прошедшие дни мало что изменилось — в новостях все так же показывали фрагменты из съемки штурма, клятые журналюги даже прикатили в школу, но Полина их моментально отшила, и до Питера с Джой они не добрались — но все-таки жизнь продолжалась. Питер "отошел" от своих проблем, то ли благодаря нашему разговору, то ли после психологических консультаций, начал улыбаться, и даже подрядился играть на утреннике для детворы Санта-Клауса. Услыхав про эту новость, я тотчас предложил ему пару кандидатур на роль северных оленей (Тони Лестер, несмотря на наши улучшившиеся отношения, был первым в списке), но Пит с серьезным видом отказался, заявив, что полезет в дымоход, а с упряжкой это будет проблематично. В один из выходных я отпросился в город дабы выбрать подарок для Рахиль, официально вошедшей в статус "моей" девушки, а на самом деле пошатался по городу, заглянул в несколько магазинов, потратил стипендию за несколько месяцев и, наконец, заявился к Риди в участок.

Увидев меня, он многоэтажно выругался:

— Нельзя же так пугать, Чарли! — сказал он, когда я сообщил, что просто проходил мимо, — Я-то уж было подумал, что опять все праздники придется нянчиться с тобой!

— Напомни мне, пожалуйста, почему я испытываю к такому сукиному сыну, как ты, дружеские чувства? — поинтересовался я. Риди хмыкнул:

— Потому что скоро Рождество, и ты хочешь на подарок больше!

Мы немного поболтали о том, о сем, выпили по огромной чашке хорошего настоящего кофе, поиграли в шахматы (Риди позорно продулся в трех партиях: два раза был "детский мат"), и я уехал, оставив ему подарок — брелок для ключей от машины, выразив надежду, что он выкинет свою археологическую древность на свалку и купит, наконец, нормальный автомобиль. Дик обещал подумать. В итоге, в "Новый Дом" я вернулся только к вечеру, отметился о прибытии у Полины и пошел упаковывать подарки.

Говорят, каждый человек покупает в подарок то, что сам хотел бы иметь. Если так, то мои потребности вышли весьма своеобразными. Питеру я выбрал классный складной нож — зажигалку — штопор — фонарик (и еще с десяток неизвестных мне функций) из немецкой легированной стали. Близняшкам Нильсен — одинаковые симпатичные шарфы, Лестеру — зеркало (на оборотной стороне гравер вывел кое-что про соринку в глазу), а для Рахиль нашел потрясающую книжку Омара Хайама, "Рубайатом" которого она увлекалась, с иллюстрациями.

… ну, маленький серебряный кулон с аквамарином, я бы конечно в подарок не хотел, но как только я его увидел, рука сама потянулась к деньгам. Он настолько подходил синим глазам Джой, что дух захватывало. Но дарить его я не собирался. Глупая, в общем, вышла покупка, и я не стал его упаковывать, просто сунул в карман прямо в пластиковой коробке, которую мне всучили в ювелирном…

Вот с таким грустно-праздничным (праздничным потому что до Рождества оставалось всего три дня, а грустным, потому что в моей жизни все опять запуталось) настроением я и шел к Питеру. Мы договорились вместе придумать озвучку на традиционный рождественский спектакль. Сама задумка — с ангелами, волхвами Девой Марией и младенцем Иисусом была, конечно, кошмарна, но не помочь малышам было бы некрасиво. В кабинете, который прятался за актовым залом, была маленькая студия, с синтезатором, расстроенной гитарой, ударными и прочей дребеденью. Партию Пречистой я собирался сделать на флейте, тихой минорной мелодией, кристально чистой, похожей на горную воду, волхвов — ну, это что-то такое восточное, но не совсем. Мелодии Аравийского полуострова прекрасно бы подошли. Я не профессиональный музыкант, даже нот толком не знаю, если честно, но музыка была для меня отдушиной, куда я время от времени нырял с головой, слушая то Грига, то Рахманинова, то "The Beatles", то вовсе новомодных электронщиков из "Людей Мира". Сочинять самому было интересно, но записать собственные мелодии я не мог — качество карманного диктофона меня не устраивало, на звукозаписывающую студию у меня не было денег (когда деньги были, возникали и ненужные вопросы о том, откуда они взялись), а нотной грамоты я, повторюсь, не знал.

