Рыцарь-Башня (СИ)

- Астиальда, какое это имеет значение...

Она вдруг коротко и зло рассмеялась.

- Глупец! - Её громкий голос эхом прокатился под сводами. - Впрочем, что ещё можно ждать от несмышлёного маленького человечка, ничего не понимающего в колдовстве...

Её последние слова заглушил сдавленный вопль: Гинго снова превратился в карлика! Как будто не было этих восхитительных предшествующих минут! Его тело покрывали раны, нанесённые Гомбарумом, зубы были выбиты, а вместе с кровью, хлеставшей из перерезанного горла, выходила жизнь.

- Да, ты глупец, что добровольно расстался с самой большой драгоценностью в Поднебесье! - возбуждённо прокричала императрица. - Останься он у тебя в желудке, и ни я, и ни кто другой не посмели бы и пальцем тронуть тебя. И напрасно ты вообразил, будто это я превратила тебя из карлика в прекрасного юношу. Нет, это сделал ты сам. Ты сам, может быть, не сознавая того, пожелал это, а камень лишь выполнил твоё пожелание. Вот с чем ты добровольно расстался. И теперь ты умрёшь! Прощай, глупый шут!

Гинго смотрел на неё сквозь наплывающую пелену, из последних сил удерживая затухающее сознание.

- Астиальда... - прошептали немеющие губы.

Она не обращала на него внимание.

- Божество Запредельных Бездн! - говорила она, глядя на колдовской камень, который пульсировал в её руке золотым блеском. - Ты дашь мне бессмертие, вечную молодость и колдовскую силу, перед которой ничто не сможет устоять. Я не повторю ошибок Икльтмеса и Гомбарума, никто не отберёт тебя у меня. Отныне я - повелительница Олеарии и одиннадцати королевств! Я всесильна! - Она снова захохотала. - Я буду наслаждаться абсолютной властью и всем, что она даёт! О, тысяча наслаждений! О, сладость грубой любви обнажённых тел, сладость казней и пыток, оргий и кровавых забав!... Бессмертие позволит мне тысячелетия упиваться вами!...

Она накинула на себя мантию и направилась к лестнице.

Гинго силился поднять голову, чтобы в последний раз взглянуть на неё. Его тело терзала адская боль, на глаза наплывал мрак, а он улыбался. Сбылась его мечта. Он умер за императрицу, и в последние минуты своей короткой жизни удостоился счастья видеть такое, за что тысячу раз готов был принять смерть.

Она ушла, а в его угасающем сознании ещё несколько долгих мгновений стояло видение её прекрасного лица. Лицо Астиальды было близко, так близко, что касалось губами его губ...

1994, 2009

Журнал "Метагалактика" 1, 1995

КРОККИ ИЗ РОДА БАРСА, ИЛИ МИР ОБОРОТНЕЙ

Глава I

Королевский склеп

Крокки очнулся в кромешном мраке.

"Я мёртв, - мелькнуло в мыслях. - Сейчас меня встретят родители и брат. Они тоже мертвы и помогут мне перебраться в долины Заоблачных Высей, где в золотых дворцах пируют давно скончавшиеся короли и герои. Так написано в Скрижали...".

Он глубоко вздохнул и расправил плечи. Неспешно, подобно раскалённому кинжальному лезвию, в затылок вошла боль. К горлу подступила тошнота. Ощущение было сродни тому, что он испытал на своём последнем пиру в Бронзовом Замке, когда он отпил из рокового кубка.

"В вино мне всыпали яд и я умер...", - застонав от гнева и отчаяния, подумал Крокки.

Острая боль из затылка перелилась в виски. Горела уже вся голова. Однако в Скрижали ничего не говорится о том, что мёртвые должны испытывать такую дикую боль!

Он попробовал пошевелить рукой. Это ему удалось. Рука его, приподнявшись, упёрлась в твёрдую поверхность. Откуда это здесь? Крокки облился холодным потом. Это уже совсем непохоже на Заоблачные Выси!

Кубок с вином, боль, тьма...

"Так, значит, я не умер... - мысленно произнёс Крокки. - Но если это так, то я все ещё король, мне принадлежит Бронзовый Замок и вся Граэрра!"