Питер, как оказалось, готов еще не был. Он сидел на полу, в окружении разбросанных бумаг, дисков, радиодеталей и всякой другой всячины, предназначение которой мне было неизвестно.

— Пит, мне, что купить тебе часы?

— Не надо, — он посмотрел на меня, оторвавшись от исписанного мелким четким почерком листа. Через очки его глаза казались очень большими и очень удивленными, — У меня есть уже.

— Да ну? — притворно изумился я, — Тогда они, наверное, опаздывают? Пит, мы хотели записать мелодии для спектакля в шесть, помнишь? А время без трех минут!

— Ааа… — протянул Питер, — Чарли, ты извини, я тут решил разобраться с вещами и совсем забыл.

Что ж, по крайней мере, лицо у него было виноватое. Я сменил гнев на милость.

— Да ладно. Откуда это все? — я сел рядом и кивнул на бардак, который творился на полу. Питер невесело усмехнулся:

— Это все, что отдали нам военные. То, что нашли тогда на этой базе, на Севере.

О том, что база актива "Альтернативного мира" располагалась недалеко от полюса, я уже знал от Дика, и потому не удивился. Гораздо более странным выглядело то, что вещи, принадлежавшие Чейсам, отдали Питеру и Джой, а не зажали для непонятных опытов.

— А что тут?

— В основном, записи. Семейные фотографии… я уже многого и не помню, оказывается… Мамины дневники, она вечно вела дневники.

— А это что? — я поднял с пола совсем светлую бумагу. На ней было написано тем же разборчивым мелким почерком, что и на остальных, только вот время написания, похоже, было совсем недавнее, чернила казались намного темнее. — "Погодное явление — моя дочь — комиксы про супергероев". Здесь еще приписка: "ключ от всех дверей".

— Шторм, — отозвался Питер. Сравнить Джой со штормом было конечно очень верно, но как-то не-отцовски, подумал я и хмыкнул. Пит улыбнулся, — В смысле, когда родилась Джой, мама-то была в больнице, а мы вообще остались в другом штате из-за штормового предупреждения. Это у нас с отцом была такая игра, он загадывал загадки, а я отгадывал и получал за отгаданные то поход в зоопарк, то игрушки.

— Забавно, — я отложил листок в сторону и развеселился, — Шторм… Кто бы мог подумать… Твой отец — шутник!

Я подавил легкий припадок зависти (у меня-то отца не было вообще), и мы благополучно направились в студию.

* * *

В итоге, спектакль удался. Я снова остался героем первоклашек, Полина объявила мне благодарность за проявленную инициативу, и несколько последующих часов я принимал открытки от малышей. Питер торжественно вручил мне новую губную гармонику взамен моей старой, которая издавала натужные хриплые звуки, Натали — маленький амулет на шнурке, который надо было носить на шее, близнецы скинулись на теплый свитер, который был весьма кстати, учитывая скудость моего гардероба. От Рахиль я получил маленький ежедневник в кожаном переплете. На большее количество подарков я не рассчитывал, но в комнате меня ждали новый рюкзак от Полины и бумажный пакет. Развернув его, я обнаружил конверт с пачкой баксов и письмо от Дика.

"Здорово, Чарли!

Поздравлять тебя с Рождеством не буду, ибо прекрасно знаю, что ты терпеть не можешь праздники. Эти деньги меня попросила передать тебе твоя мать. Конечно, компенсацией за последние шесть лет это не послужит, но на крайний случай можешь просадить их на тотализаторе.

Дик."

— Мать твою! — выругался я и набрал номер Риди, чтобы от души и в простых словах посоветовать ему, в какое конкретно место он может засунуть эти деньги. Но Дика не было ни в участке, ни дома, и даже мобильный не отвечал. Я оставил на автоответчике длинное, по большей части нецензурное послание, в котором, помимо ругани, задал вопрос об адресе своей мамаши, чтобы лично переслать ей ее гребаные деньги.