Он снова застонал, потом яростно ударил кулаком по дубовой крышке гроба, в котором лежал.

Он пробыл королём только три часа - после того, как погиб его старший брат король Эрго. Бронзовый Замок со всех сторон обложили люди из Рода Змеи, несметными полчищами вторгшиеся в Граэрру с далёкого юга. Они тучами лезли на стены, но защитники твердыни отбивали их атаки. Ни разу за бессчётные века своего существования Бронзовый Замок не был взят неприятелем! Он стоял на высокой каменной скале и башни его пронзали шпилями синеву небес. Отсюда короли Граэрры правили страной. А сейчас, в дни штурма, Эрго и Крокки сражались плечо к плечу со своими воинами. Но братьев погубило предательство. Сначала Эрго пал от кинжала наёмного убийцы. Затем настала очередь Крокки выпить яд...

Юношу поразило даже не столько его пробуждение в гробу, сколько это странное покушение на него. Отрава, которую ему поднесли, оказалась не смертельной. По всей видимости, она сковала тело параличом и умерило работу сердца, отчего соратники сочли его за мёртвого и положили в гроб. А может быть, в этом дьявольском покушении был какой-то умысел? Но зачем, какой смысл убирать с престола короля уже фактически завоёванной страны и в то же время оставлять его в живых?

Некоторое время Крокки лежал неподвижно и размышлял. Ему вспомнился пир в тронном зале Бронзового Замка. 3а час до того люди Змеи, потеряв несколько тысяч убитыми, откатились от стен, и Крокки, воспользовавшись передышкой, созвал приближённых на церемонию коронации. Возложение короны на нового государя прошло без приличествующих случаю торжеств, и пир, последовавший за этим, больше походил на погребальную тризну. Кубок с рубиновым вином ему подала какая-то старуха. Крокки попытался вспомнить её лицо, и не смог. Он никогда прежде не видел её в Замке. Кто она? Колдунья, подосланная Змеями? Но почему она не убила его?

Голова раскалывалась от боли и множества вопросов. Ни на один из них он не находил ответа. Возможно, старуха всё-таки хотела убить его, но яд оказался недостаточно сильным. Нет, невероятно! Его убрали, оставив в живых, и сделано это было умышленно. Защитникам Замка его смерть не нужна, среди граэррских бойцов она вызовет уныние. В устранении короля заинтересованы только осаждающие...

Крокки напряг мозги до того, что они, казалось, вспухли. Значит, за ним должны прийти и вытащить из этого ящика, иначе яду дали бы смертельного...

Как бы в подтверждение этой мысли он почувствовал, что створки гроба прилажены неплотно. Между ними имелась щель, из которой тянуло холодным воздухом. Щель оставлена неспроста. Тот, кому известно, что он очнётся, сделал так, чтобы он не погиб от удушья. Ну конечно, это Змеи! Люди из Рода Змеи! Он, король Крокки, им понадобился живым!..

Крокки зажмурился от ужаса. Он вспомнил, что повелители этих гадких созданий глотают живьём своих противников, полагая, что вместе с их плотью и кровью поглощают их доблесть и мужество. А Крокки, последний представитель старинной королевской династии, представляет для них поистине сказочную добычу. Согласно традиции, бытующей в Роду Змей, право на власть и первенство в их среде имеет тот, кто проглотит своего царственного предшественника. Вместе с проглоченным королём к пожирателю переходят династическая преемственность и наследственное право на престол.

Страх сменился бешенством. Лучше бы яд был смертельным! Лучше умереть! Из горла Кроки исторгся нечленораздельный хрип, он изогнулся, упёрся обеими руками в крышку, напряг мускулы, но сил после длительного пребывания на грани смерти было слишком мало...

Он предназначен в жертву королеве Змей, приведшей в Граэрру многотысячное войско. На виду у своих подданных она проглотит законного и единственного наследника граэррского престола, и сразу удостоится возложения на себя короны его державы. И никто другой из её Рода не сможет претендовать на власть в Граэрре. Пожирание Крокки явится одним из важнейших моментов коронационного ритуала, если не самым важным.